Читать книгу "Скитальцы океана - Богдан Сушинский"

– Неужели тебя не поразило, что на самом деле перед тобой женщина, а не мужчина? – спросила Грей, когда их обоюдная страсть несколько улеглась, а песочные часы все еще показывали, что для любви и взаимопонимания у них осталось целых полчаса.

– Совершенно не удивило. Обрадовало.

– Так ты, что, догадалась, то есть раскусила меня, еще до того, как раздела?

– Ты ласкала так, как мужчины не ласкают. Я подумала: «У меня было восемь мужей и еще несколько мужчин. У него же было несколько женщин и ни одного мужчины».

– Постой, при чем здесь мужчина?

– Как, разве мужчины у вас на корабле не ласкают мужчин?!

– Не знаю, – резко, брезгливо помотала головой Грей. – Я этим не занимаюсь и не интересуюсь. А вот муж у меня был. Тут ты не права. А ты… ты уже бывала с женщинами?

– У тебя был муж?

– Ты спросила так, будто у меня вообще не могло быть мужа.

Нгант приподнялась на локте, повела пальчиками по ее груди, потерлась своей грудью о ее, согрела теплом своего тела низ ее живота и только тогда решительно покачала головой:

– У тебя не могло быть мужа.

– Но он был.

– Тогда это был муж, но не было мужчины, – продемонстрировала Нгант два ряда изумительно белых, ровных, острых, как у молодой хищницы, зубов. – Это я, я – твой первый мужчина!

– А ты не слишком самоуверенна?

– Я знаю, когда женщине хорошо. И знаю, что со мной тебе было очень хорошо.

– О-ля-ля, гореть нам с тобой в аду, – не решилась спорить с ней Констанция.

Нгант понятия не имела, что такое «ад». У нее были свои боги и свои верования. А еще свое понимание жизни, любви, нежности и страсти. Оставаясь верной этим понятиям, она отдавалась Грей со всей своей африканской страстностью, наслаждаясь при этом жизнью – какой бы муторной они ни была за перегородками этой каюты и за бортом этого судна.

– А у тебя уже была… женщина. Это чувствуется.

– Была женщина, чувствуется… – с самодовольной игривостью подтвердила Нгант. Казалось, не существует в интимной жизни ничего такого, что бы могло обескуражить ее или хотя бы вызвать тень стеснительности.

– И кому же так повезло? Некой пылкой негритянке?

– Пылкой англичанке.

– Англичанке?!

– Графине.

– Так это англичанка-графиня обучала тебя всему тому, чем ты поучаешь сейчас меня?

– И всему тому, чему не поучаю.

– Мне-то казалось, что таким страстям и таким нежностям подвержены только африканки.

– Африканки нетерпеливы. Они, как львицы в момент любовных игрищ: или недоступны, или же сгорают в своей собственной страсти. Африканки не умеют ласкать. На это у них попросту не хватает времени. Их удовлетворяет только спаривание с мужчиной. Много раз, до истощения. Африканке некогда ласкать своего мужчину, и он никогда не станет ласкать свою женщину. Этому меня не обучали.

– Кто же она была, эта графиня? Где и как вы познакомились? И как долго длилось ваше знакомство?

– Долго. Она была женой моего хозяина, графа Дейтона которого не любила и не подпускала к себе, как тигр не подпускает тигрицу, ожидающую приплода. Хозяин очень страдал от этого. Конечно, иногда он спал со мной, но я для него была лишь женщиной для страсти. Она же, его жена, была женщиной для молитв.

– «Женщиной для молитв»… Никогда не слышала такого определения.

– Не слышала, да…

– Это он так говорил о своей графине: «Женщина для молитв»?

– Нет, он называл свою Элен «негритянской шлюхой». Только так. Когда бывал со мной – всегда только так. Но однажды Нгант видела, как он молился – хозяин называл это «молитвой» – женщине с ребенком на маленьком портретике, который висел у него в большой комнате. Мы тогда еще не были с ним в кровати, и он еще не ухаживал за мной. Но Нгант спросила, почему женщина, которой он молится, не похожа на его жену. Он ответил, что это не его жена, а Дева Мария. Тогда я спросила, почему же он избрал «женщиной для молитв» эту Деву Марию, а не свою жену или ту женщину, которую он любит и которую всегда хочет видеть в своем доме и своей постели?

– «Женщина для молитв»… Как необычно это сказано, – мечтательно признала Констанция, выслушав рассказ африканки. – Это должно стать мечтой всякой женщины: сделать так, чтобы для своего мужчины стать женщиной для молитв. Но, насколько я поняла, граф Дейтон не согласился с тобой. И так и не превратил свою жену в «женщину для молитв»?

– Он так и не понял, о чем я говорила ему. И еще долго не понимал. А когда понял, его жена уже не желала, чтобы мужчиной, который должен молиться на нее, был граф Дейтон. А еще она стала опасаться, как бы этой женщиной не стала для графа я.

– Странная история. Как в рыцарском романе. Такую и в самом деле можно описать в книге.

– О ней напишут «Библию»?

– Перекрестись: о таких беспутствах, какие вы творили там, у себя в джунглях, ты и супруги Дейтоны, в Библии не пишут.

– Почему? Графиня Элен Дейтон говорила, что в Библии написано все и обо всем.

– Это она так решила, что «все и обо всем». Если бы там было все это описано, она была бы не Библией, а какой-то там Сатано-библией. Впрочем, тебе, нехристианке, этого не понять. Лучше расскажи, как вы впервые оказались в одной постели с графиней Элен. Только коротко, у нас очень мало времени.

– Только с графиней? А с графом?

– О том, как с графом, можешь не рассказывать. С ним ты оказалась, как оказывались многие другие рабыни до и после тебя. Как в конце концов оказывается в чьем-то мужском ложе каждая из нас. А вот как ты умудрилась пройти через чистилище белой и высокородной леди – это любопытно. Где произошло это?

– На корабле.

– Как… на корабле?! Откуда там взялся корабль? Вы ведь были где-то в глубине джунглей.

– В глубине джунглей.

– А корабль? Он-то откуда взялся?

– Он взялся на реке. Небольшой корабль – на большой реке. Мы с графиней отвозили ее больную племянницу к доктору, туда, где было много английских солдат и где ее муж был офицером. Мы плыли туда по реке, на корабле. Началась гроза и страшный ливень. Корабль остановился. Графиня позвала меня к себе, поскольку очень боялась молнии. Молния вскоре перестала, но мы так и остались с ней в одной каюте и в одной постели.

– А потом вы еще много раз бывали вместе, и кончилось все тем, что однажды граф узнал об этом.

– Но сначала графиня застала Нгант в постели с графом. В хижине охранника плантации, неподалеку от нашего дома. Это было еще до того, как Нгант с Элен плыли на корабле по большой реке. И тогда Элен била его ладонями по щекам, а меня – плеткой по спине. А затем уже граф застал нас двоих, неожиданно вернувшись из форта, где много английских солдат и где он должен был ночевать у своего родственника-офицера.