Читать книгу "Властелин ее сердца - Моника Маккарти"

Робби оглянулся и увидел Розалин, стоявшую неподалеку. Его лицо потемнело от ярости. Он выглядел холодным и непреклонным, и таким далеким, словно находился на острове.

– Вы уезжаете? – спросила Розалин.

Его глаза смотрели на нее… со злостью? Обвинением? Негодованием?

Господи, нет! Должно быть, ей это просто кажется.

– Да.

Она сделала шаг к нему.

– Но почему?

Он ничего не ответил, просто стоял с этим ужасным выражением на лице. Она перевела взгляд на сэра Алекса, которое выглядел таким же разъяренным.

– Скажи ей, Бойд. Ты должен ей хотя бы это. – Сетон протянул руку подошедшей Элизабет. – Пойдемте, леди Элизабет. Леди Розалин захочет услышать кое-что без свидетелей.

Когда они остались одни – по крайней мере, настолько одни, насколько это было возможно в углу огромного холла, – Розалин осторожно начала разговор:

– Скажи мне, что случилось?

– Что случилось? – повторил Бойд. Она видела, как дернулись мускулы на его плечах, и поняла, что он с трудом пытается держать себя в руках. – Что, черт возьми, ты написала своему брату?!

Она отступила назад от этой вспышки гнева.

– В точности то, что мы обсуждали. Что я хочу остаться в Шотландии. Что я здесь счастлива. Что я влюбилась и прошу его согласиться на встречу с этим человеком в условиях перемирия.

– Ну что ж, он отказался.

Розалин нахмурилась:

– Я говорила тебе, что он может отказаться. Но я смогу уговорить его!

– Теперь уже слишком поздно. Господи, поверить не могу, что я согласился на это.

Она положила руку ему на плечо, но он не отреагировал на ее прикосновение.

– Пожалуйста, ты можешь сказать мне, что случилось?

И тогда он рассказал. С теми бесчеловечными подробностями, от которых кровь отхлынула от ее лица, сердце сжалось, а ноги стали ватными.

– Нет, – прошептала Розалин.

Это был такой кошмар, о котором невозможно было даже помыслить. Розалин привыкла считать некоторых из этих женщин своими подругами. «Джин. О Господи, бедная Джин!»

Это не могло быть правдой… Или могло? На мгновение она почувствовала неуверенность. Она знала своего брата, но не как военачальника, человека, который презирал Робби Бойда и сделал свое целью захватить его. Клиффорд был бы разгневан, но дойти до такого?.. Нет! Розалин отказывалась в это верить.

Розалин не питала иллюзий относительно безжалостности своего брата во время войны, но он никогда не допустил бы убийства детей и насилования женщин. Насколько бы зол он ни был. И потом, она была абсолютно уверена, что он не сделает ничего, что могло бы повредить ей. Всему этому должно быть объяснение.

– Это, должно быть, какая-то ошибка. Брат не станет…

– Не говори мне этого! – Бойд выдернул свою руку из ее руки. – Я не хочу больше слышать ни одного распроклятого слова о том, что твой святой братец мог или не мог сделать. Если бы я послушался своей интуиции, ничего бы не случилось. Мне следовало бы знать заранее. Не могу поверить, что позволил себя уговорить. Я говорил тебе, что это никогда не сработает. С этими английскими собаками нельзя договариваться ни о чем.

Розалин пыталась унять неистовое сердцебиение. Пыталась уговорить себя, что он просто зол и не имел этого в виду. Но ей становилось все сложнее находить для него оправдания. Все сложнее оставаться понимающей и терпимой, наталкиваясь на его холодное недоверие.

– Должно же быть какое-то объяснение произошедшему. Пошли кого-нибудь…

– Нет! – Его отрывистый возглас прогремел как удар хлыста. – Никаких объяснений, никаких посыльных, никаких распроклятых писем. Твой брат получит мой ответ. Единственный ответ, который он понимает.

Розалин никогда не видела Робби таким и не знала, что делать. Как до него достучаться? Как заставить его выслушать ее?

– Пожалуйста, Робби, не поступай опрометчиво. Такие скоропалительные решения… Это неправильно.

– Господи, ты говоришь совсем как Сетон. Мне не нужен никто из вас, чтобы взывать к моей проклятой совести.

Как Сетон. Розалин вздрогнула от этой правды. Почему она не видела всего этого раньше? Она была как сэр Алекс, и Робби всегда будет видеть ее такой. Англичанкой. Как человека, которому нельзя полностью доверять. Бойд и сэр Алекс сражались бок о бок семь лет, и Робби до сих пор отказывался признать его другом. После семи лет будет ли она все еще ждать, что он осознает, как он ее любит?

А что, если он никогда этого не осознает?

Ее сердце упало. Розалин почувствовала, как счастливое будущее, которое она себе вообразила, тает как туманное сновидение.

Она должна достучаться до него.

– Не нужен? Может быть, ты уже перестал останавливаться и спрашивать себя, что хорошо, а что плохо? Или это уже больше не имеет значения? Может быть, осталось лишь соревнование в том, кто может причинить больше боли? Что случилось со всеми принципами из тех книг, которые ты любишь?

Губы Робби сжались:

– Я не обязан перед тобой отчитываться.

– Тогда отчитайся перед самим собой.

Его молчание было красноречивым ответом. Розалин вглядывалась в его лицо в поисках подтверждения тому, что она права. Где тот человек, который читал философские книги, который посадил садик, потому что он напоминал ему о простом, мирном времени? Который помог спасти деревню от пожара и заступился за женщину, которую большинство мужчин рассматривали как не стоящую внимания? Розалин убедила себя в том, что, несмотря на жесткую оболочку, в глубине души он все еще был человеком чести, способным различать добро и зло. Но она ошиблась. Все, что в нем осталось, – это жажда мести и целенаправленное стремление выиграть любой ценой – оправданно или неоправданно.

– Значит, ты решил ответить налетом на английское селение? Будешь ли ты убивать детей и насиловать женщин?

Губы, которые целовали ее менее часа назад, сделались твердыми и угрожающими. Бойд схватил ее за локоть и притянул к себе.

– Не дави на меня, Розалин. Сегодня на меня столько давили, что исчерпали мое терпение. В отличие от твоих соотечественников я не убиваю невиновных, но твой брат почувствует боль прямо рядом с домом. Можешь в этом не сомневаться.

Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, о чем он говорит. Но она знала его слишком хорошо, знала, как он мыслит, и от ужаса у нее сдавило сердце. Она недоверчиво посмотрела на него:

– Только не Бруэм. Господи, скажи мне, что ты не собираешься напасть на единственное место в мире, которое было домом для меня. Как можешь ты причинить мне такую боль?

Робби отпустил ее и сделал шаг назад.

– К тебе все это не имеет отношения.