Читать книгу "Охота на рыжего дьявола - Давид Шраер-Петров"

В конференц-зале вокруг эллипсоидного стола сидели сотрудники компании, которой предстояло совершить переворот в современной практике борьбы с инфекциями. Ни у одного из них не было сомнения в гораздо большей эффективности и безвредности бактериофагов по сравнению с антибиотиками. Я рассказал историю поездок Феликса д’Эрелля в Грузию, а потом поделился своим опытом работы со стафилококковым бактериофагом. Закончив выступление, я подарил каждому из присутствовавших по экземпляру оттиска с моим мемуаром. Профессор Столкер сунул мой мемуар в портфель, даже не взглянув. Такие интеллектуальные гиганты не нуждаются в текстах. Они улавливают истину на слух. Сотрудники же Ричарда, преимущественно молодые выходцы из стран Азии, были полны решимости получить максимальную информацию о том, как выделить активную расу бактериофага из природных источников и научиться получать лечебный препарат быстро и дешево. Каждый мой ответ порождал десятки новых вопросов, на которые последовали ответы, порождавшие бесчисленные гроздья почкующихся на глазах вопросов. Это была неукротимая цепная реакция, вызванная желанием каждого сотрудника набрать наибольшее число баллов (вопросов), чем остальные. Одним из последних был вопрос: «Видите ли Вы только положительные стороны от применения бактериофага у больных? Нет ли скрытых подводных рифов на пути бактериофаготерапии?» Это были вопросы изощренного специалиста, многоопытного участника научных советов фармацевтических компаний: вопросы профессора Столкера.

«Да, — ответил я, — такие подводные скалы были». Я рассказал, как еще в середине 1970-х нашей группе, входившей в лабораторию стафилококковых инфекций, удалось проиммунизировать кроликов концентрированной взвесью стафилококкового бактериофага, предварительного профильтрованного так, чтобы освободиться от живых стафилококковых клеток и обломков клеточных стенок. В результате иммунизации в сыворотке крови кролика образовались антитела, которые обладали способностью нейтрализовать микробный вирус так, что блокировалась способность лизировать микробные клетки. Моя аудитория призадумалась. А профессор Столкер продолжал прессинг: «Возможно ли подобное у больных?» «Теоретически не исключено, хотя в клинической литературе таких данных не удалось найти», — ответил я и решил раскрыть все карты, пока интуиция профессора Столкера не опередит мои воспоминания об экспериментах тех далеких и неповторимых лет, когда я занимался фаговой трансдукцией (генетической передачей) пенициллиназных плазмид от устойчивых к пенициллинам стафилококков к чувствительным. Я напомнил моим молодым коллегам о том, что во всяком стоке бактериофага находятся две ветви: литическая и трансдуцирующая. Литическая ветвь определяет терапевтический эффект препарата бактериофага. Трансдуцирующая же ветвь, о которой предпочитают не упоминать, рассматривая главный (литический) эффект бактериофага, состоит из вирусных (фаговых) частиц, которые способны передавать различные гены (например, устойчивости к антибиотикам) от одних микробов (доноров) к другим (реципиентам). Феномен трансдукции, который был описан Джошуа Ледербергом (Нобелевская премия, 1958), Феликс д’Эрелль наблюдал еще в 1920-е годы, назвав слишком широко — мутациями.

За ранним обедом в фешенебельном итальянском ресторане вдруг раскрылась склонность профессора Столкера к самоиронии. Этого, пожалуй, вполне следовало ожидать после его убийственных вопросов, повернувших мой мирный рассказ в сторону возможных осложнений бактериофаготерапии.

По возвращении в Провиденс я послал Ричарду Карлтону по электронной почте письмо с благодарностью за интерес к моей лекции, за дружеский прием и щедрый гонорар. Я выразил надежду, что наше научное сотрудничество плодотворно продолжится, и больные получат взамен дряхлеющих антибиотиков весьма активные препараты бактериофагов против различных типов инфекционных заболеваний.

Я тотчас получил по электронной почте ответ:

Mon, 14 June 1999

Hi David —

It was very fine and very special meeting you. I very much appreciated your taking the time and making the effort to prepare the talk (especially such a long one!) and to come down to help us in our quest. Your «gems» of experience have helped us pave the way, even before we get started. I know that once we get underway, you ’II be able to make many contributions.

/ hope you had a fine trip back.

In a few days we will make out the check, and will also prepare a non-disclosure agreement for our future collaborations. Both will arrive (together or separately) around the early to middle past of next week, just so you know.

I was just telling my wife about the horrible conditions in which the railway workers lived (речь идет о моем опыте борьбы с инфекциями на строительстве БАМ. — Д.Ш.-П.). The subject came up because she is knitting socks and hats for children in Russian orphanages, and she is also about to call Proctor & Gamble and other large companies to ask them to contribute soap. When I told her about the railway workers, she realized that one of the things she should be asking for, from the companies, is antibacterial soap. One of the nice things about the charity to which these items are going is that they hand-deliv-er the materials to the orphanages, so there ’s no theft possible in the post office or other bureaucratic circles.

I look forward to speaking to you soon.

Again, thank you so much for your fine presentation.

Richard[6]

Вдогонку мне было послано еще одно письмо: