Читать книгу "Нелидова. Камер-Фрейлина императрицы - Нина Молева"

— Конечно, помню, мой государь. Для великой княжны было сделано исключение.

— Никакого исключения. Сомневаюсь, чтобы императрица вообще умела любить, тем более детей. Но что ж король?

— Он ещё колебался, но приближённые настояли на его отъезде. И он уехал, делая оскорблённый вид, хотя в душе, я уверена, сожалел о случившемся.

* * *

Е.И. Нелидова, С.И. Плещеев, великий князь Павел Петрович

— Катерина Ивановна, друг мой, наконец-то!

— Вы ждали меня, Сергей Иванович? Что-то случилось? Ещё что-то?

— Хвала Господу, ничего нового. Кроме слухов. Страшных слухов для его высочества. Я едва удерживаю великую княгиню, чтобы она не попыталась усугубить его состояние своим материнским отчаянием, и чувствую, что моих сил и доводов совершенно недостаточно. Великая княгиня настаивает — нет, её высочество требует, чтобы великий князь вмешался в ситуацию и...

— Сергей Иванович, пока вы только пугаете меня, и если время дорого...

— Его попросту нет.

— Тогда тем более объясните толком, что происходит.

— Графиня Головина.

— И что же? Что графиня Головина?

— Она повсюду распространяет сплетню о своём разговоре с императрицей и приводит немыслимые подробности.

— Какие же? О чём?

— О ком, Катерина Ивановна! Графиня утверждает, что государыня пожаловалась ей на неудачу своего сватовства в отношении великой княжны Александры Павловны.

— Но графиня и так о ней знала. Об этом чирикают все воробьи под застрехами.

— Да не о том сватовстве, Катерина Ивановна! В том-то и дело, что о втором, таком унизительном для великого князя и его дочери.

— Ах, вот оно что! Не удержалась.

— Так вы что-то знаете, Катерина Ивановна? Вам известны подробности? Неужели всё это правда? Бог мой! Бедный отец!

— Подробности... Я скажу вам о них, потому что всё равно с ними придётся знакомить его высочество. Лучше, если это сделаем мы с вами, его искренние друзья, чем люди со стороны. Так вот, государыня в полном отчаянии, ещё не оправившись от приступа болезни — она плохо владела рукой и говорила с некоторым затруднением, — велела Безбородко посватать великую княжну за Николая Петровича Шереметева[23].

— Значит, всё-таки правда...

— Да, велела посватать и — получила отказ.

— Это невероятно! Шереметев отказался от руки великой княжны? После шведского короля? Но как государыня мыслила себе затушевать подобный переход? Простите, мой друг, но я, кажется, перестаю что-либо понимать.

— Не вы один, бедный Сергей Иванович. Чем руководствовалась государыня, не может толком сказать никто. Просто она распорядилась, Безбородко выполнил высочайшую волю. А молодой Шереметев, даже не дослушав предложения, от него отказался. Вот и всё.

— Но такое оскорбление царственной невесты! Да и потом сватовство «порушенной», когда первый претендент ещё не успел доехать до дому. А Александра Павловна? Что бедная Александра Павловна, у неё спросили? Её согласие было дано?

— Конечно, нет. Во всех придворных перипетиях о ней забыли, оставив тонуть в море слёз. Её оставили все, даже великая княгиня, поспешившая в Гатчину.

— И тем не менее успевшая каким-то образом перехватить слух о втором сватовстве. Чего же она хочет добиться от его высочества? Нанести новую рану его самолюбию? Как это бессердечно!

— Катишь! Катишь, вы здесь? А и ты тоже успел, старый хрыч. Ты мне не нужен. Ступай! Ступай скорее! И плотно притвори двери. Катишь! Я больше не вынесу! Только что великая княгиня...

— Ваше высочество! Мой дорогой друг! Я знаю всё. Думаю, много больше великой княгини, хотя она так спешила осведомить вас.

— И в данном случае была права.

— Вовсе нет, ваше высочество. Без подробностей эти новости не имеют смысла, а главное — теряют свой оскорбительный для вашего высочества характер.

— Вы говорите глупости!

— Вовсе нет. Подумайте сами, государь, могла ли императрица в здравом уме и твёрдой памяти придумать брак между своей старшей внучкой, без пяти минут королевой, с одним из своих подданных, да притом немедленно после разладившейся свадьбы.

— Она всё может! Она всегда была полоумной ехидной!

— Государь! Государь! Вы, конечно, дадите волю своим чувствам, но умоляю, разрешите мне договорить мою мысль до конца. Это всего несколько минут, ваше высочество!

— Мне не нужны ваши мысли! Мне не нужны ваши успокоительные! Мне ничего и ни от кого не нужно, вы слышите?

— Слушая вас, государь, я сама впадаю в отчаяние, а между тем состояние государыни говорит о том, что приступ болезни, от которой спас её величество Роджерсон, может повториться. И в самое ближайшее время. И это не мои слова: Роджерсон сказал об этом, не таясь, Салтыкову. Он сказал, что нужно быть готовым ко всякому исходу. И — просил каким-нибудь способом передать это вашему высочеству. Её величество отдавала свой приказ Безбородко плохо слушающимся языком. Не вменяйте же государыне в вину то, что делала болезнь. Вы сами знаете, государыня очень привязана к Александре Павловне и наверняка не собиралась обижать внучку.

— Как мне надоело ваше миротворчество, Катерина Ивановна! Вы постоянно связываете мне руки и не даёте поставить себя перед императрицей так, как следовало бы цесаревичу.

— Государь, пока вы бессильны перед её властью, давайте скажем правду до конца! Моя мечта — видеть вас на престоле, но для этого вы должны оставаться живым и здоровым. Разве не так, государь? Живым и здоровым! А это совсем не так просто, и вы это отлично знаете. Вас испытывают на терпение все — мне ли этого не знать, но сейчас мы почти у цели, государь! Почти у цели! Ничто из происшедшего не касалось вас...

— Хватит, Катишь! Так что же всё-таки происходило? Великая княгиня сказала, что этот наглец Шереметев отказался от руки моей дочери? Такая честь и такой позор!

— Государь! Безбородко очень осторожно — вы же знаете эту старую лису! — очень осторожно, как бы в шутку завёл разговор с Николаем Петровичем Шереметевым.

— Я уничтожу его, как только смогу!

— Ваше высочество! Ваше высочество! Ответ графа был ответом подлинного верноподданного. Он сказал, что не достоин даже самого помысла о подобном браке и считает шутку — именно шутку, государь! — неуместной и недостойной, почему её попросту отклоняет.

— И вы уверены в этом ответе?

— Но вы же сами видите результат, ваше высочество. Императрица в полном расстройстве и настолько ослабела душевно, что сама передаёт эту историю придворным.