Читать книгу "Лето бородатых пионеров - Игорь Дьяков"

Чудовищна и невиданна в истории межславянская рознь, – разве что Петлюра в свое время да немцы в гражданскую и Отечественную дули в эту дуду. Но, даже подозревая заданность всего этого и единство источника, все-таки не верилось, что мы дойдем до такой степени пещерности, до зоологического предела в конце восьмидесятых годов XX века.

Кстати, о пещерности. «Мужик в электричке» считает, что «не надо обижать наших предков сравнениями с нами: они-то твердо знали, что надо поддерживать огонь, добывать пищу, рискуя жизнью, имели необязательную потребность изготовить краски, бизона нарисовать, – а ты посмотри на нашу пьянь и паркету, на митинговые воспаленные толпища, надругательства над трупами в Сумгаите, младенцев на вилах, головы на шестах, погляди на расчлененные тела в Фергане – раздевание дошло до сдирания кожи с ближнего, тут уж пещера – изысканна, как Парфенон. Не обижай предков!..»

В Прибалтику мы с другом собрались сразу после первого курса университета – тянуло, раньше не были. В самом центре Вильнюса просто зашли к незнакомым людям – переночевать. Друг-полиглот до полуночи расспрашивал, «как будет по-литовски», «по-польски»… Сдержанная, величавая красота Риги, спокойствие Даугавы, живая, чисто немецкая, старина Таллина вдохновляли: мы изводили записные книжки и фотопленки, даже стихи слагали по пути.

Вспоминались нам и белые ночи Ленинграда, куда ездили мы «дикарями» еще после девятого класса. Жили в помещении школы № 69, вместе с ребятами из Друскининкая. Когда школа закрывалась, все вместе вылезали «гулять» через наше окно. До сих пор помним их – Ремвитас, Миндоугас, Вальдас, Альвидас, Ионас… И – что-то не верится, чтобы они сейчас, вдруг, начитавшись-наслушавшись, стали бы сожалеть о тех белых ночах, наших общих воспоминаниях юности, пусть даже «эпохи застоя».

Не верится и в то, чтобы друзья по Минску – выросшие, конечно – Вася Примака, который всегда первым в детском саду заканчивал трапезу и гордо садился на освоенное им место «чемпиона», и Коля Мозовко, – чтобы они впали в «анализ крови».

Вряд ли крестьяне чудной Куринки, деревеньки под Пирятином, и жители громадных и обильных сел под Недригайловом, стоящих по берегам Сулы, славные люди, с которыми певали на свадьбах «Как при лужке, при лужке…», со смехом путаясь в русских и украинских вариантах, – вряд ли они поддались на усиленное педалирование «противоречий» между «кацапами» и «хохлами», высосанных из чортова пальца. Да и миллионы, десятки миллионов здоровых, разумных, хороших людей не поддались. И не поддавались.

Сидевшая у руля – условно скажем – Административной системы олигархия (во многом попросту прямо-таки «династическая»), почуяв, что народ пробуждается и задает вопросы круто и все более настоятельно, стала плодить дефициты и сыпать направо-налево «гроздья гнева».

Изувеченная, захламленная экологически вредными производствами, не имеющая средств защиты – своей государственности и полноценной духовной традиции – Россия исподволь подталкивалась на место «врага номер один».

Пока в «расказаченных», полупустых станицах Дона метались по полям остатние механизаторы; пока, сцепив зубы, вгрызались в забои шахтеры Воркуты и Кузбасса, пока усмирял огненных змей металлург на заводе в загазованном Чусовом; пока вырезал свои деревянные цветы под Ростовом Великим школьный учитель Пичугин, светло-радостный несмотря на четверть века лагерей (фашистских и «наших»), пока Россия строила, растила, лечила и беззаветно приходила на помощь всем нуждавшимся, – ее «подталкивали» лукавые пастыри от Аппарата, сидевшие, как это у них принято, не на виду, но у рычагов…

Подталкивали и сеяли раздоры: между отцами и детьми, между рабочими и крестьянами, между разными национальностями и даже между мужчинами и женщинами. Способов этими «пастырями» отработано немало, – они монополизировали главное – знание о них.

Как известно, рабовладельцы древности давали рабам необходимый минимум знаний – это было выгодно дающим и вроде как удовлетворяло принимающих. Наш «минимум» создавался по той же схеме: «История – только с 1917 года, Ленин – гений, впереди – светлое будущее. Лишних вопросов не задавать. Бога нет. Без доклада не входить».

Но вопросы поступают, много, много вопросов. Как звезд на небе. Ну, например:

– почему не поставлен вопрос о создании комиссии по расследованию геноцида против русских, начиная с 1917 года?

– сколько (в долларах) дала РСФСР республикам за годы существования СССР?

– сколько у нас потребителей, оторванных от производства?

– сколько золота и драгоценных камней мы производим и как (по статьям) их расходуем?

Экологические катастрофы в стране складываются в единую картину экологической войны против народов СССР, в первую очередь, против русских. Можно даже карту России составить соответствующую. Мало живых мест на ней будет. Кто повинен в этом? Где полная демографическая картина страны, с анализом роста числа дебилов и мертворожденных, роста числа женщин, не способных родить, с анализом роста числа ослабленных умственно и физически? Вместо этого – новый дефицит: лекарств…

Хочешь не хочешь – видишь контуры геноцида, охватившие наш многострадальный народ. Без термоядерных взрывов, без «звездных войн», без открытой интервенции. И русских защитить некому. С ними как русскими попросту не считаются, их как бы нет, или почти нет, – так, досадный архаизм. Более того, какое-то нетерпеливое ожидание их исчезновения сквозит то в речи, то в статейке, то – по большей части – в действии.

Русских спаивают, «кормят» ядохимикатами без права проверки, изничтожают среду обитания, фактически лишают медицинской помощи (в прошлом году автор этих строк лично убедился в этом на примере одной из подмосковных больниц), в качестве «культурных радостей» бросают «радости» спорта (по телевизору), эстрады и конкурсов красоты». Русскую историю корежат ложью кино-литературной продукции. Все это, конечно, удел не только русских. Но, повторим русских ЗАЩИТИТЬ НЕКОМУ!

«Неравнодушен к месту проживания? – так подыхай! – это уже почти произносится в России…

Как-то зашел среди мужиков разговор о нашем скорбном экономическом положении, – один из миллионов разговоров, вспыхивающих одновременно во всякое время суток на бескрайних пространствах нашей страны. Один из попутчиков слушал-слушал привычные сетования, да и вставил вдруг: «Чего вы все плачетесь? Не надоело вам?… У нас самая отлаженная в мире экономическая система. Даже японская в сравнении с ней – фигня, примитив».

Все приумолкли, вопросительно глядя на пропахшего «Беломором» пожилого мужика в подростковой куртке. Из-под кепки его молодо выбивалась русая прядь.

– Напился, что ли? – беззлобно спросил кто-то. – Чего ахинею порешь?…

– А вот ни хрена не ахинею, – бодро и с какой-то даже радостью произнес «оптимист». – Система вправду – шик! Только… с обратным знаком. Она идеально отлажена на уничтожение и только выглядит дурью. Вы прикиньте: какое ж надо иметь дарование, чтобы нажирались только кровопийцы? Разве не так?

– И кто ж это такой «гений»: управитель?