Читать книгу "Звездный колокол - Екатерина Белецкая"

— Я… — Ит растерялся. — Я, наверное… Родной, я ревновал в тот момент. Знал, что это чушь собачья, но ревновал… Потому что до этого мы с тобой друг друга спасли, а в этот раз он… и теперь…

— Ты разум не потерял, случайно? — Скрипач рассердился. — Он меня спас, по-твоему? Да?

— Да, — просто ответил Ит. — Я сплоховал, и мне Волк снотворное сделал, а он…

— А в твою тупую голову не приходила мысль, что он спас нас обоих? — В голосе Скрипача зазвучал упрек. — Ты, один ты, без меня долго прожил бы, случись что?

— Двадцать первый этаж… — Ит запнулся. — Нет, не долго. Ты же знаешь.

— Так вот, я говорю, тебе в голову не приходило, что он нас обоих спас? Не меня одного, а нас двоих!.. Двоих, башка твоя тупая!..

Ит потрясенно молчал.

Скрипач сейчас был прав на тысячу процентов.

Ит почувствовал, что от стыда у него пылает лицо — так омерзительно он сто лет себя не чувствовал.

— Иди и попроси прощения, — приказал Скрипач. — Не ожидал я от тебя, честное слово…

* * *

Кира в комнате не было, окно оказалось распахнуто настежь. Матрас с кровати, которая была коротка, рауф, оказывается, переложил на пол. Ит постоял секунду, потом решительно развернулся и вышел из дома тем же путем, которым покинул его Кир — через окно. Долю секунду постоял, послушав слабый ночной ветер, прошел вдоль стены дома, вышел на одну из просек, перемахнул через калитку. И, все убыстряя темп, побежал в сторону недалекого леса. Обоняние у него, как и любого рауф, было развито гораздо лучше человеческого, и ему не нужно было прикладывать никаких усилий, чтобы понять, в какую сторону отправился Кир.

Очутившись в лесу, он несколько сбавил темп, потом, пробежав с полкилометра, остановился и прислушался. Ага, направо, через бурелом и молодой подлесок, потом — по полусгнившему бревну, потом — через заросли папоротника, и дальше прямо, прямо, прямо, никуда не сворачивая.

…Зрелище, открывшееся перед Итом, было в некотором роде комичным, а некотором — сюрреалистическим. На небольшой лесной прогалине в свете яркого звездного неба Терры-ноль Кир Гревис… избивал сосну.

Это было настолько неожиданно, что Ит с размаху остановился, словно налетел на невидимую стену. Здоровенный боевик-рауф, ростом больше двух метров, что было сил колошматил ни в чем не повинное дерево так, что та часть ствола, которая была перед ним, уже махрилась корой и щепками.

— Кир, — позвал Ит. — Эй, слышишь?

Кир остановился, и, тяжело дыша, повернулся на голос. Ит заметил, что костяшки пальцев у него ободраны, впрочем, не особенно сильно — подготовка, черт бы ее подрал, что ему эта сосна, он, при желании, кирпич ладонью разобьет, и не заметит.

— Что? — глухо спросил Кир.

— Я пришел… Кир, прости меня, пожалуйста. — Ит сделал шаг по направлению к нему. — Я… я был не прав тогда… днем…

Говорить было тяжело, каждое слово давалось с трудом.

— И что? — спросил Кир в ответ.

— Ничего, но…

— Что ты сейчас от меня хочешь? — В голосе Гревиса зазвучала неприязнь. — Я тебя ни в чем не обвинял, кажется.

— Кир, я скотина. Бессовестная тупая скотина, правда. — Ит вдруг понял, что сейчас перед ним стоит глухая каменная стена и он должен, обязан разбить эту стену — сейчас же, немедленно, потому что если не сделать этого сразу, разбить ее не получится уже никогда. — Рыжий мне только что сказал… я не оправдываюсь, но я действительно слегка отупел за эти дни, наверное… Ты держал его так… Кир, понимаешь, когда мы… когда он с пробитым легким и пневмотораксом в грузовике… двенадцать часов… я с ним сидел и держал его на руках, так же, пойми… я… у меня в мире нет никого ближе, чем он, и… я увидел, и…

— Я держал его так, чтобы ему было удобно. — В голосе Кира не было вообще никаких эмоций. — Мне надо было сделать — что? Взять его за ногу и тащить за лодкой, что ли?

— Не издевайся, — безнадежно попросил Ит. — Кир, пожалуйста, прости меня!.. Ну что мне сделать, чтобы… Он только что дал мне по мозгам и сказал… Если бы умер он, я бы не задержался… Ты нас обоих спас, а я… ну хочешь, я об эту сосну головой сейчас треснусь? Или ты меня тресни, чтобы уж наверняка…

— Псих, ты идиот, — сообщил Кир все так же спокойно. — Прекрати это все. Смотреть противно.

— Кир, пожалуйста… — Ит сделал шаг по направлению к рауф и вдруг, повинуясь какому-то внезапному наитию, встал на колени. — Кир, я тебя умоляю…

— Ты чего, серьезно? — Впервые за время разговора в голосе Гревиса зазвучало удивление. — Псих, да ладно тебе. Встань, а?

— Кир, я перед тобой виноват… я скотина, тварь тупая, безмозглая, правда… Прости меня, пожалуйста, ну прости!.. Ну хочешь, ударь меня, хочешь… я не знаю… если хочешь, то я… я на все согласен, правда, только чтобы ты… чтобы ты…

Решение пришло внезапно, отчаянно — действительно, пусть так, пусть как угодно, но только — не так, как сейчас. Только бы он согласился, и тогда…

— Псих, встань. — В голосе Кира прорезались командирские нотки. — Встань, я сказал! И майку надень, пожалуйста. А теперь запомни — «Аура-ноль», псих. Ты понял? Если ты еще раз так сделаешь, я тебя и правда ударю. И не головой об сосну, а по-настоящему. Я не шучу.

Ит поднялся с колен и встал перед Киром, низко опустив голову.

— Что мне сделать, чтобы ты понял? — спросил он едва слышно.

— Да я вроде бы понял. — Из голоса Кира пропал сарказм. Впрочем, особенного сочувствия в нем тоже не наблюдалось. — Ты решил, что я претендую на Рыжего… каким-то таким странным образом, ага?

Ит кивнул.

— Я ни на кого не претендую, запомни. А поскольку не претендую, ревновать никакого смысла нет.

— Это неправда, — покачал головой Ит. — Если бы ты не выделил его, не думал о нем, не переживал, то ты бы не сделал то, что сделал.

— То, что я сделал, на моем месте сделал бы любой нормальный друг, — твердо сказал Кир. — Понимаешь ты это? Да, мне очень нравится ваша семья. Да, я рад, что могу проводить с вами время. Да, мне с вами хорошо и легко. Все так. Но запомни — это не повод для ревности. Потому что существует «Аура-ноль». Дружить — это не значит… то, о чем ты подумал.

«Он врет, — понял Ит. — Он врет, но сейчас надо сделать вид, что веришь, — потому что эту часть стены ломать не тебе… если вообще придется ее ломать когда-либо. Нет, не сумею… слишком все очевидно, чтобы суметь».

— А дерево тут тогда при чем? — горько спросил Ит.

— Я на тебя действительно обиделся, — признался Кир. — Но не поэтому, не думай. Я знаю… видимо, я просто случайно перешел ту границу, которую не имел права переходить. Повторю, псих. Случайно. В следующий раз я возьму его за ногу и потащу за лодкой. Правда. Клянусь.

— Не надо. — Ит отошел на несколько шагов и сел на поваленное дерево. — Кир, правда. Не надо. Ты ведь… это же не так…