Читать книгу "Хронология российской истории. Россия и мир - Евгений Анисимов"

1941, 22 июня Нападение Германии на СССР

Летом 1940 г. Гитлер дал задание Генштабу начать разработку планов войны против СССР. Тем временем германская армия заняла Францию, Югославию и Грецию. К лету 1941 г. немцы перебросили к советской границе огромную массу освободившихся в Европе войск. К боям были готовы и их союзники: Италия, Болгария, Венгрия, Словакия, а также Румыния и Финляндия, мечтавшие о реванше. План блицкрига – стремительной, наступательной войны крупными силами с целью максимально быстро разгромить противника – получил название «План Барбаросса». Он не был секретом для СССР, уже в январе 1941 г. В Москву по различным каналам, из десятков источников приходили известия о планах немцев, о подготовке ими войны с СССР, о конкретных силах, средствах, направлениях, а потом уже все более уточняющиеся данные о месяце, дне, часе немецкого наступления. Но все было напрасно – Сталин считал сообщения о готовящейся войне провокацией «капиталистов», «немецкой военщины», «шпионов» и вообще «врагов СССР». Главное, по мысли Сталина, было не поддаваться на провокацию, потянуть время. Он был убежден, что Германия не решится воевать на два фронта, ее противостояние с Англией затянется и она истощит свои силы в борьбе. По расчетам Сталина, нужно было потянуть еще немного – СССР будет иметь готовую к полномасштабной войне армию уже к 1942 г. Но расчеты эти не оправдались: 22 июня 1941 г. германские войска начали наступление на СССР. Многие современники Сталина и историки убеждены, что генсек, вообще-то человек осторожный и недоверчивый, пал жертвой слепой доверчивости, которую он по необъяснимым причинам испытывал к Гитлеру. Можно говорить не о доверчивости, а о самообмане Сталина. К этому привело в конечном счете установление в стране свирепой диктатуры одного человека, сосредоточившего в одних руках непосильный для себя объем сложнейшей работы, с которой он не справился. К тому же его окружали не соратники, в острых спорах с которыми могли обсуждаться и решаться эти проблемы, а покорные слуги, уже в конце 1930-х гг. ставшие собутыльниками генсека. Если в годы Гражданской войны рядом с Лениным сидели такие яркие личности, как Троцкий, Каменев, Зиновьев, Бухарин, то теперь, в сложнейшей международной обстановке, перед лицом новой войны, лидера страны окружали посредственности вроде Калинина, Ворошилова, Молотова. Да и они многого не знали – не обо всем им и сообщали. Сам же Сталин не сумел предугадать события и допустил ряд просчетов. Возможно, он полагал, что ему все же удастся перехитрить Гитлера и не дать Германии развязать войну в крайне неблагоприятной для СССР обстановке. Известно, что в 1941 г. Сталин всячески показывал свою готовность идти на уступки немцам. Только после того, как немецкие войска глубоко вторглись на территорию СССР, а немецкие самолеты разбомбили десятки советских городов, уничтожили почти всю военную авиацию на аэродромах, Сталин отменил прежний приказ не поддаваться на провокации и не открывать огня. Огонь этот уже велся, ибо подвергшиеся нападению советские части начали, не дожидаясь приказа из Москвы, оказывать естественное для военных сопротивление. От Балтики до Черного моря Красная армия начала отступать, причем нередко беспорядочно, ибо было утрачено управление войсками на всех уровнях. 28 июня пал Минск, под ним попали в окружение и были пленены более 300 тыс. советских красноармейцев и офицеров, 9 июля немцы вступили в Псков. За первые три недели войны в их руках оказались Прибалтика, Белоруссия, Правобережная Украина. 8 августа германские войска форсировали Днепр, при этом в окружение попали и сдались четыре советские армии, а потом пал Киев.

1941, 3 июля Выступление Сталина по радио

В первые дни войны Сталин как будто исчез – все ждали его выступления, но 22 июня по радио выступил Молотов. Есть основания думать, что Сталин на какое-то время растерялся. Н. С. Хрущев вспоминал, что Берия рассказывал ему, как с началом нападения немцев Сталина охватило отчаяние. Он якобы сказал: «Началась война, она развивается катастрофически. Ленин оставил нам пролетарское государство, а мы его просрали». Только 3 июля Сталин выступил по радио, поразив всех своим волнением (было слышно, как он пьет воду) и необычайными словами, с которым он обратился к народу: «Братья и сестры!» Он признал, что враг далеко вторгся на территорию страны, что нужно бороться с ним, и выразил уверенность, что «победа будет за нами!». Эта речь оказалась важной для ошеломленных происшедшим советских людей. Военкоматы были завалены заявлениями от граждан, желавших идти добровольцами на фронт. Тотчас начали формировать народное ополчение, дивизии которого, слабо вооруженные и плохо подготовленные, были брошены на врага, а точнее – на верную смерть. Но основой армии стали мобилизованные военнообязанные 1905–1922 гг. рождения (к концу войны призывали уже родившихся в 1927 г.). Началось создание органов управления военного времени: Ставки Верховного главнокомандования, Государственного комитета обороны во главе со Сталиным, который координировал работу всех наркоматов и ведомств. На Восток стали спешно эвакуировать заводы, началась срочная переориентация предприятий на выпуск оборонной продукции. Были отменены нормированная рабочая неделя, выходные дни, отпуска. Началась мобилизация транспорта, тяглого скота. Условия жизни людей резко ухудшились, были установлены нормы выдачи продуктов по карточкам. Но это было время, когда, несмотря на трудности и лишения, миллионы людей охватило глубокое и бескорыстное чувство патриотизма и самопожертвования, что в конечном счете стало моральной основой будущей победы. Постепенно у многих возникло стойкое чувство ненависти к врагу растоптавшему мирную жизнь советских людей.

1941 Отступление Красной армии, блокада Ленинграда

На фронте же летом и осенью 1941 г. ситуация складывалась весьма драматично. Несомненно, сопротивление советских войск становилось все более организованным, но попытки образованных в июне четырех фронтов нанести контрудары по немцам провалились. Противник продолжал успешное наступление на Москву, Ленинград и в южном направлении. Огромные потери (свыше 60 кораблей, не менее 15 тыс. человек) понес Балтийский флот, начавший эвакуацию из Таллина в Ленинград лишь 27 августа, когда Эстония была уже оккупирована немцами. Беззащитные для атаки с воздуха, заполненные солдатами и беженцами, советские транспорты становились мишенью для немецких пилотов, которые, как на полигоне, беспрепятственно бомбили и расстреливали их. Но все же впервые за все годы войны в Европе немцы стали нести крупные потери (за первые два с половиной месяца – ок. 200 тыс. человек), хотя потери Красной армии были несравнимо больше. Чудовищными кажутся данные только о числе пленных советских солдат и офицеров: под Минском и Белостоком попали в плен 329 тыс. человек, под Смоленском – 310 тыс., под Уманью – 103 тыс., под Киевом – 665 тыс., под Брянском и Вязьмой – 663 тыс., итого было пленено более 3,9 млн солдат и офицеров (всего с начала войны до 1 мая 1944 г. в плен попали 5,754 тыс. человек) Это означало, что в первые недели войны из строя оказалась полностью выведена вся довоенная, подготовленная, кадровая армия. Пришлось заново набирать и учить по ходу войны новую армию, да и (судя по потерям) не одну. Причины катастрофы на фронте теперь известны. Это явные политические и стратегические просчеты руководства во главе со Сталиным, его неудача в попытке «потянуть время», «перехитрить» Гитлера, неверная оценка возможностей противника, ошибочное представление, что главный удар немцы нанесут в направлении Киева, а не Минска и Москвы, как это и вышло на самом деле. Красная армия оказалась не готова к войне, не было завершено ее перевооружение более современной техникой, военные не сумели воспользоваться своим явным превосходством в танках. Моральный дух войск был подорван столкновением внушавшихся пропагандой представлений о легком походе за границу и страшной реальностью так называемых котлов, в которые попадали полки, дивизии, целые армии. Люди были растеряны, бежали с фронта, появилось немало трусов и паникеров. Не забудем, что армия пострадала в предвоенные годы: репрессии унесли жизни около 600 высших офицеров Красной армии. Такого не было бы даже в случае ее полного поражения в кровопролитной войне – известно, что за четыре года Великой Отечественной в боях погибли 294 генерала и адмирала, что в два раза меньше числа репрессированных в мирное предвоенное время.