Читать книгу "Информатор - Курт Айхенвальд"

– Обязательно, Брайан, – заверил его Уайтекер. – Вот только наведу в нем порядок, а то там скопились бумажные завалы.

Кивнув, Шепард распрощался с Уайтекером и вышел. Уайтекер перевел дух и завел машину. Слава богу, Шепард не заставил его открыть кейс. Было бы трудно объяснить, почему он набит пачками банкнот на сумму в несколько десятков тысяч долларов.{237}

Шепард уже больше двух лет не занимался ничем, кроме «Битвы за урожай», и все рутинные дела декейтерской резидентуры легли на агента Джона Брака. Его рабочий стол стоял рядом со столом Шепарда, и Брак был в курсе расследования по делу АДМ, хоть и не принимал в нем участия. Ему хватало повседневных обязанностей, исполнения которых от резидентуры требовали по-прежнему, невзирая на проводимое крупное расследование.

Утром 27 апреля Брак был в помещении один. В 9.55 раздался звонок на линии «алло». Может, звонит Уайтекер? И Брак подошел к телефону.{238}

– Алло, – произнес он.

Помолчав, человек на другом конце провода спросил:

– Это ФБР?

– Вы ошиблись номером, – ответил Брак.

Через двадцать пять минут раздался звонок на основной линии.

– ФБР, – произнес агент на этот раз.

В трубке снова помолчали, затем звонивший сказал: «Простите, я ошибся номером» – и дал отбой.

Голос был, похоже, тот же самый, который он слышал по линии «алло».

Что еще за проверки?

Брак набрал номер спрингфилдского офиса. Следовало немедленно доложить об этом руководству.

Глава 12

В ожидании лифта Уайтекер покосился на прилавок с деликатесами, установленный на первом этаже элегантного просторного вестибюля. В этот день, 18 мая 1995 года, небо над Чикаго хмурилось, но под стеклянным потолком вестибюля было светло. Прибыл лифт, Уайтекер зашел в кабину и нажал кнопку шестого этажа, где теперь располагался новый офис антитрестовского отдела Среднего Запада.

Подготовка к решительному штурму АДМ набирала обороты. Уайтекера без конца таскали на совещания, уточняя всевозможные детали. Юристов и агентов ФБР интересовала планировка зданий, расположение кабинетов главных менеджеров и их распорядок дня, места хранения документов и многое другое. А еще требовалось подготовить Уайтекера к появлению перед большим жюри, которое соберется уже скоро.

Теперь, посреди общего ликования, звонок по линии «алло» прозвучал особенно неприятно, но времени на расследование этого случая уже не было. Бюро подключило к линии «алло» автоматический регистратор звонков, чтобы записать номер звонившего. Но никто не звонил.

На шестом этаже Уайтекер вышел из лифта, пересек вымощенный мрамором холл и оказался в антитрестовском отделе. Там его проводили в конференц-зал, где уже были Манн и Мучник. Уайтекер уселся за большой фанерованный стол. Напротив устроился Мучник. Манн стала задавать вопросы, но Уайтекер отвечал невпопад и казался рассеянным.

– Как вы думаете, ребята, все кончится для меня хорошо? – спросил он вдруг. – Все ведь поймут, что я поступил правильно, да?

– Как мы можем это знать, Марк? – ответила Манн.

– Мошенников арестуют, со мной все будет в порядке, правда?

– Марк, мы не знаем. И не можем знать. Давайте займемся делом.

Манн хотела восстановить ход событий с самого начала и прежде всего разобраться с вымышленным телефонным звонком Фудзивары, когда, по утверждению Уайтекера, тот вымогал у АДМ деньги. Для чего он это делал?

– Давайте пройдемся по этой истории с самого начала, – попросила она.

Уайтекер смущенно кивнул.

– Ну… у нас на заводе не ладилось с производством лизина, и все это было очень странно, – начал он.

Звонка от Фудзивары на самом деле не было, просто он подумал, что на заводе действует саботажник, сказал Уайтекер. Но никто не принимал его опасений всерьез, и тогда он решил придумать эту историю со звонком, чтобы привлечь внимание руководства.

Мучник слушал бизнесмена, не перебивая. Он подозревал, что Уайтекер просто напортачил с наладкой лизинового производства и, чтобы скрыть это, сочинил дурацкую историю. «Он ввязался в опасную игру, – думал Мучник, – и к тому же перестарался».

Когда беседа закончилась, Мучник выглянул в окно. Сыпал мелкий дождь. Но в этот вечер у его бейсбольной команды была назначена игра, и он хотел принять в ней участие, невзирая на непогоду. Переодевшись в спортивный костюм, он поспешил вниз. Выйдя из здания, он остановился, увидев Уайтекера.

Тот стоял под защитным козырьком около дверей, уставившись на здание банка на противоположной стороне улицы. Мучник подошел к нему.

– Может, возьмем такси на двоих? – спросил он.

– Нет, мне надо встретиться с одним человеком, – ответил Уайтекер, не отрывая взгляда от банка.

Дождь лил все сильнее.

– Точно? – спросил Мучник. – А то я еду в северном направлении и мог бы подкинуть вас.

– Спасибо, не надо, – рассеянно отозвался Уайтекер. – До скорого, Джим. Рад был познакомиться с вами. По-моему, вы толковый парень.

Пока Мучник подзывал такси, он все стоял на том же месте, не двигаясь.

– До встречи, Марк, – бросил юрист на прощание. – Увидимся.

Когда такси тронулось с места, Мучник оглянулся. Уайтекер вышел из-под козырька и направился куда-то, не обращая внимания на дождь.

По спине Мучника пробежала дрожь. Приближался день штурма АДМ, и юрист догадывался, что испытывает Уайтекер, думая о своей роли в этом деле и о том, что его ждет. Он был сейчас, пожалуй, самым потерянным человеком на планете.

«Какой странный, запутавшийся парень», – подумал Мучник.

Марк Шевирон был горд. 29 июня его будут чествовать в нью-йоркском отеле «Уолдорф-Астория». Чествовать будут и Дуэйна Андреаса, и Шевирон был озабочен тем, чтобы все прошло без сучка без задоринки. В конце концов, не всякая компания удостаивается публичной похвалы ФБР.

29 июня Шевирона должны были объявить председателем консультативного совета Национальной академии ФБР, созданного в рамках программы усовершенствования работы правоохранительных органов, а Дуэйна – почетным председателем совета.{239}

31 мая Шевирон диктовал секретарше памятную записку для Клаудии Мэннинг, секретарши Андреаса, в которой сообщал все детали предстоящей церемонии. В записке перечислялись гости, которые будут на церемонии, и в том числе главы таких компаний, как «Меррил Линч», «Джонсон и Джонсон» и «Ай-би-эм». Придумав заключительную фразу: «Благодарю всех за помощь в осуществлении этого проекта», Шевирон отправил записку Мэннинг.