Читать книгу "Фиалка - Джейн Фэйзер"

Он обвел рукой пустеющую залу, в которой музыканты еще что-то наигрывали.

— Поедем в Испанию. Там мы сможем быть вместе так, как не сможем здесь.

— Ты не безразличен ко мне? Я что-то для тебя значу? — Ее голос был тихим, а лицо столь же бледное, сколь раскрасневшимся оно было всего несколько минут назад.

— Ты же знаешь, что это так, — сказал он, прикасаясь пальцем к ее губам. — Потому-то я прошу тебя об этом.

— Но ведь у нас нет общего будущего? Нет настоящего будущего?

Молчание в ответ на ее вопрос было достаточно красноречивым.

— Думаю, что нет, — сказала она невыразительным голосом, отвечая сама на свой вопрос. — У Сент-Саймона не может быть общего будущего с незаконнорожденной дочерью разбойника. Я это знаю.

Она попыталась улыбнуться, но губы ее задрожали.

— Это звучит так жестоко, — сказал он, чувствуя себя беспомощным.

— Правда часто бывает такой.

Она отступила, стараясь смотреть в одну точку и скрыть слезы, которые высыхали на щеках по мере того, как ее охватывал гнев, и гордость внезапно пришла ей на помощь. Она не позволит этому англичанину смотреть на нее сверху вниз и считать, что она недостаточно хороша для него. Дочь Сесили Пенхэллан и Эль Барона не будет стоять на коленях перед Сент-Саймоном.

— Нет, я не могу вернуться с тобой. Я сделаю то, ради чего сюда приехала. Но вы свободны от своих обязательств, милорд полковник.

Сейчас она была отпрыском Пенхэлланов с головы до ног, холодной и высокомерной, и при виде этого он попытался подавить свой гнев.

Он принужденно поклонился.

— Конечно, ты можешь оставаться в Тригартане, сколько пожелаешь. Люси будет продолжать тебе покровительствовать, я не сомневаюсь в этом. Думаю, ты сочтешь ее более полезной, чем меня.

Полезной! Какое это имело отношение ко всему происходящему? Она отвернулась от него, резко взмахнув рукой, что означало прощание.

— Желаю вам, полковник, благополучного путешествия. С Богом!

Он продолжал стоять в нише, пока она уходила прочь, пересекая почти пустую залу. Он молча проклинал собственную глупость и то, что сделал ей предложение, которого, как он знал, она не примет. Он сделал это отчасти для себя самого, но еще и ради нее. Это была отчаянная попытка не дать ей выяснить, кто она, и уберечь от разочарования и боли, которые неизбежно последуют, когда Седрик Пенхэллан со смехом захлопнет дверь у нее перед носом.

Но теперь дело было сделано, и ему не стоило дожидаться утра, чтобы уехать в Лондон. Если пуститься в путь до рассвета, то можно вовремя добраться до Бодмина, и, следуя с достаточной скоростью, удастся миновать вересковую пустошь засветло.

Тэмсин поднялась к себе в башню, не сказав никому ни слова. Хосефа ждала ее и дремала на низеньком стуле у камина. Она встрепенулась и хотела уже спросить питомицу, как прошел вечер, но вместо вопроса издала горестное восклицание, увидев лицо девушки.

— Я не хочу об этом говорить, — сказала Тэмсин. — Сейчас отправляйся спать, а утром мы, все трое, побеседуем.

Хосефа неохотно вышла, но по ее тону поняла, что перечить не стоит, она часто слышала такие интонации в голосе Барона и никогда не возражала.

Тэмсин задрожала, когда из открытого окна внезапно повеяло ветром. До нее доносился рев прибоя, и она поняла по звуку, что ветер усиливается. Охватив себя за плечи, она подошла к окну. Облака проносились, закрывая луну, все скапливаясь и сгущаясь, и недавний ласковый морской бриз внезапно сменился холодным и влажным ветром. Казалось, восхитительной летней погоде пришел конец.

До нее доносились голоса отъезжающих гостей с подъездной дорожки. Гости спешили добраться до дома, пока погода совсем не испортилась.

Тэмсин не знала, сколько времени простояла у окна, наблюдая, как собираются тучи, предвещающие бурю. Она ощущала все крепчающий ветер, он сотрясал стекла открытого окна и раздувал занавески, обвивая их вокруг ее неподвижного тела. Первые капли дождя пробудили ее от столбняка. Она закрыла окно, задернула занавески, чтобы отгородиться от ставшей неласковой ночи, разделась, но ум продолжал лихорадочно работать, и наконец ей удалось привести свои мысли в порядок.

Она не ожидала, что Джулиан примет решение так внезапно. Если бы только это не произошло сразу же после ее встречи с Седриком, она ответила бы иначе. Но она все еще была под впечатлением этой долгожданной встречи, открывавшей ей возможность мести, и не могла соображать отчетливо и отвечать разумно. Седрик знал, кто она. Это было ясно по выражению его лица: он поднял брошенную перчатку, он принял ее вызов.

Она хотела немного поиграть с ним, дать ему возможность встречать ее в свете, позволить погадать, каковы ее намерения, поразмышлять, кто она. А Джулиан ворвался в ее размышления и бросил бомбу в столь тщательно разработанный ею план. Поэтому она не стала анализировать его предложение, не подумала о том, насколько это сблизит их, она услышала только слова и ответила на них взрывом слепых чувств. А слепые чувства были роскошью, которой она не могла себе позволить. Они не вписывались ни в план ее мести, ни в план завоевания его любви.

Тэмсин забралась в постель и натянула одеяло до подбородка.

Если Джулиан собирается обратно в Испанию, она поедет с ним. Половина каравая была лучше, чем ничего, и эта половина могла вырасти до целого хлеба.

Перекатившись на бок, она задула свечу и лежала в темноте, прислушиваясь к дроби дождя, теперь уже тяжело обрушивавшегося на оконное стекло. Перекрывая стук капель, до нее доносился ясно слышный рокот прибоя, и ночь становилась все мрачнее.

Тэмсин любила Джулиана, любила его так же, как Сесиль любила Барона. Он был единственной ее любовью…на всю жизнь. И если бы он мог предложить ей хотя бы половину себя, то теперь она согласилась бы. Она должна была сказать ему об этом. Но сначала надо разделаться, с Седриком. А в свете новых событий как ей следовало поступить? Как сделать это?

Ответ должен был прийти утром. Когда она отдохнет и успокоится, она скажет Джулиану, что передумала.

Перед рассветом буря пошла на убыль. В промозглом и холодном полумраке Джулиан прыгнул на Сульта, его складной саквояж был пристегнут ремнями к седлу позади. Небо было серым, как оружейный металл, море казалось черным, лужайки пропитанными водой, на гравии партеров поблескивали лужи. Он поднял глаза вверх, к восточной башне, и посмотрел на увитое плющом окно, выходившее на дорожку. Затем повернул на север и легким галопом поскакал по аллее.

Тэмсин, с глазами, запавшими от бессонной ночи, стояла у окна и смотрела в темное от дождя утро на уезжавшего Джулиана. Зачем он уехал так скоро? Как он мог быть таким непонятливым и не догадаться, что она передумает, как только гнев ее пройдет?

Она вихрем ринулась из своей комнаты, вниз, по ступенькам черной лестницы, в конюшенный двор и взбежала в комнату Хосефы и Габриэля.