Читать книгу "Игра по-крупному - Фридрих Незнанский"

Она беззаботно дернула плечиком.

— Может быть...

— Что вы будете пить? — спросила она, когда они устроились за маленьким столиком. — Кофе, джин с тоником?

Солонин медлил с ответом. Не похоже, что за портьерой кто-нибудь прятался. Он чувствовал себя неуютно, не ощущая привычной тяжести бронежилета под рубашкой.

— Что-нибудь не так? — Она буквально обжи­гала его своими лучистыми глазами.

— Я предпочел бы кофе... — сказал он, заста­вив себя смотреть ей прямо в глаза.

— Вы мне запомнились с того раута у фран­цузского посла, — сказала она. — Но вы предпо­чли общество госпожи Амировой. И даже не при­гласили меня танцевать, хоть я видела, что вам этого хотелось.

Он чуть склонил голову, предоставив ей воз­можность полюбоваться своим пробором.

Она вдруг поднялась и вышла из гостиной. Прием обычный, подумал Солонин. Вышла, а в это время кто-нибудь наблюдает в глазок или через видеокамеру, как я рассовываю по карма­нам серебряные ложечки.

И все же оглядеться не мешало. И принюхать­ся, как советовал премудрый Александр Бори- сыч... Современная химия способна на чудеса — усну в этом кресле, как камнем уйду под воду. Или это произойдет в спальне... К этому, кажет­ся, идет. Прислуга предусмотрительно отпущена, и потому хозяйке пришлось самой идти на кухню. А там можно подсыпать кое-чего в ко­феек.

Госпожа Мансурова вошла с кофеваркой в руках. Она улыбалась, сверкая своими велико­лепными зубами.

— Я люблю в кофе добавлять ликер, — сказа­ла она. — А вы?

— Предпочитаю коньяк, — ответил Солонин, откидываясь в кресле. Но закидывать свои ноги на спинку другого кресла, как он это обычно проделывал, не стал. Тем более что в соседнем кресле сидела очень красивая и очень уверенная в себе хозяйка дома.

Лукаво поглядывая на гостя, она быстро при­готовила кофе, и Солонин благодарно кивнул ей, оценив вкус замечательного напитка.

— Вернемся к нашим архивам, о которых вы говорили с моим компаньоном, — сказал он.

— Сначала кассета, — сказала она.

— Но у меня ее нет с собой. Мой друг выска­зался на этот случай, что вы доверяете его воспи­танности и скромности.

— Ничего себе скромность, ничего себе вос­питанность! — Она рассмеялась. — Они снимают меня в самый интимный момент моего свободно­го времяпрепровождения и хотят, чтобы я, за­мужняя женщина, полагалась на их скромность!

Браво, сказал себе Солонин, ей не откажешь в чувстве юмора.

— Но он именно так сказал, — улыбнулся Со­лонин.

— А вы, значит, в этом деле посторонний? — сощурилась она. — Что-то не верится... Вы хоть видели, что там снято? Не поверю, если скажете, что не видели.

— Ну что ж, мне не остается ничего другого, как в этом признаться... — сокрушенно вздохнул гость.

Улыбка застыла на ее холеном лице. Взгляд стал тягучим и затуманенным.

— Ну и как я вам? — спросила она.

Начинается, подумал Солонин.

— Думаю, вашему партнеру не удалось рас­крыть ваши лучшие качества.

— А вы знаете, как это сделать? — спросила она, понизив голос.

Теперь никуда не денешься, подумал он, при­дется вести тру до конца. Вот не думал, что это действительно случится.

— Не мне судить, — ответил он ей в тон. — Но иногда мне кажется, женщины сами не пред­ставляют, что в них таится, какие богатства. Вот как нефть под дном Каспия...

Она замерла, когда услыхала такое сравнение. Потом вздохнула.

— Я думала, вы другой, можете хоть иногда забыть о политике и бизнесе.

— Я и есть другой. Вы просто спешите с вы­водами.

Она не ответила, быстро допила свой кофе. Ему даже показалось, что она мельком взглянула на часы.

Торопится, подумал он. Наверное, ей дали немного времени. Возможно, у кого-то за шкафом уже затекли ноги. Ловушка, конечно, для него подготовлена весьма комфортабельная. В такую легче всего попасть. Особенно если сам туда лезешь. А так — куда ей торопиться? Муж в реанимации, прислуга в отгуле...

Он продолжал пить кофе мелкими глотками, ожидая, что она проявит нетерпение. Так и есть, посмотрела на него с досадой.

Все-таки он ей нравился. Он чувствовал это. Значит, могла бы хоть немного пожалеть о том, что такого красивого мужика затащила к себе как барана на скотобойню. Кадуев где-то рядом. Или кто-то из его людей. Он это понимал.

Еще раз мельком оглядел гостиную. Может, они надеются его куда-то переправить? Она вы­ходила за кофейником. Могла кое-что подло­жить...

Все эти мысли вихрем проносились в его го­лове.

Она внесла не поднос с чашками, а именно кофейник. И разлила по чашкам при нем. Воз­можно, выпила то же самое противоснотворное средство, что и он, отправляясь сюда... И потому ведет себя столь непринужденно. И в то же время явно торопит события. Хочет, затащить его в свою спальню до того, как он заснет?

Смотрит ему в глаза, ожидая, когда его размо­рит? Ну же, будто говорит она, давай, засыпай...

Не хотелось ее разочаровывать, а придется... Можно, конечно, разыграть, что снотворное по­действовало. На курсах мистера Реддвея он про­делывал это лучше других. Или все-таки он оши­бается?

Решил разыграть усыпление. И посмотреть ее реакцию.

Так и есть... Нечто вроде облегчения на ее лице. Даже коротко вздохнула: ну наконец-то...

Голова Солонина неудержимо клонится, он таращит осовелые глаза. Все натурально. Она встает, помогает ему подняться, ведет в спальню. Он что-то бормочет: ну и кофе у вас... Опирается на ее плечо, почти висит на ней, жалея, что до­ставляет ей такое неудобство.

Не слишком ли рано он стал изображать сон­ливость?

Наверное, она это все затеяла ради мужа. Ей сказали, что не станут его добивать, если она проделает то-то и то-то. Если добудет им этого молодчика, выдающего себя за русского эми­гранта, постоянно путающегося у них под нога­ми.

Придется опять их разочаровать. Профессия у него такая — время от времени разочаровывать самонадеянных господ. Тех, кто решил, будто уже держат Бога за бороду. Это он, Витя Соло­нин, будет дергать их за бороды, пока не поймут, что к чему на этом свете.

Похоже, она не знает, что с ним делать.

Все-таки расстегивает и снимает с него ру­башку. Зачем ей его раздевать? Или так велено? Чтобы предстал перед своими захватчиками голый и безоружный.

Итак, сказал он себе, теперь я удильщик и наживка в одном лице. Дело осталось за щуками. Ну где вы там?

И они вошли... Двое. Сначала он даже не понял откуда. Подошли к нему вполне грамотно, с изголовья, неслышно ступая, и он их вначале скорее почувствовал, чем увидел.