Читать книгу "Касатоныч. Забытые Острова. Одиночное плавание - Дмитрий Кедров"

поняли? Теперь это — наша тайна!

— Ага! Базара нет, начальник! — «Выдал» Володя.

— Всё пучком! — Поддержал друга Казтуган.

Взрослые переглянулись и… Но ничего не успели. Так как ребята не выдержали первыми — покатились со смеху.

— Охо-хонюшки! Понабрались от этих… «соседей». Прости Господи… — ворчливо, но с явным облегчением стал выговаривать профессор.

— Вы так больше не шутите. — Хмыкнул Александр.

— А не то меня Кондратий хватит, ей-богу! — Отдуваясь поддержал его Илларион Тихонович.

— И всё-таки… — Через некоторое время начал Александр. — Почемуя́? За что?

— Сомневаетесь в себе, батенька? Это говорит о том, что вы — совестливый человек. Но напрасно маетесь так — всё у вас получится! Это я вам говорю… И, отвечая на ваш вопрос — могу сказать так.

За то, молодой человек, что вы, не раздумывая и не откладывая УЖЕ начали наводить законный порядок. «Вор должен сидеть в тюрьме!» Помните кто и где сказал? А когда ворЫ начинают свои порядки наводить… Да, собственно что тут говорить? Вы и так всё, что могли, сделали. На нашем Хлебном.

— Но мы же ушли с вашего острова?

— Да, ушли. Но что-то я мало верю что вы туда не вернетесь ещё раз и доделаете то, что уже начали. Ведь так? Были такие мысли?

— Ну вы прямо экстрасенс — на ходу считываете…

— Годы, батенька, годы… и опыт… Так что я верю — что ещё тоже вернусь на остров Хлебный!

— Ну вот! А вы уходить оттуда не хотели…

— Во-первых, я тогда ещё не знал о вашей прекрасной яхте. А затем… Смалодушничал! Знаете, Саша — бандит для меня понятный — земляк, или европеец, а вы — русский, априори чужой и опасный… стереотипы.

— Да что ж вы такое говорите⁈

— Подождите! Не возмущайтесь. Дайте сказать… — начал объяснять Шафранов. — Я из бухарских евреев… был… но давно… очень давно. Уж и забывать про то стал. Наукой занимался… Прикладной…Опыты ставил — на стыке нескольких наук. В разных регионах… И, зачастую, в закрытых и удаленных поселках. И тут уже… На острове Хлебном — мне всё понятно. «Игрушки» — Классные! Все процессы в социуме — предсказуемы… Наладил отношения с братками. Пригрелся — одним словом. Рабство затягивает — знаете ли…

— Мне национальный вопрос — вообще безразлично, мои предки — казаки кого только в жёны не тащили… И ничего! Вон как вас ребятишки неподдельно уважают, не за возраст, не за национальность — за знания… Вас те, кому положено — проверяли, допуски положенные дали — вот! Мне этого достаточно. Считайте что я ещё одну спецоперацию провёл — увёл из-под носа криминальных элементов секретоносителя государственно значения. Довольны? За это мне… — уже «очередное звание присвоили». Ну надо же — и тут нашли!

— Кто?

— А вот Те самые, Кто нам эти сообщения шлёт.

Двинулись дальше? Поплыли — не скажу, хотя… по течению и под небольшим ветерком — как еще назвать-то? Топливо экономим — потому так. Жары особой из-за ветерка нет, да и легкие тучки пробегают, так что терпимо.

о. Унылый Блин

— По курсу небольшие глубины. Возможно мель.

— Интересно… Если возможно, коллега — пройдите ближе…

Любопытство Шафранова оказалось не напрасным и вознаградилось нахождением острова. Невысокий — где-то с метр, а где-то полтора над уровнем моря. Не больше, скорее остальная часть ещё ниже. Площадью примерно в половину очень неровного футбольного поля. Изрезанного мелкими полыньями, заполненными песком. Вообще островок в своей основе состоял из камня — плоские горизонтальные плиты, а промежутки между ними заполнил песок. Известняк, или, скорее, ракушечник — не знаю как правильно, но что-то похожее.

Остров Блин.

На самом широком участке суши нашлась почти окаменелая коряга с несколькими ветками врастопырку, бывшая когда-то большим деревом. Может и не местного происхождения, а течениями её сюда прибило…

А, была не была, в своём судовом журнале обозначу его как остров Блин. Больше всего напоминает именно его. Да и когда профессор запнулся — именно это слово первым и сказал. Ну надо же, учёный человек — и такое… Да все мы одинаковы, что учёные, что нет, когда по пальцу молотком — поминаем «нехорошую женщину», или, как в случае при детях «пупырчатую лепешку»… Так тому и быть.

— Смотрите, дядя Саш!

Пацанва, разумеется, оказалась на месте раньше всех.

— Что это?

— Тряпка⁈

— Похоже — флаг⁈ — Александр дотянулся и снял драный лоскут. — Футболка!

— Где же люди?

Обошли всё кругом. И в углублении за деревом — нашёлся хозяин «флага надежды».

Голова — точнее то, что от неё осталось — лежала на камне — видимо ничего лучшего взамен подушке не нашлось. Из всего остального было понятно что на ногах скелета, когда-то были джинсы. Больше ничего из одежды не было.

— Ребята — вниз не спускаться!

Истомин сам осмотрел убежище несчастного.

— От чего он умер?

— Оглянись вокруг. Нет ни инструментов, ни удочки. И этого, как его? «Смартфона» в яме тоже нет.

— Коммуникатора?

— Да, спасибо. Его тоже нет. Так что парень попал без шансов!

Наступила гнетущая тишина…

Всех придавила тоска. Затем молча, не смотря друг на друга, взрослые развернулись и, увлекая за собой детей — пошли к яхте.

— А похоронить? — спросил Володя.

— Где здесь могилу копать? — ответил ему Казтуган.

— Ну в море опустить…

— Там куча костей. Ты каждую будешь носить по отдельности⁈

— Ну-у…

— Здесь даже погребальный костёр развести не из чего… Если бы мы пришли чуть позже — и этого бы не нашли…

Взрослые вмешались только теперь.