Читать книгу "Медные трубы Ардига - Владимир Михайлов"

И в самом деле. Если до сих пор капсула ее достаточно уверенно удерживалась на месте, наполовину спрятав носовую часть в узкой трубе, в которой и застрять было недолго, если попробовать еще продвигаться в ней, – удерживалась благодаря движку, работавшему средним ходом, то теперь поток массы, что вытекал из узкой трубы-притока, ускорился и давление ее на капсулу с каждой секундой возрастало. Приходилось увеличивать обороты, сейчас они были уже близки к пределу – а скорость массы все нарастала. Похоже было, что не удастся более удерживаться в этом относительно безопасном месте. Нет, не удастся, никак не…

Не удалось. Снова давление поднялось, на этот раз – рывком, сразу, и узкая труба выстрелила капсулой, как бутылка шампанского – пробкой. Хорошо, что компьютер точно оценил возникшую опасность и автомат успел переложить рули – иначе капсула кормой врубилась бы в стенку большой магистральной трубы, сминая всю свою заднюю часть в гармошку. Эта опасность миновала. А как будет с теми, что еще ожидают впереди?

Первая волна страха схлынула, Лючана вновь обрела способность читать показатели приборов и экранов, оценивать ситуацию. И в первую очередь – положение того встречного, то есть противника, который ей угрожал. Как-то он справляется с обстановкой?

Ответить на это было трудно, хотя встречная фигура ясно виднелась на переднем экране. Судя по шкале расстояния, она приближалась, но крайне медленно. Вот разделяющая их дистанция и вовсе перестала сокращаться. Значит, его движок против такого течения не выгребает, очень хорошо, драка отменяется. О, вот разрыв между ними стал расти, все быстрее и быстрее. Видно, тот понял, что сопротивляться нет смысла, так или иначе поток вынесет его туда, откуда он появился. Судя по схеме на экране, довольно большое пространство, и там масса накапливается, но места явно хватит для каких-то маневров. Так, расстояние опять перестало изменяться – вероятно, это значит, что теперь они оба продвигаются со скоростью течения. Он там окажется раньше ее – на сколько же? Не так уж и много: на десять минут, во всяком случае такую цифру дал компьютер. Но и за десять минут можно что-нибудь придумать. Обязательно можно, нет – нужно что-то придумать. Потому что противник знает, откуда она появится, и знает – когда. И у него хватит времени, чтобы приготовиться к соответствующей встрече. «А мне, – думала Лючана, – там готовиться будет некогда. Я должна все придумать сейчас. Чтобы сразу, как только меня вышвырнет туда…

Постой, вроде бы возникает идея…»

2

На посадочно-загрузочной базе все было готово к приему долгожданного транспорта. Посадочная платформа очищена от того мусора – обломков, камней, – что неизбежно приносит с собой Большая волна. Вокруг становилось все светлее: вода пусть и медленно, но уходила, приближался отлив – время, когда то, что сейчас еще было морским дном, станет на определенные часы сушей и из этой суши снова буйно полезет странная здешняя зелень. До следующего прилива она превратится в настоящий лес, потом ее, как и все предыдущие поколения, затопит, в воде она достигнет нужных кондиций – тогда выйдут уборщики, скосят, раздробят, перекачают в отстойник Главной базы – и начнется очередной цикл производства удобрения – или же секретного продукта под названием «Зоэген». К тому времени все емкости ПЗБ должны быть готовы к приему новой массы, то есть до дна вычерпаны, промыты водой и паром – и так далее, а корабль, которому предназначена нынешняя порция продукта, уже стартует c поверхности в космос.

Но до того, как стартовать, транспорту «Маркиз Пит» еще предстояло опуститься на платформу, принять груз, а во время заливки продукта проверить механизмы и системы, начиная с жизнеобеспечения и кончая пространственной ориентацией, и если что-то окажется не в порядке – устранить неисправности. Как уже говорилось, посадка транспортов происходила на пике прилива, то есть, пройдя через атмосферу, корабль попадал в воду, чья роль здесь была двоякой: тормоза и охладителя. Таким образом, можно было изрядно экономить на антигравах, поскольку ничто не требует такого количества энергии, как инверсия гравитации, и ее предпочитают использовать только тогда, когда без этого обойтись просто нельзя: в частности, когда приходится сажать корабль с многотысячетонной массой на планету, где водяной оболочки нет, а подчас и атмосферы тоже, так что тормозиться можно лишь за счет внутренних ресурсов. Поэтому на Ардиг, где есть и то и другое, садятся именно таким образом. Это, безусловно, выгодно, хотя и довольно рискованно.

Люди летающие знают, что в каждом полете есть два наиболее опасных этапа: старт и финиш, взлет и посадка. На Ардиге посадка большого корабля куда опаснее, чем старт с него. И прежде всего потому, что скорость, которую корабль еще сохраняет в момент перехода из атмосферы в водную среду, должна быть выдержана буквально до сантиметров в секунду: окажется она чуть больше – и удар о воду может привести к самым печальным последствиям. Как сказал один летчик древних времен: «Вода мягка, пока вы сильно об нее не ударитесь». А если скорость погашена излишне – кораблю будет очень трудно, а то и невозможно справиться с водой.

Потому что на Ардиге садиться приходится не на спокойное водное зеркало: такого тут не бывает. Приливная волна обегает Ардиг, почти не встречая препятствий, с немалой скоростью, то есть представляет собою течение такой мощности, какого вы не встретите ни на одной другой планете. Оно подхватит корабль, сорвет его с рассчитанной траектории, и ему не удастся прорезать водную толщу так, чтобы безошибочно попасть на посадочно-загрузочную плиту, а только там и существуют устройства для укрепления корабля на все время стоянки.

Еще одной сложностью для финиширующего корабля является точный выбор точки входа в гидросферу. А это трудно уже потому, что на стремительно мчащейся воде никаких постоянных признаков не имеется и не может быть. Корабль идет по лучу, но не исключается, что в воде, а в особенности – при переходе в атмосферу, луч может исказиться и корабль, следуя по нему, в результате окажется вовсе не там, где хотелось бы. Одним словом, вести корабль на такую посадку способен только пилот экстра-класса, даже при том, что всю расчетную нагрузку берут на себя компьютеры. Вот по сумме всех этих причин и обстоятельств посадка на Ардиг всегда заставляет крепко поволноваться и людей на корабле, и тех, кто ожидает его посадки внизу, под толщей стремительной воды. Именно так все обстояло и сейчас.

Но – вопреки волнениям, а может быть, наоборот, именно благодаря им – транспорт и в атмосферу, и в волну вошел нормально, ведущий луч не исказился, корабельные компьютеры не глючили, устройства не отказывали, внизу, когда скорость была уже погашена, подруливать пришлось разве что чуть-чуть – и наконец здоровенная туша встала на свои восемь лап. То был миг, когда включение гравигена, пусть и на самую малую мощность, сделалось неизбежным – правда, очень ненадолго: ровно на ту минуту, что потребовалась страхующей технике посадочной платформы, для того чтобы наложить на амортизаторы свои тяжелые лапы и таким образом предохранить корабль от сноса течением, которое у дна было хотя и слабее, чем на поверхности, но все же могло при случае наломать железных дров. Иными словами – все обошлось как нельзя лучше и дышаться всем стало легко и весело. Тем более что и шестерка перехватчиков вслед за охраняемым танкером благополучно опустилась на дно, расположившись кольцом вокруг гостя. Начался обмен поздравлениями и улаживание самых первых проблем.