Читать книгу "Кто-то следит за мной - Виктория Готти"

Внезапный уход Димитрия оставил массу нерешенных проблем. Ей вспомнились его слова: «Я купил поместье «Лорел». Значит, он тоже дорожил их прошлым. И что же стояло за этим поступком?

В спальне заметно похолодало. К двум часам утра огонь практически угас. В четверть третьего зазвонил телефон.

— Роз, это Джон.

«Почему он звонит в столь поздний час? — удивилась Роз, и сердце ее учащенно забилось. — Узнал, что к ней наведывался Димитрий? Или причина в чем-то другом?»

— Что случилось?

— Димитрий Константинос у тебя?

— Нет… но… он…

— Его жена найдена убитой в их люксе в «Плазе». — Фальконе не дал ей закончить. — Его нигде не могут найти. Роз, ты должна немедленно вернуться. В распоряжении полиции есть пленка с угрозой Димитрия убить жену. — Детектив на секунду замолчал, а потом выдохнул: — Алексис пропала. Ее похитили полчаса тому назад. Я договорюсь, чтобы через час пилот встретил тебя в аэропорту. — Он замолчал, дожидаясь ответа. — Роз? Ты сможешь взять себя в руки?

— Ничего другого мне не остается, — отчеканила Роз. В голове у нее все смешалось.

Алексис похитили.

«Мне нужно алиби, Роз…»

* * *

Пока Фальконе ехал до дома Дарио, зарядил моросящий дождь. Тяжелые облака повисли над небоскребами Манхэттена. Детектив все еще пытался найти разгадку происходящего. Джуел и Дарио… Какие у них могли быть общие дела? А может, ниточка все-таки тянется к Димитрию?

Джон выключил фары, накинул дождевик. Капли ледяного дождя секли лицо. По лужам на тротуаре он зашлепал к подъезду.

Ему повезло: дверь в подъезд оставили открытой. Фальконе взбежал по лестнице, остановился у квартиры 3В, легонько постучал. Потом, вспомнив, что уже глубокая ночь и Дарио, скорее всего, спит, забарабанил что было мочи. Ответа не последовало, зато из квартиры 3А высунулась пожилая женщина и прокричала: «Его нет дома! Прекратите этот шум!»

Фальконе подождал, пока женщина захлопнет дверь, потом достал из кармана кожаный чехол, а оттуда отмычку, с помощью которой можно вскрыть любой замок. Вставив ее в замочную скважину, пошуровал там, и через несколько минут дверь открылась. Он переступил порог и замер в темноте, прислушиваясь. Мертвая тишина. Крадучись, Фальконе двинулся дальше.

Издалека донесся раскат грома, полыхнула молния. Фальконе добрался до кухни. Света уличных фонарей, проникающего сквозь окна, хватало, чтобы увидеть дверь, ведущую в столовую. Левой рукой Фальконе нащупал на стене выключатель, зажег свет.

Переворошил лежащую на столике почту: старые счета, рекламные буклеты, проспекты. Тут же обнаружился и чек от Джуел Константинос на пять тысяч долларов. С надписью: «Браун — гонорар за рекламные услуги/ «Айвори Пэлис». «Интересно, — подумал Фальконе, — но никак не связано с ее убийством».

Джон быстро прошелся по квартире. В коридоре обнаружилось три двери. Первая слева — в туалет, вторая — в маленькую спальню для гостей с незастеленной кроватью и парой подушек. Похоже, этой спальней давно никто не пользовался.

Фальконе закрыл дверь, направился к следующей. Вот тут его ждал сюрприз. Вновь сверкнула молния, осветив храм Навязчивой Идеи.

Он слышал о таких фанатах, но столкнулся с этим впервые. Стены покрывали фотографии Роз, обложки ее книг, газетные и журнальные статьи. А посередине, на розовом ковре, стоял большой кувшин, заполненный сухими лепестками. Стало ясно, что хозяин квартиры — безумец.

— Святой Боже… — прошептал Джон.

* * *

Маленький двухмоторный самолетик с салоном на четыре пассажира коснулся колесами посадочной полосы и покатился по мокрому бетону. В полете из Вермонта их немилосердно болтало: сказывалась близость грозового фронта. Из-за плохой погоды до Нью-Йорка они добирались два часа.

Роз вытащила из-под сиденья сумку, пролистала записную книжку в поисках номера сотового телефона Фальконе. Но в голове ее вертелось совсем другое. Дважды она прекращала поиски, забывая, что ищет. Ужас мертвой хваткой держал ее за горло. Как там Алексис? Ей холодно? Она голодна? Ее бьют? Господи, а вдруг ее изнасиловали? Она безуспешно гнала такие мысли прочь.

Каждая минута полета из Вермонта превратилась в муку. То и дело перед ее мысленным взором возникала плачущая, корчащаяся от боли Алексис. В случившемся Роз винила только себя. Не надо было ей уезжать, не надо было говорить Димитрию, что она в Стоу, не надо было рассказывать про Алексис. И о чем она только думала?! Как могла так ошибиться? А теперь его жена мертва, а ее дочь похищена. Она спала с врагом.

Сердце ее заныло. Роз с великой радостью заняла бы место дочери — пусть мучает и убивает ее, а не Алексис. Какая же она безрассудная! Вероятно, ее признание вновь вызвало к жизни того монстра, что таился в подсознании Димитрия.

Вспоминая, в каком состоянии приехал в Вермонт Димитрий, Роз теперь отчетливо понимала, что для него принять решение похитить Алексис — пара пустяков. Она перенеслась в прошлое, в «Лорел». Они с Димитрием строили планы на будущее, оба мечтали о детях. Алексис могла стать его ахиллесовой пятой. В ушах снова зазвучали его слова: «Я купил «Лорел», если со мной что-нибудь случится…» Вот оно! Одного мгновения хватило, чтобы тайное стало явным. Вот куда он отвез Алексис! И он знал, что Роз приедет за ней.

— Только бы не опоздать, — прошептала она. — Господи, не позволяй ему причинить ей боль!

* * *

Роз увидела автомобиль без опознавательных знаков, с маячком на крыше. Метнулась к выходу из здания аэропорта. Нет у нее времени отвечать на вопросы полиции, ей надо в «Лорел» — к Алексис. У тротуара стояло лишь одно такси. Водитель спал. Она забарабанила кулаком по стеклу. Мужчина подпрыгнул.

— Мне надо в Бруквилль. Я очень тороплюсь.

Водитель уставился на нее сонными глазами.

— Нет, — замотал он головой. — На Лонг-Айленд ехать не могу. По новым правилам не положено. Меня лишат лицензии, если…

Она вытащила из бумажника сотенную, показала ему.

— Садитесь.

Глава 56

Девочка вновь зашевелилась. Говорить она не могла. Билли затолкал ей в рот носовой платок, а губы залепил скотчем. Ребенок уставился на свои связанные руки и ноги. В огромных синих глазах застыло недоумение.

Девочка, которая с первых дней жизни знала только заботу и нежность, понимала, что оказалась в руках маньяка. Знала она и о том, что голова у нее в крови: ее волокли по бетонному полу. Ночная рубашка из белой фланели — она надела ее впервые, вечером они с Май-рой еще любовались вышивкой — вся в грязи, подол превратился в лохмотья. Она слышала, как мужчина ходит у нее за спиной, и притворилась, будто еще не пришла в себя.

А Билли прошел к дальней стене конюшни, мимо лошадей, поглядывающих на него из стойл, отодвинул какие-то старые ящики, взял трехгаллоновую канистру с бензином и отнес к воротам. В пустом стойле лежали кипы сена. Мужчина распотрошил их, разбросал сено по всей конюшне. Потом поднял канистру и начал поливать бензином как сено, так и все вокруг. Подошел к Алексис, плеснул бензина на ее ночную рубашку, бархатистую кожу, черные кудряшки волос, слипшихся от крови.