Читать книгу "Мерцающий огонь - Джулиана Маклейн"

прямо из автозака и отправили на самолете домой.

– Все так. Но подозреваю, кое-что ты все же не знаешь. Человек с фотографий, которые я только что тебе показала, – любовник моей бабушки, за неимением лучшего слова. Он был одним из тех, кто допрашивал их в Париже.

– Не понимаю. – Джеффри нахмурился и покачал головой.

– Бабушка попросила позвать его во время пыток – она надеялась, что он вытащит ее, когда узнает, что у них есть сын. До того он был не в курсе. Но он не помог ей. Вместо этого приказал отправить ее в лагерь для военнопленных, где ее, вероятно, просто убили бы. А потом он допрашивал твою бабушку.

Джеффри откинулся на спинку стула:

– И что же ты хотела выяснить?

– Хороший вопрос. Если честно, я и сама не до конца понимаю. Но я уже купила билет до Берлина – хочу узнать, что стало с этим человеком после войны. Наверное… Я просто хотела поговорить с кем-то, кто видел его воочию, и понять, правда ли он был таким злодеем, каким считает его моя бабушка. Услышать, что думает о нем Дафна. Может, ей известна его судьба.

– Потому что… – Джеффри, казалось, пытался сложить разрозненные факты воедино. – Он твой настоящий дедушка.

Я кивнула. Джеффри удивленно захлопал глазами, явно не веря своим ушам.

– Неудивительно, что ты приехала. Даже мне теперь интересно.

– Серьезно?

– Да. – Он помолчал. – Если хочешь, могу заскочить завтра к бабушке и спросить ее о нем.

– Правда? Не думаешь, что эта тема ее расстроит? Мне показалось, твоя мама старается оградить ее от неприятных воспоминаний.

– Так и есть – но иногда она опекает ее сильнее, чем нужно. Я просто не стану ничего маме говорить – почти уверен, что бабушка захочет тебе помочь.

Я протянул ему конверт с фотографиями:

– Буду тебе очень признательна.

– Мне не трудно.

Официант принес нам еду, и мы переключились на более легкие темы. Я оставила Джеффри номер своего мобильного, чтобы он позвонил мне после разговора с Дафной.

На следующее утро небо прояснилось, но на улице было по-прежнему прохладно. Я ждала звонка Джеффри, но вместо этого незадолго до полудня он прислал мне текстовое сообщение.

«Привет. Только что поговорил с бабушкой. Жалею, что не взял тебя с собой. Ты сейчас где?»

Охваченная любопытством, я тут же ответила ему.

«Я в отеле».

«Может, встретимся?»

Мне показалось, он узнал что-то важное, и мое сердце учащенно забилось.

«Да, давай. Тут есть кафе в вестибюле. Когда тебя ждать?»

«Минут через двадцать».

«Хорошо».

Все утро я слонялась по своему номеру в ожидании звонка, а теперь с беспокойным нетерпением ожидала приезда Джеффри – мне так хотелось поскорее узнать, что ему рассказала бабушка. Я больше не могла оставаться в четырех стенах, поэтому сразу спустилась и заказала чашку чая, чтобы скоротать время.

Глава 34

– Привет. – Джеффри подошел к моему столику. Его щеки раскраснелись от холода, а волосы растрепались на ветру.

– Присядешь? – Я кивнула на стул напротив.

Он беспокойно оглядел забитую барную стойку и постояльцев отеля за соседними столиками.

– Может, найдем место поуютнее?

Решив, что он узнал нечто важное, я допила чай, встала и потянулась за сумочкой.

– Давай поднимемся на второй этаж. Обычно там тихо – если нет никакой конференции или чего-то подобного.

Я провела его по широкой, устланной ковром лестнице весьма современного вида. Перед лифтами стояла пара диванчиков, но они были заняты, да и место казалось не слишком укромным, и я направилась в сторону бара.

– Посмотрим, нельзя ли нам расположиться там.

В это время суток бар не работал, но дверь оказалась не заперта, поэтому мы вошли и устроились в глубине помещения, подальше от чужих глаз. Больше здесь никого не было.

Джеффри запустил руку в карман пальто:

– Во-первых, возвращаю тебе фотографии. – Он протянул мне конверт.

– Ты показал их ей?

– Да. – Он наклонился, поставил локти на колени, сцепил руки в замок и упер взгляд в пол.

– Что она сказала?

Слегка повернувшись в мою сторону, он положил руку на спинку дивана.

– Она вспомнила о том, что с ней делали в гестапо, – и этот рассказ дался ей нелегко. – Он запнулся. Я с нарастающим ужасом ждала продолжения. – Я знал, что во время войны ее схватили гестаповцы, но она никогда не вдавалась в подробности. О том, что происходило в той комнате. Не уверен, что ты захочешь это знать, Джиллиан.

Меня охватило дурное предчувствие, но я отогнала его подальше:

– Я проделала весь этот путь не ради того, чтобы отступить. Вдобавок я уже слышала бабушкину историю. Прошу, не томи. Мне нужно знать.

– Хорошо, – кивнул он. – Когда я показал ей фотографии, она долго молча смотрела на первую. Потом у нее начали дрожать руки. Я сразу пожалел, что затеял все это, но было уже поздно их забирать. Да она бы и не позволила. Ей хотелось всем поделиться. – Он с трудом сглотнул. – Сказала, что мужчина на фотографиях был в той комнате, задавал ей вопросы, пока его подручный в простой черной форме делал всю грязную работу.

– О боже. – Я обхватила голову руками.

– Твой дедушка хотел узнать имя бойца Сопротивления, которого они называли Серым Призраком. Она была знакома с этим человеком, но отказалась его выдать. За это ей вырвали первый ноготь. Твой дедушка стоял рядом, наблюдая, как она кричит. Он снова и снова задавал ей один и тот же вопрос: «Кто такой Серый Призрак?» Она раз за разом отвечала, что не знает, – и ей выдергивали следующий ноготь.

У меня скрутило желудок, во рту пересохло. Я отвела взгляд.

– Хотел бы я сказать тебе что-нибудь другое, – вздохнул Джеффри, – но, по словам бабушки, в мужчине на фотографиях не было ничего вызывающего симпатию. Он просто хотел, чтобы она назвала имя, и прекратил пытать ее только потому, что ему нужно было куда-то уехать. Он наверняка понял, что зря тратит свое время, – так она сказала. Он понимал, что она не заговорит. Поэтому бросил напоследок: «Хайль Гитлер» – и ушел. Вот и все. Больше она ничего о нем не знает. Прости.

Одно мучительно долгое мгновение я чувствовала лишь слабость, голова кружилась из-за всех этих ужасающих образов: я, словно наяву, видела молодую женщину, которую подвергали жестоким пыткам, и милую бабушку Джеффри, заново переживающую события того дня.