Читать книгу "Отречение - Ричард Ли Байерс"

— Благодарю вас, Матрона, — ответила совершенно сбитая с толку Фейриль.

Триль усадила ее в кресло.

— Вы будете рады узнать, что мы их схватили, — сообщила Матрона.

— Их?

— Разбойников, которые, напав из засады, убили ваших подчиненных, а вас оставили умирать. Хорошо, что мой слуга Вейлас подоспел вовремя. Я лично распорядилась их наказать.

До Фейриль постепенно начало доходить. По какой-то причине Триль готова простить ей неповиновение и восстановить ее положение. Но в этом был и подвох. С этого момента Зовирр соглашалась с тем, что Триль никоим образом не несет ответственности за какие-либо ее несчастья. Больше того, представительница верховной власти Мензоберранзана выше всяких подозрений, сама Паучья Королева возвеличила ее. Разве может она ошибаться?

Это отравляло радость освобождения, но никакая правда не стоила возвращения в темницу.

— Благодарю вас, Матрона, — повторяла она. — Благодарю вас от всей души.

Триль сделала знак рукой, и слуга откупорил вино.

— Вы все еще хотите отправиться домой? — поинтересовалась Триль.

Впервые в его бурной жизни Фарона приглашали на такое множество приемов. Из этого опыта он вынес твердое убеждение — независимо от того, насколько дело срочное или важное, все равно некоторое время придется провести в приемной. Апартаменты Верховной Матери Бэнр были великолепнее, чем у кого-либо другого. Резьба на потолке изображала прекрасную женщину, которая совершала что-то скучное и неприятное над глубинным гномом, надо полагать, для вящей славы Грозной Паучьей Королевы. В обычной ситуации он развлекался бы разглядыванием и оценкой декора. Но сейчас было не до этого, так как он заметил в кресле в углу почти спрятавшегося за мраморной статуей Рилда.

Миззрим не разговаривал со своим другом со времени подавления мятежа, справедливо полагая, что должно пройти время. Вот и сейчас он сначала засвидетельствовал свое почтение Квентл, которая, к своей большой досаде, тоже оказалась в числе ожидающих. Затем поклонился второму посетителю — мужчине с суровым лицом, в простой одежде стражника границ, увешанной при этом массой уродливых украшений. Фарон был с ним незнаком.

— Вейлас Хьюн, — представился тот, — из Бреган Д'эрт.

Маг назвал себя, а потом шагнул прямо к Мастеру Мили-Магтира.

— Рилд! Добрый день! Ты в курсе, зачем нас вызвал Совет?

Огромный воин поднялся и ответил:

— Нет.

— Можно подумать, нам хотят воздать должное за заслуги перед городом. Как ты?

— Живой.

— Рад это слышать. Я очень обеспокоился, поскольку знаю, что транс во время боя способен перегрузить любой организм.

Оба Мастера разглядывали друг друга.

— Друг мой, — продолжал Фарон, понижая голос, — я действительно сожалею о случившемся.

— То, что ты сделал, называется тактикой, — сказал Рилд. — Именно так поступил бы любой здравомыслящий дроу. Я обиды не держу.

Маг заглянул в глаза Мастера Оружия и впервые за долгие годы дружбы ничего не смог в них прочитать.

Может быть, Рилд говорил, что думал, но, скорее всего, он лгал, усыпляя подозрения и готовясь в будущем отмстить предателю. А из этого выходило, что, при всей видимости дружественных отношений, доверять ему Фарон уже никогда больше не сможет.

На мгновение маг почувствовал боль от потери, но быстро подавил в себе это ощущение. Дружба и доверие необходимы слабым расам, а темные эльфы теряют силы от таких переживаний, а значит, лучше обходиться без них.

Фарон свободно похлопал Рилда по плечу, как делал это прежде тысячу раз.

Наконец, высокие двери открылись, все восемь Матрон Совета восседали в зале на тронном освещенном возвышении в форме восьмиярусной пирамиды, и выше всех, конечно, Триль. Над ними простирался узор в виде паутины из мрамора. Квентл величаво шествовала впереди Фарона и других мужчин. А как же иначе? Она была наставницей Арак-Тинилита и Бэнр. По правде говоря, где-то в глубине души ей не хотелось вообще входить, поскольку оставшийся неизвестным враг, вероятно, поджидал ее именно в этой комнате.

Как символ благосклонности богини и источник ее практической помощи, позади кресла Триль угрожающе маячил Джеггред. По ступеням пирамиды носились слуги, исполняя распоряжения Матрон. Громф стоял на самом высоком (какое только возможно для мужчины) месте. Тут же находилась посланница Чед Насада.

Когда Квентл, маг, Мастер Оружия и наемник остановились в футе от помоста, Триль начала возносить их героизм в борьбе с иллитидом и мятежниками. Начало торжественной речи оказалось именно таким, каким и ожидала Квентл. Но потом все повернулось самым неожиданным образом.

Оказалось, что ей поручено возглавить экспедицию в Чед Насад и выяснить, почему прервалось сообщение между двумя городами, нет торговых караванов и что известно жрицам вассального города о тревожном молчании Ллос. Рилд Аргит, Фарон Миззрим и Вейлас Хьюн будут ее помощниками, а заодно и сопровождающей Фейриль Зовирр свитой.

При этой новости Мастер Оружия в дворфской кольчуге молча склонил голову, маг ухмыльнулся, следопыт просто улыбнулся. Предводительница похода, стоявшая впереди всех, выглядела весьма довольной.

Затем Триль добавила:

— И наконец, дорогая сестра, я отпущу с тобой в путешествие своего сына, Джеггреда. На нем лежит благословение Темной Матери, и он может тебе пригодиться.

На секунду показалось, что Фейриль начнет протестовать, и Джеггред бросил на нее плотоядный взгляд. Между ними явно что-то происходило, вызывавшее у посланницы лютую ненависть. Громф тоже переступал с ноги на ногу и выглядел несколько удивленным и даже немного растерянным. Видимо, он не ожидал, что Триль захочет иметь в этой миссии агента, целиком преданного ее личным интересам.

В голове Квентл стремительно пронеслись тысячи доводов против того, чтобы отсылать ее из Мензоберранзана в такое смутное время. Преданность… Доверие… Поручительство… Дом Бэнр… Однако, в конечном счете она ничего не сказала.

Совет около часа обсуждал практическую сторону этого плана, и потом Триль отпустила своих только что назначенных эмиссаров. Фарон догнал Квентл в передней и поклонился, она кивнула, разрешая ему говорить.

— Я предполагаю, наставница, вы знаете, почему они выбрали нас? — пробормотал он.

— Знаю больше, чем ты думаешь, — ответила она.

Фарон приподнял брови:

— Вот как? Не могли бы вы объяснить?

Она колебалась, но, в конце концов, почему бы не сказать об очевидном? Ведь именно к ней он пришел, когда началось восстание рабов, и был настоящим дроу — достаточно честолюбивым, беспринципным и безжалостным. Она всегда сможет доверить ему дело, которое и ему будет выгодно. Громф сделал из него приманку и мишень, возможно, она когда-нибудь сделает его Архимагом Мензоберранзана.