Читать книгу "Свидетель - Галина Манукян"

— Возможно. — Я развела руками. — Простите, Саша, но мне уже пора.

Скептически взглянув на меня, она заявила:

— Думаете, там стрелки по крышам не сидят? Этот шимпанзе и мать родную укокошит, а вас и подавно. Если его свобода на кону, уж на снайпера он раскошелился, будьте спокойны.

Я растерялась. Затем, пригнувшись, окинула «третьим глазом» соседние крыши. Что-то красноватое, тревожное теплилось на чердачном этаже ремонтирующегося офисного здания. Похоже, Саша была права.

— Давайте меняться одеждой, — сказала она без обиняков. — Никто не ждет вас в соболиной шубе. Набросьте капюшон, я вас проведу.

— Чтобы вас застрелили? Я не позволю.

— Ну, так я тоже не позволю, — надула губки Саша, яростно стягивая рукава мехового манто, — чтобы какие-то ублюдки стреляли всех, кто хоть как-то мне нравится! Ваньку, а?! За что?! Потроллил неудачно?! А вы-то, блин, вообще, Варя! За кого вы меня держите? И потом меня с вами спутают только с пьяных глаз. Я на голову выше и как бы не блондинка. А вот вместе нас никто не ждет. Подумают сначала, что я с подружкой пришла смотреть, как распинают Черкасова.

— Нет, Саша. Это рискованно для вас.

Но мне в лицо уже полетела шуба.

— Надевайте! С вас бонусный урок йоги.

* * *

Можно было еще поиграть в благородство, но незачем. Через несколько минут мы шли под руку с Сашей Морозовой по грязным хлябям оттаявших тротуаров, неизменно приближаясь к Шиманскому. Интуиция подсказывала мне не смотреть ему в лицо, хотя что-то героическое и глупое, наверное, мое бахвалящееся эго, толкало подойти и взглянуть ему в глаза…

Впрочем, не знаю, что бы я сказала. Страха не было, ненависти тоже. Зрачки у него те же, что и у меня. В нем Сознание живет так, как может, и, вероятно, у него был повод затемниться настолько, чтобы стать убийцей. В сердце колыхнулась жалость: обратный путь Шиманского может быть долгим и тяжелым, может, и не завершиться никогда. Здравый смысл подсказал мне натянуть пониже пушистый капюшон соболиной шубы.

Шиманский озирался вокруг, как хищник. Поздоровался с Сашей сквозь зубы, без подобострастия и странно, но этим вызвал во мне легкое уважение, несмотря на то, что затылком я ощущала прицел. В тот момент, когда я предъявила спецназовцу на входе паспорт, капюшон упал на плечи, и я почувствовала взрыв ненависти в мою сторону. Предохранительная рамка показалась мне спасительными вратами. Уже в холле здания суда я обернулась и увидела «мушку» злых темных глаз.

«Долг», — просигналил невидимый оператор.

Шиманский решительно направился за нами. Я задержала дыхание и… оказалась перед парнями в черной униформе, беретках и в полном вооружении, из-за их спин ко мне вышел напряженный мужчина. Седой ежик, военная выправка несмотря на серый костюм, недовольное лицо.

— Невская? Я — Харитонов. Где вы были, черт возьми?! Вы понимаете, что это не игрушки?! Если б вы не явились в суд, мне бы голову снесли!

Рядом с ним появился высокий мужчина, с красным, одутловатым, не в меру губастым лицом.

— Простите, — с облегчением сказала я. — В данном случае пришлось отдать предпочтение своей голове. В аэропорту меня встречали те, кто похищал Валерия у клиники.

— Откуда вы могли знать? — сказал краснолицый. — Вы тогда были слепы.

— Сиддхи, — просто ответила я.

Саша с уважением взглянула на меня и отпустила мой локоть. Я тут же оказалась в окружении спецназовцев с короткими автоматами, адвоката и следователя из Следственного Комитета. Красная ярость Шиманского готова была прожечь мне череп, как лазерная пушка.

Я обернулась к нему. Нас отделяло всего полтора метра. Я нащупала в кармане шубы колье и шагнула к убийце.

— Позвольте.

— Невская, нас ждут!

Но моя шахматная партия предполагала другой ход — я уже стояла лицом к лицу с Шиманским. Он опешил.

— Дайте вашу руку, — сказала я, не обращая внимания на собственную маленькую испуганную личность, готовую зарыться под пол. По условиям игры — это не Я, я — больше.

— Зачем еще?! — ощерился он, оглядываясь по сторонам в поисках подвоха.

Я взяла его руку и вложила в нее древнее колье с увесистым рубином. Шиманский и от неожиданности дернулся и не нашелся что сказать, раздираемый желанием придушить меня тут же, при всех, и невозможностью это сделать.

— Что это?! — рявкнул продажный полицейский.

— Долг. Древняя вещь, очень дорогая. Мы в расчете, — шепнула я, считав за секунду несчастливую историю бедного жениха Соны — Прабхакара.

Его семья, по настоянию влюбленного сына вложившая все средства в огромную дакшину, так и не получила обратно вдвое больше, как это случается на деревенских свадьбах. Оставшийся ни с чем крестьянин обозлился и возопил перед старейшинами деревни о несправедливости.

Они позволили Прабхакару отобрать у отца Соны и осла, и кур, и ветхую лачугу. Но, выгнав старика с малолетними детьми на улицу, Прабхакар влезал в долги, чтобы разыскать пропавшую невесту: на прогнозы астрологов, на советы мудрецов и подсказки гадальщиков. Родители и братья корили его за разорение и отказывались помогать, а он и думать ни о чем не мог. Как же ликовал он, когда заполучил Сону! Но обещанная невеста умерла прямо на площади, истекла кровью перед костром, на котором корчился в муках ее похититель.

Вернувшись в комнату на постоялом дворе воющий от горя Прабхакар обнаружил, что все деньги, полученные от семьи ювелира, пропали. Некогда крепкий, трудолюбивый простак, а теперь нищий и больной после тяжелой раны, нанесенной мечом Матхуравы, Прабхакар возненавидел белый свет. Он мечтал вернуться в деревню с триумфом, а приковылял с позором, голодный, истощенный и еле живой.

Угрюмый, посеревший Прабхакар ходил сгорбленный от болей в животе, опираясь на клюку и, скипя зубами, ловил насмешки почти год после смерти Соны. А перед самым сезоном дождей бедняга пропал. Его нашли через день скрюченным, с искаженным от боли лицом, объеденным шакалами. Прямо у обочины дороги, ведущей к Паталипутре.

— Надеюсь, вы простите меня однажды, — пробормотала я, глядя прямо в зрачки Шиманскому. — Мне правда очень жаль.

— Шизанутая?! — с ненавистью выплюнул тот и глянул на сокровище в своей ладони. Непонимающе, но все так же жестко, исподлобья, зыркнул на меня.

На объяснения не осталось времени. Харитонов и одутловатый мужчина, оказавшийся адвокатом Морфиным, подхватили меня под руки и увлекли в охраняемую десятком спецназовцев комнату.

— В офисном здании, которое реконструируется метрах в ста от суда, на чердаке сидит снайпер, — выдохнула я. — В аэропорту меня встречали люди Шиманского, поэтому пришлось искать свои пути-решения. — Я сконцентрировалась и внимательно всмотрелась в контуры охраняющей меня гвардии, здесь известных мне не было. Пока. Я взглянула пристально на Харитонова, Морфина и сказала, переключаясь на мужской тон Матхуравы: — Учитывая, что разговор между нами по телефону был конфиденциальным, можно сделать вывод, что или один из вас работает с Шиманским. Или ваши телефоны прослушиваются.