Читать книгу "Бог-Император Дюны - Фрэнк Герберт"

Айдахо нахмурился.

— Со мной то же самое? Ты пришла, потому что нужна мне?

— Нет, Дункан. — У Хви был очень серьезный вид. — Мы дарили радость друг другу, потому что это была любовь.

— Любовь, — повторил Айдахо, и в голосе его прозвучала горечь.

— Мой дядя Малки говорил, что любовь — это плохая сделка, потому что нет никаких гарантий.

— Твой дядя Малки был мудрым человеком.

— Он глупец! Любовь не нуждается в гарантиях.

Саркастическая улыбка тронула губы Айдахо.

Она ласково улыбнулась ему.

— Любовь отличается тем, что ты даришь радость и не заботишься о последствиях.

Он кивнул.

— Я думаю только о том, что ты можешь оказаться в большой опасности.

— Что сделано, то сделано.

— Что мы будем делать?

— Мы будем радоваться, пока живем.

— Это звучит, как окончательный приговор.

— Это и есть приговор.

— Но мы будем видеться каждый…

— Так, как сегодня, мы больше не увидимся.

— Хви! — он бросился к ней и приник лицом к ее груди.

Она погладила его по волосам.

Голос его зазвучал глухо, когда он спросил:

— Что, если я…

— Тихо! Если суждено быть ребенку, то будет ребенок.

Айдахо поднял голову.

— Но тогда он точно обо всем узнает.

— Он все узнает в любом случае.

— Откуда?

— Я скажу ему.

Айдахо отпрянул и. выпрямившись, сел. Во взгляде его выразилась смесь недоумения и гнева.

— Я должна это сделать.

— Если он набросится на тебя… Хви я слышал много историй. Ты можешь подвергнуться страшной опасности.

— Нет. У меня есть потребности, и он это знает. Он не причинит вреда никому из нас.

— Но он…

— Он не уничтожит меня. Он знает, что если он причинит вред тебе, то тем самым уничтожит меня.

— Как ты можешь выйти за него замуж?

— Дорогой Дункан, неужели ты не видишь, что я нужна ему больше, чем даже тебе?

— Но он же не может… Я хочу сказать, что это невероятно, чтобы ты…

— Я не смогу получать с Лето ту радость, которую получаю с тобой. Для него это невозможно. Он признался мне в этом.

— Но почему тогда он не может… Если, он действительно тебя любит…

— У него гораздо более широкие планы и потребности. — Она взяла обеими руками правую руку Айдахо. — Я поняла это сразу как только стала к нему присматриваться. Его потребности гораздо глубже наших с тобой.

— Что это за планы и какие потребности?

— Спроси у него сам.

— Но ты их знаешь?

— Да.

— То есть ты веришь в эти истории о…

— В нем очень много честности и доброты. Это подтверждает и моя реакция на него. Мои иксианские хозяева вложили в меня некое вещество, которого оказалось слишком много, а оно открывает мне больше, чем они рассчитывали.

— Так ты веришь ему? — обвиняющим тоном воскликнул Айдахо и попытался вырвать руку.

— Если ты пойдешь к нему, Дункан, и…

— Он никогда больше не увидит меня!

— Увидит.

Она поднесла ко рту его руку и поцеловала его пальцы.

— Я заложник, — проговорил Айдахо. — Ты наполнила меня страхом за нас обоих…

— Я никогда не думала, что служить Богу легко, — сказала она. — Но я не могла даже предположить, что это настолько тяжко.

***

Моя память обладает весьма любопытным свойством, которым, как я надеюсь, могут обладать и другие. Меня постоянно изумляло, с каким старанием люди отгораживаются от своей предковой памяти, защищая себя толстой стеной мифов. О, я не жду, конечно, что они станут искать переживаний каждого момента в жизни своих предков, как это происходит со мной. Я могу понять их упорное нежелание вникать в мелкие подробности жизни предшественников. У вас есть веские основания опасаться, что настоящая жизнь станет беднее, если ее заслонит живое воспоминание о прошлом. Однако значение настоящего скрывается в смысле прошлого. Мы несем с собой всех наших предков с их радостями, переживаниями, горестями, муками и свершениями, словно живую волну. В этой памяти нет ничего лишнего и бессмысленного. Каждая мелочь оказывает воздействие на настоящее, и так будет до тех пор, пока будет жить человечество. Вокруг нас сияющая бесконечность, тот Золотой Путь непреходящего, которому мы приносим свою, пусть незначительную, но вдохновенную верность.

(Похищенные записки)

— Я вызвал тебя, Монео, в связи с тем, что мне сообщали мои гвардейцы. — сказал Лето.

Они стояли в темноте крипты, и Монео вспомнил, что самые свои болезненные решения Бог-Император принимал именно здесь. Монео тоже слышал эти сообщения Он ждал вызова с минуту на минуту, и когда после ужина его вызвали к Императору, мажордома охватил липкий страх.

— Речь идет… о Дункане, господин?

— Естественно, о Дункане!

— Мне сказали, господин, что его поведение…

— Убийственное поведение, Монео?

Монео склонил голову.

— Если вы так говорите, господин.

— Через какое время тлейлаксианцы смогут поставить нам нового Дункана?

— Они говорят, что у них возникли проблемы. Это может занять около двух лет.

— Ты знаешь, что мне рассказали мои гвардейцы, Монео?

Тот затаил дыхание. Если Бог-Император знает о последних… Нет! Даже Говорящие Рыбы устрашились такого противостояния. Если бы речь шла о ком угодно, кроме Дункана, то женщины сами устранили бы этого человека.

— Ну, Монео, я жду.

— Мне сказали, господин, что он собрал своих Говорящих Рыб и опросил их относительно их происхождения. В каких мирах они родились. Кто были их родители и как проходило их детство?

— Ответы его не удовлетворили.

— Он был очень испуган, господин, и продолжал настаивать.

— Словно от повторения он мог выяснить настоящую правду.

Монео от души надеялся, что это единственная проблема, беспокоившая Лето.

— Почему Дунканы всегда так поступают, господин?

— Причиной этому служит их обучение, раннее обучение, еще у первых Атрейдесов.

— Но насколько это отличается от…

— Атрейдесы сами служили людям, которыми правили. Мера их правления отражалась как в зеркале на состоянии тех, кем они управляли. Дунканы всегда хотели знать, как живет народ.