Читать книгу "В другом мире, в имперском экзоскелете - Андрей Викторович Бурнашев"

жил хромой старик. Он в прошлом был наёмником. Много скитался по свету. Мы детьми обожали слушать рассказы об его удивительных приключениях и о тех местах, где ему удалось побывать. Наверное, жаждой странствий я заразился от него. Он же, шутки ради, обучал нас, мальчишек, драться на деревянных мечах. В этом искусстве я быстро превзошёл всех остальных. Правда, самого старика мне так ни разу и не удалось победить. Но он сказал, что у меня есть талант и, возможно, меня ожидает великое будущее, если я решусь покинуть деревню и отправлюсь в большой мир, за её пределы. Как видите, господин, я последовал его совету и не жалею об этом.

«Каждый выбирает по себе», — подумал я. — «Кто-то спокойную и размеренную жизнь. А кто-то жизнь, полную приключений и смертельной опасности».

Разделавшись с обедом, мы отправились на рынок. Джини шел пешком, ведя коня девочек за повод. Я неспешно ехал за ними следом. Путь, действительно, занял у нас чуть больше пяти минут. Как и ожидалось, прямо в начале рыночной площади стоял ряд повозок самых разных форм и размеров. Были и совсем маленькие, на двух колёсах, и огромные крытые, четырёхколёсные, фургоны. Напротив ряда повозок были привязаны лошади, всевозможных расцветок. Была даже пара осликов. Я спешился. Ко мне тотчас подошёл торговец.

— Добрый день, господин рыцарь, чем я могу вам помочь?

— Добрый день, — я кивнул. — Хочу приобрести повозку с тентом на четырёх колёсах.

— Конечно. Понимаю. Буду рад услужить. Пожалуйста, пройдёмте вот сюда. Здесь как раз то, что вы ищете. Вот, одна из этих трёх повозок, обязательно должна вам подойти. Те, дальше, слишком тяжёлые и годятся только для перевозки большого количества груза. Обычно их предпочитают крупные торговцы.

Слушая мужчину, я прошёл вдоль ряда всевозможных телег, внимательно их рассматривая, и пытаясь определить, какая из них подойдёт нам лучше всего, и вдруг увидел карету, стоящую ещё дальше, в самом конце. Этот экипаж разительно отличался от королевской кареты, на которой заговорщики пытались увезти Элису. Массивный. Широкие колёса и толстые спицы. Рессоры тоже есть, но уже не такие длинные. Сам корпус практически лишен какого-либо изящества. Стенки прямые без плавно изгибающихся линий. Плавный переход от стенки к днищу есть лишь в задней части. На крыше дуги, позволяющие разместить багаж. Окна небольшие и в них двойное остекление. Но самое примечательное, что на углу кареты в небо смотрит железная труба.

«Там есть печь для отопления зимой!» — догадался я.

Увидев, что я разглядываю карету, торговец, вдруг, расцвёл прямо на глазах.

— О! Господин рыцарь! Вас заинтересовал этот экипаж? Не хотите ли взглянуть поближе? Он просто чудо! Уверяю вас!

Торговец оглянулся на девочек и снова повернулся ко мне.

— Пускай дама тоже посмотрит. Уверен, ей в карете будет необычайно комфортно. Много лучше, чем верхом на коне и лучше, чем в повозке.

Я, правда, подошёл к карете и, открыв дверку, заглянул внутрь. Два широких и мягких дивана напротив друг друга. На окнах шторки. Под потолком, над диванами, закрытые полки. В углах светильники. На противоположной дверке складной столик.

— Откуда она у вас? — спросил я торговца.

— Она принадлежала господину Листьеру. Дела их дома пошли плохо, и они начали распродавать имущество. Карету прикатили сюда. Мы её немного подремонтировали. Заново покрыли лаком и поменяли ткань на диванах. Но, найти покупателя на такой товар, чрезвычайно сложно. Карета стоит здесь второй месяц и ею почти никто не интересуется. Мы вскоре планируем отправить её в столицу.

Джини помог девочкам спуститься и Элиса с Лисси тоже подошли к карете. Принцесса заглянула внутрь.

— Ой, как здорово! — сказала она и повернулась к торговцу. — Мне можно залезть?

— Конечно, госпожа! Как я смею вам отказать? — он подал девочке руку, и Элиса забралась в карету, села на диван и даже немного попрыгала, а потом восхищенно погладила ткань рукой.

— Лисси, залезай тоже, — сказал я Миналье. Торговец не спешил подавать ей руку, поэтому мне пришлось сделать это самому. Хорошо хоть он не стал возражать против того, чтобы вторая девушка тоже взобралась в экипаж.

— Тут есть печка с масляным баком, — сказал торговец. — Трубки уложены под полом и нагревают всю карету. Дверка печки в ногах у кучера. Под его сиденьем ящик для дров. От печки кучеру зимой тоже тепло и он не замёрзнет в самый лютый мороз. Эти дуги на крыше на самом деле полозья. Их можно снять и установить вот сюда и сюда, вместо колёс. Тогда карета сможет свободно передвигаться по рыхлому снегу.

— Понятно, — я кивнул и посмотрел на Элису. Заметив мой взгляд, она восторженно покачала головой.

— Господин, у меня нет слов. Это просто чудесно, — сказал она. — Но решайте сами. Карета, наверное, очень дорогая.

— Сколько вы хотите за неё? — спросил я торговца.

— Два золотых, — тотчас ответил он, не задумываясь ни на секунду.

«Ну, уж нет», — подумал я про себя. — «Я понимаю, что ты тоже любишь деньги. Но ты не милашка Сильви, которой я готов был давать денежки только за её детский восторг каждой новой монетке. С тобой я буду торговаться даже за один погнутый медяк».

— Дам один золотой, — сказал я.

— Но, господин! — торговец ужаснулся. — Это слишком мало. Добавьте к золотому хотя бы семьсот реалов.

— Один золотой и сто серебряных, — покачал я головой.

— Сэр! Помилуйте! — торговец заломил руки.

Пока мы спорили, Элиса опять попрыгала на диване и посмотрела на Лисси.

— Ну как тебе карета? — спросила она девочку.

— Я никогда в такой не сидела, — Лисси покачала головой. — Даже не ожидала, что мне доведётся. Здесь так уютно. Словно маленький домик на колёсах. Диванчики мягкие. Есть столик. Здесь можно спать и нас не съедят волки. Наверное, даже медведь не сможет сюда вломиться.

— Господин, смотрите, вашим дамам карета очень нравится! — говорил торговец. — Там в диванах куча разной утвари. Есть и посуда, и одеяла с подушками. Есть даже тент. А на крыше можно поместить целую уйму груза. Стойки тут прочные, и вы на карете сможете увезти почти столько же, сколько и на повозке такого же размера.

Но я стоял на своём. В итоге мы сторговались на одном золотом и пятистах пятидесяти серебряных монетах, но получили