Читать книгу "Проклятый манускрипт - Филипп Ванденберг"

— Брат Маурус! — прошептал монах-алхимик Афре. — Он немного со странностями — как и все, кто проводит свою жизнь среди книг.

Они вместе отправились на поиски библиотекаря, который так внезапно скрылся среди книг.

— Брат Маурус! — тихо позвал алхимик, словно опасаясь, что от громкого голоса книги могут попадать. — Брат Маурус!

Спустя некоторое время они услышали раздавшиеся вдалеке шаги, и, словно призрак, из книжного лабиринта появился хмурый библиотекарь. Увидев его, Афра невольно задалась вопросом: почему библиотекари обязательно должны быть старыми и грустными? Отец всегда утверждал обратное: благодаря книгам остаешься молодым и счастливым — так говорил он и именно поэтому научил ее читать и писать.

— Меня зовут Илия, мой отец был библиотекарем у графа фон Вюрттемберга, — представилась Афра. Она ожидала, что брат Маурус отнесется к ней так же недоверчиво, как и монах-алхимик поначалу, но, к ее великому удивлению, черты лица библиотекаря оживились; приложив усилия, можно было даже увидеть на его лице улыбку, когда он хриплым голосом отозвался:

— Я хорошо помню библиотекаря графа фон Вюрттемберга! Высокий, статный мужчина, очень начитанный и ученый, в самом настоящем смысле этого слова. — Маурус замолчал и недовольно взглянул на брата Иоганнеса. Можно было подумать, что библиотекарь что-то имеет против него, да так оно и было.

Брат Иоганнес коротко попрощался и, уходя, обратился к Афре:

— Если вам понадобится помощь, вы найдете меня в лаборатории в подвале, напротив дороги к зданию.

Едва тяжелая дубовая дверь закрылась за собратом, как библиотекарь, ядовито произнес:

— Пусть даже это идет вразрез с заповедью о любви к ближнему, я не люблю его, терпеть не могу. Он весь лжив, как змей Лукавого, а его наука — начало безбожия на земле. Как вы вообще с ним встретились, господин Илия, — кажется, так вас зовут?

— Правильно, меня зовут именно так. А брата Иоганнеса я встретил случайно по пути в Монтекассино.

Афре показалось, что библиотекарь сверлит ее взглядом. Прищурившись, он медленно оглядывал собеседника с ног до головы, и Арфа забеспокоилась, что он разгадал ее маскарад.

— Господин Илия, — задумчиво повторил брат Маурус, словно это имя о чем-то напомнило ему. — А как поживает ваш отец? — вдруг спросил он. — Он ведь уже не молод?

— Мой отец давно умер. Упал с лошади и умер.

— Да ниспошлет Господь вечный покой бедной его душе. — Подумав, Маурус продолжил:

— А вы, должно быть, унаследовали его должность, молодой господин?

После того как брат Маурус сам подсказал ей ответ, Афра внезапно решилась изменить первоначальный план.

— Да, — подтвердила она слова бородатого бенедиктинца, — я тоже библиотекарь, хотя я еще молод и мне не хватает опыта, так нужного в этом деле. Но, как вы знаете, эту профессию не изучить, как теологию, медицину или математику. Только опыт и многолетнее общение с книгами могут сделать из несведущего человека опытного библиотекаря. Так, по крайней мере, считал мой отец.

— Мудрые слова, господин Илия! И вы, наверное, хотите пополнить свои познания?

— Так и есть, брат библиотекарь. Мой отец часто говорил о вас и ваших знаниях. Он считал, что если и есть человек, способный его чему-то научить, то это брат Маурус из монастыря Монтекассино.

Старик хитро засмеялся. Он громко каркал, да так, что едва не подавился. И, немного успокоившись, хрипло воскликнул:

— Фарисей! Вы — фарисей, господин Илия! Хотите подлизаться медовыми речами ради собственных целей. Никогда ваш отец не говорил обо мне таким образом. Он был тертый калач, хотя и очень умный. Он выкупил у меня за пару вшивых дукатов целую повозку книг, которые, как он утверждал, ничего не стоят или которых у нас по две или по три. Я поверил ему и предоставил выбирать. Монастырь находился на грани разорения и был рад каждому дукату. Не только кельи монахов, но и самое большое собрание книг в христианском мире были открыты всем ветрам и непогодам, потому что у монастыря обвалилась крыша. Не раз нам приходилось сметать снег с фолиантов. Аббат Алексиус велел продавать книги, которые были не очень важны для жизни монастыря. Алексиус отчасти был прав — кому нужна вся эта груда знаний, изъеденная влагой и плесенью настолько, что остаются только обложки? Так вашему отцу помогла сама судьба и моя неопытность. И только много лет спустя, когда я приводил библиотеку в порядок, по спискам книг мне стало понятно, что ваш отец купил у нас лучшие фолианты. Поэтому мне сложно представить себе, что он мог так отзываться о моих способностях.

— Но поверьте мне, это правда!

Брат Маурус поднял обе руки, словно хотел сказать: хорошо, хорошо, хватит завирать.

Громкая речь библиотекаря привлекла внимание нескольких монахов, занимавшихся своей работой в огромном лабиринте книг, — архивариусов, писцов, рубрикеров и носильщиков книг. Афра познакомилась с ними издалека. Куда бы она ни повернулась, головы любопытных тут же прятались за стеллажами, словно лисы в норы.

Наконец Афра снова заговорила:

— С вашего позволения, я провел бы у вас пару дней, чтобы записать названия книг, списки которых пригодились бы для нашей библиотеки, а также чтобы поучиться у вас хранению и каталогизации книг. Я прошу вас, не отказывайте мне. Вы совершенно не будете замечать моего присутствия!

Бородатый монах нахмурился так, словно раскусил горький орех. Нетрудно было догадаться, что он ответит.

— Или мне лучше спросить позволения у вашего аббата? — продолжала Афра.

Брат Маурус неохотно покачал головой:

— В Монтекассино нет аббата. Официально на святой горе нет даже бенедиктинцев. По крайней мере, никто не чувствует себя за нас в ответе, ни церковная, ни мирская власть. Нас осталось всего пара десятков монахов, которые держатся. Позор для христианского Запада!

Боясь, что аббат откажет ей в просьбе, Афра предложила:

— Я мог бы, если вам так мешает мое присутствие, работать ночью…

— Нет, ни в коем случае! — прервал ее брат Маурус. — После начала вечерней молитвы библиотека закрывается, и никто не входит в нее. Никто!

Афра не знала, как толковать бурную реакцию бородатого бенедиктинца, и не решилась повторить просьбу.

Тем сильнее удивил ее внезапный ответ библиотекаря, проговорившего с явной неохотой:

— Ну хорошо, господин Илия, можете оставаться. Ради Христа и книг. Вам есть, где остановиться?

— О да, — взволнованно ответила Афра, — я расположился у брата Атаназиуса на постоялом дворе для пилигримов. Спасибо!

Весь первый день Афра для отвода глаз занималась ничего не значащими делами. Она для вида записывала названия книг неизвестных ей авторов. При этом от ее глаз не укрылось то, что за ней постоянно наблюдали.

По-настоящему же ее интересовала толстая книга в коричневом кожаном переплете под названием «Compendium theologicae veritatis». Но чем дольше Афра искала ее, тем чаще встречались ей книги в коричневом кожаном переплете. К тому же Афра уже точно не помнила толщину книги. Ей казалось, что размер соответствует примерно локтю. И вообще, раньше она думала, что книги бывают только большие и маленькие. А теперь Афра узнала, что бывают книги различных размеров, которые называются очень странно: folio, quart, octav, duodez. Это существенно усложняло поиск.