Читать книгу "Небо сингулярности - Чарлз Стросс"

* * *

События по дороге от вышки к замку слились в неразборчивую пыльную полосу. Реквизированный транспорт, скачка по ухабам через опустевший город, где половина домов выгорела до фундамента, а на уцелевших выросли какие-то жуткие наросты. Замок – пустынный. Адмирала – в спальню герцога. Найти кухню, проверить, есть ли что-нибудь съедобное в огромных подземных кладовых. Кто-то вывесил флаг. Охрану – на ворота. Две робкие служанки, тихие, как компьютерные мыши, выбрались из укрытия и с реверансами вернулись к службе, от которой так давно были отлучены. Четкая подробность: сломанная мебель, сложенная как куча дров для отопления большого бального зала. Аварийные шторы – стальная сетка и паутинный шелк – развернутые на высоких разбитых окнах. Часовые с автоматами. Проверка водопровода. Мундиры в полуденной пыльной жаре. И суета, и деловитость.

Он улучил минутку вломиться в кабинет Гражданина фон Бека. Из революционных кадров никто не пробился так далеко в замок или не пережил активных контрмер. Все инструменты Куратора лежали готовыми к работе. Робард остановился проверить панель аварийного каузального канала, но его энтропию кто-то тщательно довел до максимума, хотя монитор полосы показывал, что осталось еще более пятидесяти процентов. Подтвердив свои худшие подозрения, Робард щедро воспользовался экзотическим инсектицидом, который хранил фон Бек, полил себя так обильно, что воздух посинел и дышать стало невозможно. Потом он сунул в карман небольшой предмет – запрещенный под страхом смерти всем, кроме работников ведомства Куратора, – вышел, запер за собой дверь и вернулся к обязанностям адмиральского камердинера.

Бесцельное скопление народа перед герцогским дворцом за это время незаметно превратилось в толпу. Озабоченные осунувшиеся лица смотрели на Робарда – лица людей, не очень понимающих, кто они, лишенных своего места в ходе вещей. Потерявшиеся люди, отчаянно ищущие за что зацепиться. Несомненно, многие из них примкнули к диссидентскому подполью, куда большее их число воспользовалось сингулярными условиями, порожденными Фестивалем, чтобы максимально расширить свои личные возможности. На многие грядущие годы, даже если Фестиваль завтра исчезнет, это захолустье будет населено гулями и колдунами, говорящим зверьем и ведьмами-прорицательницами. Некоторые не хотели перехода, расставания с человеческой сутью: существование в рутинной определенности – вот чего все они жаждали, и Фестиваль их этого лишил.

Действительно ли затаилась в задних рядах толпы армейская шинель? Человек с унылым лицом, полуголодный, которого в других обстоятельствах Робард счел бы бродягой, мог оказаться последним верным солдатом полка, полностью дезертировавшего. Поспешные суждения могут оказаться рискованными.

Он стал смотреть дальше. Пыль, поднятая на расстоянии примерно в полмили. Гм…

От входной двери открывался широкий коридор, и вел он к главной лестнице, к бальному залу и многим другим, более скромным помещениям. В другой ситуации камердинер воспользовался бы черным входом. Сегодня Робард вошел в широкие двери, предназначенные для послов и местной аристократии. Никто не следил за его пылящим движением через холл, размазывающим грязь по разбитым плиткам и минующим разбитые люстры. Он не остановился до входа в Звездную палату.

– …другая нога барашка. Лопни твои глаза, ты что, постучать не можешь?

Робард застыл в дверях. Адмирал сидел за столом губернатора, и ел мясо с овощами из погреба, а майор Леонов и двое других уцелевших офицеров штаба почтительно стояли рядом.

– Ваше превосходительство, приближается отряд революционеров. У нас пять минут, чтобы решить: драться или вести переговоры. Осмелюсь ли я предложить, чтобы вы вернулись к еде после того, как мы с ними разберемся?

Леонов обернулся к нему.

– Хам, ты смеешь беспокоить адмирала? Убирайся вон!

Робард поднял левую руку и показал карточку.

– Вы когда-нибудь такое видели?

Леонов побелел.

– Я… я…

– У меня нет на это времени, – бросил ему Робард. – Господин адмирал?

Курц глядел на него прищурившись.

– Давно?

Робард пожал плечами.

– Все время, что я с вами, ваше превосходительство. Ради вашей защиты. Как я уже доложил, в нашу сторону идет толпа с южного берега, через старый мост. У нас пять минут, чтобы решить, что делать, и я сомневаюсь, что мы привлечем этих людей на свою сторону, если начнем в них стрелять.

Курц кивнул.

– Тогда я буду с ними говорить.

Настал черед Робарда вытаращить глаза.

– Ваше превосходительство, я полагаю, что вам следует находиться в кресле, а не спорить с революционерами. Уверены ли вы…

– Да мне уже лет восемь так хорошо не бывало, молодой человек. У этих местных пчел какое-то странное жало.

– Да, можно и так сказать. Господин адмирал, я думаю, что это может быть… вмешательство. Фестиваль явным образом имеет доступ к широкому набору молекулярных технологий, помимо той, что так блестяще починила вашу нервно-сосудистую систему. Если Фестиваль хотел…

Курц поднял руку.

– Знаю. Но мы в любом случае в полной его власти. Я спущусь к этим людям и буду говорить. Среди толпы есть старики?

– Нет, – озадаченно ответил Робард. – Я не видел. То есть вы полагаете…

– Излечение старости – весьма распространенное желание, – заметил Курц. – Прикованная к постели развалина мечтает погибнуть от рук ревнивого мужа, а не медсестры, которой надоело за ним горшки выносить. Если Фестиваль выполняет желания, как назвала это наша разведка… – Он встал. – Парадную форму, Роб. Хотя нет. Вы. Да, вы, Косов. Теперь вы мой ординарец, раз Робард оказался выше вас по чину. И все мои медали!

Леонов, белый как полотно, все еще трясся.

– Все нормально, – добродушно бросил Робард. – Я обычно не казню людей за грубость по отношению ко мне лично.

– Виноват! И… разрешите обратиться?

– Валяйте.

– С каких пор Надзиратель ведомства Куратора маскируется под слугу?

– Это началось, – Робард вытащил карманные часы и посмотрел на них, – примерно семь с половиной лет тому назад, по просьбе великого князя. Понимаете, слугу никто не замечает. А его превосходительство…

Вернулся Косов с регалиями адмирала, и Леонов с Робардом вышли на балкон, пока адмирал одевался.

– …не прямой наследник трона. Если вы меня понимаете.

Леонов понял, и его резкий вдох – вместе с анализаторами напряжения, встроенными в слуховые нервы, – сообщил Робарду все, что нужно было знать.

– Нет, Его Величество не опасался переворота, и верность адмирала вне сомнений. Но его личная харизма, его слава героя Республики, его широкая популярность придали определенную важность делу охраны его безопасности. Он может быть нам здесь полезен.