Читать книгу "Когда наступит вчера - Владимир Свержин"

– Не вини себя, Виктор. – Делли положила свою тонкую изящную руку на плечо, и мне нестерпимо захотелось зареветь белугой, чтобы добрая фея гладила по голове и утешала: «Ну не надо, миленький, всё образуется».

– Нешто всё? – добавляя соли в компот, обескураженно вздохнул урядник Нежданных Дел, глядя, как отплывает в сторону таинственного корабля последняя груженная орехами лодка.

– К чертям собачьим, всё! – процедил я, не разжимая зубов. – Делли, нам срочно нужно добраться до острова. Помнится, у короля Базилея имелся десяток мурлюкских драконов? Один из них нам бы сейчас очень не помешал!

– Иметься-то они имеются! – вздохнула фея. – Да только с тех пор, как силы Девы Железной Воли на убыль пошли, летать на них мало кто отважится.

– Значит, нам нужен кто-либо из этих самых «мало кого», или живой дракон, или что-либо в этом роде. Посуди сама – Кукуевич орехи уже отгрузил! И что ж он теперь, по-твоему, немедля отправится в бухту Барахты дожидаться, пока ему заветный клад Черномор на блюдечке с голубой каемочкой, как обычно, доставит?

– А че, типа не доставит? – не понимая, к чему я клоню, высказался Злой Бодун.

– А то типа, что в море водятся негодные твари, именуемые пиратами, – начал я.

– Да ну, ты дал! – Вадюня постучал себя мощным указательным пальцем по лбу. – Какие пираты решатся на такую шоблу оторваться?!

– Те, которые плавают под золотым знаменем с синим хряком.

– Ты че? А пешая морская рать?

– А Сети Макраса? – напомнил я. – Я даю рупь за сто, что Кукуевич сейчас же отправится эскортировать груз. А Юшка, в свою очередь, постарается захватить драгоценности на обратном пути. Ибо оставаться в таком позорном проигрыше этому государственному мужу не с руки. Поскольку же о реальных планах конкурента он скорее всего ничего не знает, то вряд ли отпустит Кукуева сына в море без присмотра. Если Фуцик до него добрался, а скорее всего это именно так, то он наверняка поведал новому хозяину о планах коварного налета на Алатырь. Так что теперь, даже если здравый смысл подскажет каану не соваться на остров, Макрас, контролирующий его сознание, заставит марионеточного вепря лезть в самое пекло. Ведь для него Юшка всего лишь ракета-носитель. Извини, Делли, не знаю, как это звучит на местном диалекте.

– И что теперь делать-то? – проговорил Несусветович, вновь обретая надежду.

– Делли! Нам срочно нужно попасть на остров. Мы должны опередить обоих отчимов народа и переговорить с тамошним хозяином.

– Каким хозяином? О чем ты баешь? – удивленно взглянула на меня фея.

– Но кто-то же живет в белом доме, обнесенном изваяниями субурбанской элиты?! Вот с ним-то нам и необходимо переговорить.

– Послушайте, шо я скажу, только не обижайтесь! Ежели у него такой забор, то пусть он живет там за этим забором, а мы уж как-нибудь здесь. И шоб мы жили долго и счастливо, и даже если умрем в один день, то в сильно разные годы. И шоб он намного раньше. Зачем вам нужны такие переживания на ваши умные головы?! Или у вас не хватает седых волос? Так у вас их может не хватать вместе с головой! Давайте лучше вернемся в Торец Белокаменный, вы обо всём расскажете королю, он вышлет флот, и кто потом увидит те лайбы с теми живоглотами?! – вклинился в наши военные приготовления мудрый нарочитый муж Лазарь Раввинович.

– Нет, – хмуро отрезал я. – Во-первых, это вмешательство во внутренние дела суверенного государства. Во-вторых, пока мы доберемся до короля, пока его величество распорядится снарядить эскадру, пока корабли выйдут в море, – всё уже давным-давно закончится. Нам срочно нужно что-либо летающее – дракон, аэроплан, да хоть ступа с помелом.

– А типа грифон не подойдет? А то вон Проглот без дела валяется.

Услышав свое имя, набегавшийся по пляжу домашний зверек приоткрыл глаза, и вдруг уши его поднялись над головой лохматыми шалашиками. Слух у грифонов отменный, но лично я ничего, стоящего внимания, не слышал. Однако Проглот, видимо, не разделял столь поверхностного мнения. Он вскочил на ноги и с той же скоростью, с которой носился за «ниссанами», помчал вдаль, оглушительно вопя во всё горло.

– Проглот, стой! – закричал я. – Стой! Вадим пошутил, никто на тебе летать не собирается!

Но грифон всё мчал, не останавливаясь, а затем расправил широкие крылья и, оттолкнувшись, взмыл в синее, в пене белых облаков, небо.

– Н-да… День сегодня не задался. Сначала этот Черномор, упертый, как… – Я с опаской поглядел на хмурого племянника воеводы пешей морской рати. – Как не знаю кто! Потом Кукуевич с приступом сообразительности. Теперь вот еще Проглот решил ноги, в смысле, крылья, сделать! Хоть бы попрощался по-человечески! – Я вспомнил игручего леогрифа, носящегося по пляжу и отскакивающего от набегающих волн, его шкодливую морду, высовывающуюся из зеленого венка чудодейственной волчьей плети… и у меня стало нестерпимо тошно на душе. Судя по мрачным взглядам Вадима и Оринки, не у меня одного.

– Грифоны, сказывают, за морем на острове зимуют, – желая, должно быть, разрядить обстановку, проговорил Вавила, демонстрируя познания в повадках диковинных тварей. – Там, на Алатыре, и детенышей выводят.

– Я знаю. – Моя угрюмая физиономия не располагала к обстоятельной беседе.

– Не тужите, други верные! – печально заговорила Оринка, стараясь утешить друзей. – Всему свой черед. Всякому делу свой срок отпущен.

Ратников мрачно выругался себе под нос и отошел в сторону.

– Я это к тому, – точно не замечая грубости Злого Бодуна, продолжала кудесница, – что не о чем покуда слезы лить. Вернется Проглотушка! Да вот, поди, уже и ворочается.

Глаза девушки были обращены к нам, но говорила она с такой уверенностью, словно ушедший за облака грифон поддерживал с ней непрерывную радиосвязь, как пассажирский борт с центром управления полетами. Невольно покорившись уверенному тону ведуньи, мы, не сговариваясь, задрали головы и… Я в недоумении потер глаза, чтобы убедиться, не посетили ли меня, на почве утомления, зрительные галлюцинации.

К нам, быстро снижаясь, стремительно неслись леогрифы. Один из них, с гирляндой на шее, без сомнения, был наш домашний любимец. Грифонья стая на бреющем полете прошлась над головами оторопевших зрителей и вновь блистающими свечами взмыла к небу, оставив на прибрежном золотистом песке трех златошерстных представителей.

– Оба-на! – только и смог выдавить Вадим, и, надо сказать, остальные присутствующие витязи дружно поддержали его в изъявлении чувств.

– Вы же хотели, кажется, вернуть Проглота папе и маме? Вот, пожалуйста! Вероятно, это и есть, – фея наклонила голову, желая получше рассмотреть огромных тварей, – папа и мама! А может, дядя и тетя? Или брат и сестра? Родственники, одним словом.

– Очень приятно. – Я, не слишком понимая, что должно предпринимать, знакомясь со столь значительными персонами, прокашлялся, собирая разбежавшиеся мысли в единый поток. Лапы грифонов достигали мне примерно до плеча, головы же их с огромными клювами красовались значительно выше, так что говорить приходилось, глядя снизу вверх. – Рады знакомству.