Читать книгу "Мученик - Рори Клементс"

— Значит, именно эти сведения будут официально оглашены, не так ли, господин Шекспир?

— Милорд, убийца, фламандец по имени Херрик, был казнен в Плимуте. Он пытался убить вице-адмирала Дрейка. Возможно, он полагал, что сможет подобраться к Дрейку через вас. Боюсь, что именно по этой причине он сначала пытался подружиться с вашей дочерью. Возможно, она узнала о нем слишком много, и он заставил ее замолчать.

— Да, да. Все это я уже слышал. Прекрасная работа, Шекспир, но я не настолько глуп, сэр, у меня есть собственное мнение касательно убийства Бланш, и я уверен, у вас тоже. Но все мы — подданные Ее величества, и наша обязанность соглашаться с подобными вещами.

— Да, милорд.

— Что ж, желаю вам хорошего дня. — Он говорил резко и держал дверь открытой, не оставляя Шекспиру другого пути, кроме как покинуть его дом.

На пристани Шекспиру пришла в голову мысль, что он предал Говарда. Убийца разгуливает на свободе и может убивать, когда захочет. Говард тоже это знал. Просто это было удобное для всех решение и скрывало пятно на репутации страны. Им обоим придется проглотить горечь желчи.

Томас Вуд ощущал телом прохладные льняные простыни. Ему казалось, что он плывет. Когда он лежал неподвижно, то не чувствовал боли, но даже легкое движение вызывало муки.

Рядом с его кроватью стояла Кэтрин. Она нежно промокнула его лоб смоченной в воде муслиновой тканью.

— Спасибо, — сказал он, едва двигая губами.

Вуд уже две недели находился дома. Выздоровление шло медленно. Они не знали, будет ли он снова ходить или двигать руками, так сильно он был изувечен. Лицо было измождено, а волосы поседели, но в его глазах еще оставался свет.

— Я смирился со смертью, — сказал он, затем поморщился от боли из-за того, что ему пришлось говорить.

— Вы теперь в безопасности. Мы все в безопасности.

Он закрыл глаза, и лицо Маргарет снова всплыло в его памяти. Да, теперь он был в безопасности. Ничто не причинит ему боли. И все же он понимал, что-то не так. Слишком много жизней уже принесено в жертву. Важно, чтобы больше этого не было…

— Это он, Роуз? Твой ребенок?

Роуз Дауни взяла малыша на руки. Он очень вырос, но она сразу узнала своего Уильяма Эдмунда, своего Мунда. Его голубые глаза смотрели на нее и не узнавали. Два месяца он находился у другой матери, у женщины, которая украла его на рынке, когда Роуз на минутку выпустила сына из рук из-за спора с лавочником.

— Он здоров, с ним все в порядке, а, Роуз?

Слезы потекли по ее щекам.

— Да, господин Топклифф. Я забыла, какие у него голубые глаза. И он такой большой, больше, чем раньше.

— Хорошо. А тот, другой ребенок, если, конечно, того монстра можно так называть, теперь со своей настоящей матерью. Но Роуз, ты должна помнить, что еще не донесла мне на того мерзкого священника Саутвелла.

— Простите, господин Топклифф, но он был там. Умоляю вас поверить мне.

— Я верю, Роуз, но этого недостаточно. Ты должна оставаться в доме предателей, пока он не вернется, а потом сразу же сообщить об этом мне. Он вернется, понимаешь?

Роуз не могла оторвать взгляда от лица Мунда. Она поцеловала его мягкие розовые щеки и веки. Малыш был залит ее слезами.

— Да, сэр, но леди Танахилл больше мне не доверяет. И слуги тоже. Думаю, они знают, что я приходила к вам доносить на священника.

— А были ли в доме со дня нашего последнего разговора какие-нибудь гости?

Роуз покачала головой, всхлипывая и улыбаясь малышу.

— Нет, сэр.

Топклифф подошел к ней и сжал ее груди.

— У тебя много молока, маленькая корова. Я чувствую, что твои тяжелые груди полны. Твой ребенок будет хорошо питаться.

— Да, сэр.

— Продолжай искать священника, Роуз. И берегись, если я узнаю, что ты мне чего-то не сказала. Я смог вернуть тебе ребенка, я же могу и забрать его. Помни, Роуз, отныне ты — в моей власти. Не пытайся сбежать от меня.

Топклифф отпустил ее грудь. Роуз еще крепче прижала к себе ребенка.

— Я всегда буду говорить вам все, что знаю, господин Топклифф. Я клянусь всем святым.

— Хорошо. Тебе разве не интересно, где был твой ребенок?

— Да, сэр, но, похоже, о нем хорошо заботились, слава богу.

— Он был у жены одного городского купца. Это богатые люди. Я не стану разглашать их фамилию. Жена купца потеряла рассудок, когда родила этого монстра, и обезумела от горя. Она не знала тебя. Она случайно увидела тебя с ребенком и пошла следом. Когда ты выпустила его из рук, она воспользовалась этим и быстро подменила детей. К несчастью для нее, кормилица заметила разницу и пустила слух, а когда слух разошелся, я тоже узнал об этом. Ты правильно поступила, когда пришла ко мне, Роуз. Топклифф — тот человек, который тебе нужен.

Он запустил руки ей под юбку. Она не отстранилась от него. Он мог делать все, что захочет, потому что больше ничего не имело значения. Ее малыш был у нее.

— Спасибо вам за все, господин Топклифф. Я всем расскажу о вашей доброте, сэр. — Но в глубине сознания она вдруг вспомнила о ребенке, о котором заботилась в последние недели, и у нее защемило сердце. Она помолилась о том, чтобы тот малыш и дальше ни в чем не нуждался.

— Конечно, расскажешь, Роуз.

Глава 49

Джон Шекспир натянул поводья лошади у северного окончания Ситинг-лейн и спешился. Несколько дней он провел в Стратфорде, и от долгой поездки верхом домой в Лондон болели ноги и спина. Зато, по крайней мере, прежние раны его не беспокоили. Левая рука зажила, а с лица сошли синяки. Шекспир завел свою серую лошадь на мощеный двор конюшни и передал поводья конюху. Он похлопал лошадь по спине, почесал у нее за ухом, затем приказал слуге принести подседельную сумку и прошел еще двадцать ярдов до входной двери дома.

Не успел он коснуться двери, как она распахнулась и на пороге он увидел Джейн.

— О, хозяин, слава богу, вы благополучно добрались до дома.

Шекспир улыбнулся, но в глазах у него была тревога.

— Что-то случилось?

— Ничего, господин Шекспир. Но столько всего произошло с тех пор, как вы уехали, что не знаю, с чего и начать.

— Для начала помоги мне стянуть сапоги. Боюсь, они приклеились к ногам. И немного эля не помешает.

Лицо Джейн озарила улыбка, но следом она вдруг расплакалась, подобрала юбки и убежала в другую комнату. Шекспир озадаченно наблюдал за ней, затем снял шляпу и сел на табурет в прихожей, чтобы попытаться снять сапоги самостоятельно.

Ему удалось, после немалых усилий, стянуть правый сапог, и он принялся за левый, когда услышал, что открылась дверь, и поднял глаза. Их взгляды встретились и замерли.