Читать книгу "Пиковая Дама - Максим Кабир"

— Тема! — закричала Оля. — Мы здесь!

По стенам струилась вода, гравюры и страницы гримуаров плавали в лужах. Деревянный манекен протянул к визитерам шарнирную руку, будто пытался схватить. В медной ванне булькала пахнущая тухлятиной жижа, манекен сидел в ней по пояс. Куда-то подевалась его вуаль. В углубления, имитирующие глаза, неизвестный шутник вставил кусочки сверкающей слюды, а манекеньи губы жирно намазал красным.

Оля старалась не замечать голодные и злобные личины коренных обитателей подвала. Она уперто продиралась сквозь этот аттракцион викторианских ужасов. Игорь Сергеевич не отставал.

— Вот он!

Артем стоял у бортика крестообразного бассейна, лицом к пирамиде — к алтарю, к вратам меж мирами. Только сейчас Оля заметила, что ростовое зеркало чуть наклонено вперед и крест четко заполняет прямоугольник, от края до края, по вертикали и горизонтали. Купель наполнилась водой, которая отражала зеркало, множа картинки одну в другой, образовывая пугающий черный туннель, анфиладу комнат.

— Темка, мы не уедем без тебя. Ты не можешь тут оставаться.

— Отстань, — процедил брат не оборачиваясь, выкручивая конечности морячку. — Ты плохая! Ты служишь старику с крюком!

— Я не понимаю, о чем ты, но…

Игорь смотрел ошеломленно на ванну. Манекен, мгновение назад сидевший в жиже, теперь выпрямился и перекинул грязную ногу на пол.

Это противоречило всему, что Игорь знал о Вселенной. Он чувствовал тогда, в тумане, на баскетбольной площадке, присутствие чего-то неправильного, нематериального, какой-то едва уловимый сбой в системе. Но сейчас этот сбой явился не таясь.

В юности Игорь увлекался мистикой, запоем читал о сверхъестественных явлениях, силясь разгадать — безрезультатно — секреты Бермудского треугольника, перевала Дятлова, Зоны 51. Но группа Дятлова погибла на горе Холатчахль, Бермудский треугольник находился в Саргассовом море, а Зона 51 — база Эдвардса — в США, штат Невада. Далеко от Игоря. И в то же время — вдуматься лишь! — Игорь, читавший о страшных и странных происшествиях, мог просто отложить книгу, найти свечу и мамину помаду, выйти в ванную и нарисовать на зеркале дверцы с лесенкой. Повторить трижды особенные слова и узнать на практике, что за пределами восприятия обитают чудовища, которые ненавидят нас.

«Это все правда», — вспыхнуло в голове неоновыми буквами.

Манекен бросился вперед и вцепился в плечи Игоря деревянными лапами.

Входная дверь захлопнулась так, что по полотну пробежала косая трещина. Мебель завибрировала, книги воспарили над лужами. В бассейне забурлила вода.

Игорь смотрел в слюдяные глаза ожившей куклы. Домбра с расщепленным грифом пролетела в метре от него и разбилась о стену. Маски шлепались на каменный пол. Бог преисподней, бог детоубийц ухмылялся с пузырящейся закопченной фрески.

«Смертный, ты не смеешь мешать нам! У нас здесь карнавал, а вы не приглашены!»

Игорь ударил что было сил, впечатал ботинок в гладкое туловище манекена. Недаром в детстве его так пугали деревянные солдаты Урфина Джюса, особенно генерал Лан Пирот. Пугали даже тогда, когда жители Изумрудного города вырезали на мордах дуболомов улыбки, а генерал переквалифицировался в учителя танцев. Маленький Игорек не доверял вставшим на путь исправления ожившим болванкам.

Он ударил снова. Внутри манекена что-то хрустнуло, правый глаз выпал из глазницы. Кукла сложилась пополам и упала в лужу. Игорь отклонился — толстая книга, машущая страницами, как крыльями — летучая мышь, просвистела у виска.

Игорь повернулся к пирамиде. Пиковая Дама стояла на постаменте. Подол ее драного платья развевался, в зазеркалье дул неистовый ураган и сверкали вспышки молний. Тощие руки оглаживали воздух, словно играли на струнах невидимой арфы. Игорь поразился, какие длинные пальцы у ведьмы: в каждом пять-шесть фаланг. Некогда разорванная лошадьми, мертвая тварь была заново скреплена задубевшими от крови веревками. Канаты обмотали ее серую плоть, собрали воедино, как доктор Франкенштейн свое детище.

Рот графини был оплывшей дырой в лаве. Глаза — парой неровных скважин, в которых тлели раскаленные добела угли. Позади извивались, трогая раму, дымные щупальца.

Оля тоже увидела этот кошмар на ступенчатой пирамиде. Она обняла остолбеневшего брата, чувствуя ладонью учащенный бой сердца в груди.

«Я не отдам его тебе!» — мысленно сказала Оля.

— Договор с демоном! — крикнул Игорь Сергеевич. Страницы, испещренные черными буковками, липли к его лицу, норовили забраться в рот влажным кляпом. — Нужно расторгнуть договор! Иначе она вас не отпустит!

Дом трясся от фундамента до печных труб. Куски черепицы падали с кровли, разбивались об асфальт. Где-то лопнуло стекло. Картина, изображавшая косарей, свалилась на паркет. Камин чихнул облаком золы, будто по дымоходу лез Санта-Клаус.

— Артем! — прошептала Оля. — Откажись от желания! Пожалуйста!

Брат словно не слышал. Он смотрел в зеркало, и радость узнавания озаряла чумазое личико.

— Мамочка!

— Да, сыночек. Я вернулась. Я пришла за тобой.

Мама, красивая, молодая, в подвенечном платье, как на фотографии, где она выходила замуж за Олиного отца, шагнула вниз по ступенькам. Артем хотел побежать навстречу, но злая сестра крепко держала. Сестра сговорилась с тем ужасным старикашкой, что сжег в крематории маму. Может, он заколдовал ее…

— Малыш, они мешают мне войти! — лицо мамы исказила боль.

— Вы мешаете мамочке! — вскрикнул Артем, отбиваясь.

— Ты должен отказаться от желания! — твердила Оля.

Вещи летали по подвалу, будто шары в руках жонглера. Кровать распалась, металлическая ножка прошила насквозь матрас. Тело Игоря покрывали синяки от ударов взбунтовавшейся посудой, оловянными ложками и глиняными горшками. Щелкала челюстью шахматная доска. Гремели ведра. Куклы пикировали парашютистами.

— Она тебя обманывает, — воскликнула Оля. — Посмотри же!

Оля оглянулась на постамент, но там не было Пиковой Дамы.

Потому что Пиковая Дама стояла в полуметре от Оли. Согнулась в поясе и таращилась бездонными колодцами глазищ. Серая рука полетела вперед и схватила Олю за горло. Будто ветки сухого дерева оплели шею. Тварь рывком подняла добычу над полом.

«Какая же она высокая», — подумал Игорь, леденея.

Демону приходилось пригибаться, чтобы не задевать лысой макушкой волглый свод подземелья. Олины ноги болтались в воздухе, она тщетно пыталась отцепить от себя шишковатые персты. Нестриженые ногти впились в кожу. Кислород с трудом проникал в легкие. Перед выпученными глазами маячила уродливая морда чудовища и плясали предобморочные черточки и точки. Несколько сохранившихся неопрятных прядей приклеились к серому морщинистому скальпу графини, как крысиные хвосты. Глубоко в кольчатой пасти трепетал язычок.

— Это не мама! — прохрипела Оля, теряя силы.