Читать книгу "Солнечный свет - Робин Маккинли"

«Надо взять на заметку, – подумала я. – Если встречу кого-то с таким странным именем, нужно будет спросить, не занимается ли он амулетами».

– В любом случае с ООД лучше, чем без него. И потом, надо же где-то зарабатывать на жизнь, а в пределах видимо ста ООД нет ничего, сравнимого с маленькой мастерской моего учителя.

Она была права. Гильдия Стражей ничего из себя не представляет, а «Защитники» – тем более.

– Тот человек из ООД, который приходил сюда однажды – он на твоей стороне.

– Пат? Это точно?

– Он не идеален, – ответила она. – Как и я. Как и ты. Как и твой темный компаньон. Но он действительно твой друг. Как и все мы, он стремится к победе над тьмой и злом.

«Смотря что подразумевать под словом «зло», – подумала я. – Или под словом «мы».

– Пата интересует не только то, что ты можешь сделан, для ООД. Или для его карьеры.

– Не забывай про мои булочки с корицей, из-за которых сильные мужчины становятся слабыми, а сильные женщины бегут сломя голову на высоких каблуках по булыжнику от автобусной остановки, чтобы вовремя успеть в «Чарли» Теперь, зная все это, ты можешь сказать, кто подбросил мне «жучок»?

– Боюсь, что нет. Но это точно не Пат, потому что однажды, ожидая тебя, он двадцать минут просидел на одном месте, и по случайности рядом с этим местом находился один из моих самых сообразительных амулетов – и все это время он собирал информацию.

«Едва ли удастся заставить Богиню просидеть двадцать минут под дубом у поворота к дому Иоланды», – подумала я.

– Я уже сказала, что поговорила о тебе со своим учителем. Я также переговорила с Хрисогоном. Мы думаем, что смогли бы сделать для тебя кое-что, но эта вещь будет лучше и сильнее, если…

– Вам нужна моя кровь, – безропотно сказала я. Большинство обережников вынуждены довольствоваться такими предметами, как например, запачканный передник (думаю, моя мама пользовалась именно этим). Только более смелые или более преуспевающие потребуют доставить им волос или обрезанный краешек ногтя объекта. Но существует огромный черный рынок таких вещей, как ногти и волосы, и чем больше вы желаете обзавестись оберегом, тем менее уверенно вы себя чувствуете, передавая другому человеку кусочки себя. С кровью хуже всего. Не только потому, что это самое сильнодействующее вещество, пригодное для самых разных манипуляций, но еще и потому, что любая ситуация, в которой слово «кровь» связана со словом «магия» наводит на мысли о вампирах, и таким образом просто отпугивает большинство людей. Этот страх совершенно необоснован, потому что, во-первых, вампиров не интересуют крошечные бутылочки магоделов или лабораторные пробирки с кровью, а, во-вторых, если какой кровопийца и обнесет мастерскую обережника, это не значит, что с того момента, как вампир попробует твоей кровушки, он не успокоится, пока не заполучит тебя самого. Хотя паранойя вокруг самого явления кровопускания понятна.

– Да, – ответила Иоланда.

Я никогда раньше не обращалась к мастерам амулетов, Не говоря уже о том, чтобы для меня изготавливали персональный талисман. Но понятия «Иоланда» и «черный рынок» явно несовместимы. Значит, все правильно? Только вот кровь у меня особенная, и вливание, сделанное в лечебных целях Коном, лишь усугубило ситуацию.

– Угу, – сказала я. Иоланда улыбнулась:

– Можешь закрыть глаза.

– Хорошо.

– Положи руки на стол ладонями вверх. Когда я закончу с ними, мне еще придется кольнуть тебя в центр лба.

Еще до того, как я закрыла глаза, цепочка на шее начала нагреваться, обе ноги тоже отозвались теплом. «В чем дело, ребята, это что, оскорбляет ваше достоинство?» – мысленно обратилась я к оберегам. Когда дело дошло до лба, я вздрогнула, но с пальцами все прошло легко, даже для меня.

Одной рукой я прикоснулась к цепочке, другую засунула в карман.

– Я еще хотела вас попросить… Расшифруйте кое-что для меня. Я нашла это на дне старого ящика на гаражной распродаже.

– Ух ты! Поразительно! Это же… это амулет Прямого Пути! Очень чисто и точно выполненный. Да, чистый – очень хорошо сохранился для такой старинной вещи. Он представляет силы света, дневного света. В самом верху солнце, затем животное, затем дерево. Интересно, мне кажется, животное – это олень, а обычно принято изображать хищников, чаще всего – льва. И у этого оленя нет рогов, значит это самка. А по кромке – видишь эту волнистую линию? Это вода. Все это должно защитить тебя от сил тьмы. Но это, конечно, только амулет.

– Волшебный гребешок, который кидают через плечо в самом крайнем случае, – сказала я.

– Но эта вещь сама нашла тебя. А это немаловажно. Это не то чтобы очень редкий амулет, но он сделан просто и красиво, и он сам тебя нашел. Держи его при себе и не потеряй. Сердце подсказывает мне, что это хорошая новость.

В моем положении любая хорошая новость становилась бесценной.

– А когда ваш амулет будет готов?

– Скоро. Попроси своего темного союзника подождать, пока все не будет готово. Это займет день-два, не более.

Теперь о плохих новостях. Иоланда и ее товарищи считают, что мы с Коном очень скоро встретимся с Бо. В общем, и я тоже так думала.

Немного позже, у себя на втором этаже, я сидела, скрестив ноги, у открытой балконной двери; горели свечи, я положила руки на колени, расслабилась. Я никуда не собиралась. Мне просто нужно было слово.

Как скоро?

Не сегодня. И не… следующей ночью. Тогда…

Не раньше. Иоланда… оберег…

Похоже, потребуется немало труда, прежде чем такая «связь напрямую» заменит телефон. Но я этого уже не увижу, так как, похоже, жить мне осталось пару дней.

А я еще жаловалась на ожидание!

Что делать, когда знаешь, что жить осталось два дня? Погоди-ка, разве со мной такое не случалось раньше? Нет. Я лишь притворялась. Я не знала, что в прошлый раз была уверена – Кон спасет меня, была уверена до сих пор, – а теперь знала, что не спасет. Но я все знала об этом раньше: и уже усвоила, что обо всем жалеешь, когда теряешь. И я уже давно поняла, что таково дурацкое устройство мира…

Итак, на чем я остановилась? Правильно. Что делать, когда знаешь, что жить осталось два дня? Почти все то, что делала бы, если бы не знала. Шесть месяцев ты же прожила под угрозой смерти! Но за два дня? Хм. Съесть целую «Горькую Шоколадную Смерть» одной. Честно говоря, мне это не удавалось. Мэлу всегда приходилось доедать последний кусочек. Плитка «Горькой Шоколадной Смерти» не очень большая, но сытная.

Еще – перечитать свой любимый роман, тот, который позволялось перечитывать, только лежа больной в постели. Я бы наслаждалась этим еще сильнее, учитывая то, что я никогда не болею, если бы смерть не казалась слишком уж паршивым компромиссом. Купить восемь дюжин роз в лучшем цветочном магазине города – супердорогих, тех, которые пахнут как розы, а не только похожи на них, – и разбросать по всей квартире. Я купила пять дюжин красных и три дюжины белых.