Читать книгу "Простые радости - Стелла Камерон"

– Большей частью из-за задания.

Она уже не могла остановиться:

– Вначале я бы поняла. Но потом, когда мы… Позже ты мог бы сказать мне.

– Я не знал как. То, что я сказал тебе о смерти Эйприл, привело тебя в отчаяние. Я не должен был вес сразу тебе говорить. И для себя, и для тебя. Счастье мое, я очень тебя сейчас хочу.

Феникс взяла его руки и прижала к своей груди. Все поплыло у нее перед глазами.

– Ты… О, проклятие!

Он рассмеялся:

– То, что ты ругаешься, видимо, означает – я должен чего-то остерегаться.

– Джуниор твоя?

Роман похолодел. Его пальцы впились в ее грудь.

Феникс поймала его взгляд и увидела, что он резко переменился: на щеках его выступил лихорадочный румянец, Кончики губ опустились.

– Роман…

– Ничего не говори больше. – Его грудь быстро опускалась и поднималась. Очень медленно он коснулся кончиками пальцев ее сосков.

– Не отец ли я Джуниор? Ты это хочешь знать?

Не в силах ничего сказать, она кивнула.

Пальцы Романа впились в ее плоть. Вдруг он так резко повернулся, что она бы упала, не подхвати он ее вовремя.

Ноги ее были уже у самого края кровати, она потеряла равновесие, и они оба упали.

– Но не так же, – прошептала она.

– Не так? А как ты хочешь?

– Нельзя любить в гневе, Роман.

– Любить? – Его смех был неприятен, пугающе неприятен. – Это то, что сейчас происходит между нами?

Теперь уже все равно: ей нужна правда.

– Ты был тем человеком, в которого Эйприл влюбилась в Сан-Франциско?

Он уткнулся головой в подушку. Звук, который он издал, напоминал стон животного.

– Роман?

Он закрыл ей рот рукой так, что она не могла ни дышать, ни говорить.

– Способен ли я убить беззащитную беременную женщину? Именно это ты хочешь знать. Ты говорила, что любишь меня. Разве это не смешно? Я все еще люблю тебя. Ты думаешь, что влюбилась в убийцу?

С его рукой у рта она попыталась что-то произнести.

– Ты думаешь, я… если я убил Эйприл, то почему?.. Зачем мне было убивать ее? Из-за того, что у нее мой ребенок? Будь это так, зачем я тогда оставил ребенка?

Феникс снова попыталась сбросить со своего лица его руку.

– Имеет ли все это какой-то смысл? И когда появилась ты, зачем бы я стал связываться с тобой, если я убил твою подругу, а ты пыталась выяснить, что же с ней произошло?

Ей наконец удалось освободить рот.

– Потому что она сказала тебе о письме. Потому что ты не мог не полюбить Джуниор и боялся, что я найду способ забрать ее у тебя.

Он навалился на нее всем своим весом:

– Я ничего не знал о письме. Но разве тебя это волнует? Если бы я боялся того, о чем ты сказала, я мог бы уже сто раз убить тебя.

Напряжение, в котором находилась Феникс, не проходило. Ее била дрожь, зубы стучали. Все, что он говорил, было достаточно разумно. Но он должен был сказать ей о Джуниор. Ему не надо было лгать.

– Доверие не строится на лжи, – произнесла она.

– Я не могу этого больше вынести! – Он схватил ее, начал расстегивать кофточку, обрывая при этом пуговицы.

– Если я сейчас не войду в тебя, я просто здесь умру. Феникс разрыдалась. Она оттолкнула его:

– Нет, Роман. У нас ничего не получится, если ты… если ты…

– Изнасилую тебя? Я не хочу брать силой. Хочу прочувствовать тебя, почувствовать твою жизнь во мне. Я хочу, чтобы ты отдалась мне, потому что веришь мне.

Кофточка треснула у него в руках. Было слышно трение его джинсов о ее бедра и ноги.

– Скажи, что хочешь меня, Феникс. Пожалуйста, скажи, что хочешь меня.

Он напугал ее.

Ее розовый кружевной лифчик расстегнулся и обнажил грудь. Его рот устремился к ее соску, и он начал ласкать его так неистово, что через какое-то время ее пронзила судорога.

Секс. Все, что происходило сейчас, – это секс. Феникс занималась сексом с Романом.

Он поднялся и пристально посмотрел на нее:

– Вели мне остановиться, и я остановлюсь. – Продолжая разговаривать с ней, он стянул свитер, расстегнул джинсы. Стали видны черные волосы у него на груди. На его смуглом теле выступили капельки пота. Мускулы живота были напряжены.

– Феникс, скажи мне.

Она не могла.

Одним движением он стянул с нее трусики.

– Скажи мне.

Ее рот приоткрылся. Она облизала губы.

Роман застонал и упал на колени. Его рот оказался у нее между бедер, и язык заскользил по ноющей плоти. Феникс резко вскрикнула и вцепилась ему в волосы. Он ласкал ее, движения его вызывали невероятно сладостную муку.

– Прекрати. Не надо. – Так не надо было делать. Он выдержал паузу и сказал:

– Уверен, ты читала и об этом. То, что нравится женщинам.

Мысленно она снова запротестовала. Но больше она ничего не скажет. Что-то взорвалось, вспыхнуло в ней, и внутри все стало содрогаться, но это еще был не конец.

Феникс инстинктивно подняла ноги.

Роман подтянул их выше, забросил к себе за шею, и его язык проник в нее еще глубже.

Она сделала попытку оттолкнуться от него.

– Чего ты хочешь? – пробормотал он.

– Тебя.

Его джинсы слились с ее джинсами.

Роман слился с Феникс.

Зажав ее ноги между головой и плечами, он направил свое мощное, налитое кровью копье в тайники ее тела. Он проник далеко – как только было возможно.

Дыхание с шумом вырывалось из легких Феникс. Она громко, пронзительно закричала, и Роман выкрикнул ее имя.

– Роман!

– Я люблю тебя!

– Да. – Ее тело было бесконечным.

Он поднялся и, все еще не веря, проник в нее еще глубже.

– Я люблю тебя, Феникс.

– Я люблю тебя, – выдохнула она. – Я верю тебе, Роман.

Едва просыпающимся, нежным, мягким утром Феникс перевернулась на другой бок, чтобы посмотреть, как спит Роман. Долгие часы они наслаждались телами друг друга. Наслаждались, и любили, и снова наслаждались. Феникс сходила тогда с ума. Он изучил каждую клеточку ее тела, делал с ней то, от чего при воспоминании об этом у нее выступила краска на щеках и что она теперь страстно желала повторить. Он провел ее теми дорогами, о которых не упоминала ни одна из прочитанных ею книг, его сила иногда граничила с насилием. Затем он снова становился удивительно нежным и обращался с ней так, будто она сделана из хрусталя.