Читать книгу "Несносный ребенок. Автобиография - Люк Бессон"

Майоль ничего этого не говорил, но я знал, что, если я отнесусь к нему с уважением и сделаю красивый фильм, он будет доволен. Остальное его не интересовало.

* * *

Наступило лето, и Патрис Леду выделил немного денег на изготовление камер и на то, чтобы я мог ехать готовиться к съемкам. Мы арендовали четырнадцатиметровую яхту и вышли из Антиба. Наша идея заключалась в том, чтобы спуститься к Корсике, пройти вдоль Италии, пересечь Грецию через Коринфский пролив и осмотреть каждый остров архипелага Додеканес. Я там знал только Иос. Мне хотелось удостовериться, что остров моего детства самый красивый из всех. Путешествие длилось двадцать четыре дня, как у Жюля Верна.

Со мной были Жан Рено и Эрик Серра. Это было самое замечательное из пережитых нами приключений.

Каждое утро я поднимался на палубу, чтобы работать над новой версией сценария, глядя на море, то самое Средиземное море, которое я так любил. Мы немного рыбачили, чтобы добыть себе пропитание, потом поодиночке методично осматривали острова.

* * *

За несколько недель до этого я отвел Жана в бассейн недалеко от его дома, в Сен-Жермен-ан-Ле.

Он будет идеальным Энцо, но для начала мне нужно было проверить, каков он в воде. Первая попытка – катастрофа. Он держался на воде хуже наковальни. У нас был год, чтобы сделать из него ныряльщика. На яхте Жан плавал каждый день, и постепенно у него стали проявляться повадки моряка, однако не так-то легко было запихнуть андалузского быка в рыбью шкуру.

Эрик Серра адаптировался чуть ли не быстрее, чем он. Море радовало его и вдохновляло. Прибыв в Грецию, мы обходили каждый остров и исследовали каждую бухту, каждую заводь, каждый пляж. Я все фотографировал и исписал несколько тетрадей своими заметками.

Как ни удивительно, Иос, остров моего детства, действительно оказался самым красивым.

Я нашел отель, где работали мои родители. Деревня Манганари была на месте. Идя вдоль берега, я даже обнаружил скалу, под которой прятал ласты, и она оказалась совсем небольшой.

Я хотел снимать здесь, хотел видеть, как Жак Майоль достает свои ласты из-под этой скалы. В моем воображении две наши истории перемешались. Я мало знал о жизни Майоля, поэтому одолжил ему свою.

Его главным соперником в то время был сицилиец Энцо Майорка.

Я попытался связаться с ним, но вмешался адвокат и сообщил, что его клиент не желает участвовать в этой авантюре.

Поскольку в то время книг о Майорке не существовало, я ничего о нем не знал, кроме нескольких анекдотов, которые мне доверительно рассказал Майоль. Мне очень хотелось отдать должное этому великому итальянскому ныряльщику, но у меня не было такой возможности, поэтому я изменил ему имя. Отныне его будут звать Энцо Молинари, и я придумал ему двух братьев, сестру и мать. Я создал собственный персонаж, идеального антагониста, который заставит бороться и развиваться моего Майоля.

Два брата-врага. Два разных моря. Моцарт и Сальери. Оставалось только написать симфонию, но это легко сказать и непросто сделать. Над сценарием я работал как каторжный. Мне не удавалось разъяснить Майоля, определить его эволюцию от начала и до конца.

Я все чувствовал, но у меня было недостаточно опыта, чтобы завершить работу, даже если я занимался ею восемнадцать часов в день.

Роберт Гарленд был американским сценаристом. Мы работали вместе несколько недель. Парень был приятный, хороший специалист, но он предпочитал равнины Дикого Запада бухтам, обозначавшим границы голубой бездны. Тем не менее сценарий постепенно выстраивался, и я начал все видеть яснее. Это была седьмая версия.

В одном журнале, посвященном кино, я заметил маленькую фотографию актрисы, которая мне очень понравилась. Она играла героиню в фильме, который должен был вскоре выйти во Франции: «Отчаянно ищу Сьюзен», с Мадонной. Ее звали Розанна Аркетт. Ее агент назначил нам встречу в Лос-Анджелесе.

Розанна была великолепна, забавна, у нее уникальный голос и необыкновенный шарм. Она говорила так быстро, что из-за своего скромного английского я не все схватывал. Поэтому я смеялся всем ее шуткам, которых не понимал. Примерно через час она наконец позволила мне говорить, и я рассказал ей о море, с любовью и страстью. На глаза Розанны навернулись слезы. Я почувствовал, что эта прекрасная креветка будет частью нашей банды. Она задыхалась в Голливуде. Ей хотелось культуры, приключений, преодоления. Она не будет разочарована, по этой части мы чемпионы.

Через несколько недель контракт был подписан, и у Розанны началось приключение. Она оказалась действительно храброй, так как ничего не знала ни о наших актерах, ни о производстве. Она пошла на огромный риск. У нее как раз наметился карьерный взлет, большие киностудии положили на нее глаз, а она решилась на полгода уехать в Грецию, чтобы сниматься в фильме у никому не известного режиссера. Просто она влюбилась в бездну и в одушевлявшее нас безумие.

Вечное спасибо Розанне за ее мужество, талант и дружбу. Достаточно сказать, что ее агент скривился, когда узнал, что она исчезнет на полгода, и сделал все, чтобы ее от этого отговорить, вплоть до того, что выдумал необходимость вводить некие тропические вакцины тем, кто едет в Грецию. Но ничто не помогло. Розанна оставалась на палубе, несмотря на ветер и приливы. Кастинг шел хорошо, но мне не хватало главного: актера на главную роль.

Я вновь увиделся с Кристофом Ламбертом, моим товарищем по «Подземке». Физически он совсем не подходил для этой роли, но я знал, что могу заставить его работать. Кристоф присоединялся к нам – Жану, Эрику и мне – во время нашего похода на корабле, и провел несколько дней на борту. Я показал ему, как нырять, но у Кристофа было слишком много энергии, желания, страсти. У него не было времени учиться, и погружение он совершил на ходу – так подросток посещает музей.

В итоге я дал ему сценарий, но Кристоф в него даже не вникал. Он не чувствовал атмосферы и полагал, что ему там нечего играть. По правде говоря, он только что сыграл в «Горце», где у него на каждом плане была сабля в руке, а я предложил ему сыграть пингвина, который едва умеет ходить.

Я плохо это воспринял, но не слишком настаивал, так как в глубине души знал, что роль не его.

Я обошел все кастинги, но никого не нашел. Был только один актер, внешность которого подходила для этой роли, Жерар Ланвен. В «Гомоне» были бы в восторге, но образ актера на самом деле не подходил персонажу. Что ж, зачем судить, не зная наверняка: Жерар согласился на встречу.

Парень действительно симпатичный, естественный, адекватный и довольно открытый. Предложение его заинтересовало, однако он был привержен земле, и ему требовалось время, чтобы все обдумать.

Я начал осторожно воображать, как вместить его мощное тело а-ля Вентура в шкуру дельфина. Это было бы нелегко, но я пересмотрел все его фильмы и нашел, что парень точно талантлив. Мы должны были это сделать.

Жерар мне позвонил. Он несколько часов провел на скале в Биаррице, глядя на море.