Читать книгу "Догадка Ферма - Жан д'Айон"

Регентшу эта новость привела в ярость. Тщетно Мазарини и Ле Телье пытались убедить ее, что речь, несомненно, идет о тщательно подготовленной провокации, она требовала строгого исполнения эдикта своего злейшего врага, кардинала де Ришелье!

На следующий день Анна Австрийская вызвала принца де Конде и потребовала, чтобы он приказал сыну, герцогу Энгиенскому, вывести Колиньи из своего дома, иначе она пошлет за ним своих людей.

Принц де Конде устремился к сыну, чтобы передать ему королевский приказ. Но это был уже не подросток, который всегда подчинялся отцу. Энгиен стал одним из величайших полководцев Европы, и льстецы сравнивали его с Александром Македонским. После Рокруа он чувствовал себя неуязвимым. Армия боготворила его и пошла бы за ним куда угодно.

Главное же, отец не знал, что его сын наряду с многочисленными недостатками — и даже пороками — обладал достоинством, сверкавшим как бриллиант: Энгиен был верен друзьям. Он требовал абсолютной преданности от своих людей, своих вассалов, но в обмен за полное подчинение обеспечивал им защиту. Для герцога это старое феодальное правило сохраняло всю свою силу.

Чтобы спасти Колиньи от ареста, Энгиен велел переправить его в замок Сен-Мор, свою загородную резиденцию, и приставил к нему личного врача. Затем он с полным хладнокровием перенес упреки Гастона Орлеанского, свояка Гиза, оскорбленного тем, что Колиньи вызвал на дуэль его родственника, который не дал к тому никакого повода.

Со своей стороны Ле Телье послал людей во дворец Гизов, но герцога там уже не было. Непрошеных гостей встречала его мать, вдовствующая герцогиня. В течение нескольких дней никто не знал, куда он подевался.

В обществе обсуждали эту историю на все лады и, поскольку проигравшие всегда виноваты, постановили, что Колиньи вполне заслужил свою участь.

Говорят, во Франции все события завершаются песнями. И всю зиму 1643 года в Париже распевали:

Утрите ваши прекрасные глазки, мадам де Лонгвиль,

Утрите ваши глазки, Колиньи уже выздоравливает,

Не браните его за то, что он предпочел жизнь,

Ибо он хочет жить вечно, чтобы стать вашим любовником.

15

С 20 по 23 декабря 1643 года

Луи и Гофреди вернулись во дворец Кастельбажак, не обменявшись ни единым словом, удрученные своим открытием. Словно пребывая в каком-то отвратительном тумане, Луи со стыдом припоминал, сколько раз он сбивался с пути в этом деле.

Монастырь кармелитов находился не слишком далеко от дворца Кастельбажак, но быстрая ходьба и колючий холод все-таки подействовали на Фронсака, который постепенно стал выбираться из парализующего разум марева.

У входа во дворец он окончательно пришел в себя. Остановившись, он положил руку на плечо своего спутника, который терпеливо ждал, какое решение примет хозяин.

— Полагаешь, мы сможем уехать отсюда сегодня вечером, как только я получу документы мсье де Ферма? — спросил он.

— Конечно, мсье, но недалеко. Эта ведьма вышлет за нами погоню. В ее распоряжении был целый день, чтобы подготовить западню, и если она уже набрала отряд головорезов, те, скорее всего, атакуют нас на дороге, где тяжело защищаться.

— Значит, нужно забаррикадироваться в спальне и ждать нападения тут?

Гофреди провел рукой по лицу, словно не решаясь высказать свою мысль.

— Можно попытаться переиграть ее.

— Что ты предлагаешь?

— Военную хитрость, мсье. Иногда простенький маневр помогает выиграть важное сражение. Например, вы могли бы сказать мадам де Кастельбажак, что не получили того, что хотели, и вам придется зайти к мсье де Ферма завтра и, следовательно, провести еще одну ночь под ее крышей.

— И она оставит нас в покое на эту ночь? — спросил Луи, преисполняясь надеждой.

— Возможно. Мы бы тогда купили лошадей и «забыли бы» у нее карету с багажом. А мсье де Бреш…

— В этом случае она расквитается с ним, — возразил Луи. Задумавшись, он покачал головой:

— Да она просто убьет его! Это противно законам чести. Лучше будем готовиться к штурму.

— Тогда предложите мсье де Брешу съехать сегодня же вечером, — предложил Гофреди.

Они вошли во двор. Привратница набирала воду из колодца. Она злобно посмотрела на них.

Луи поклонился ей, словно ничего не заметил, и они поднялись на третий этаж. Бреш был в комнате и изучал три тома ин-кварто.

Книготорговец вопрошающе взглянул на них, когда они вошли. Гофреди запер дверь на засов.

— Мсье де Бреш, — начал Луи, — я должен известить вас о том, что случилось. Наши могущественные враги хотят расправиться с нами прямо здесь. Но это не ваши противники, и я не желаю, чтобы вы из-за нас попали бы в неприятную ситуацию. С вашей стороны будет разумным расстаться с нами прямо сейчас и перебраться на постоялый двор. Оставшись, вы рискуете жизнью.

Бреш отложил в сторону книгу и на мгновение заколебался, словно бы подыскивая слова, а затем объявил:

— Мсье, вы обижаете меня предположением, что я могу бросить вас в минуту опасности. Я хоть и не дворянин, но человек чести. С вами я проделал весь этот путь, и вы оказали мне услугу. Если вам предстоит схватка, сочту за честь быть полезным и сражаться бок о бок с вами.

Взволнованный этой декларацией преданности, Луи на секунду застыл в нерешительности, а потом объяснил:

— Мы хотели уехать быстро и незаметно, но не можем бросить вас здесь. Наши враги в отместку расправились бы с вами.

— Но все увидят, как вы поедете в карете! Разве вас не станут преследовать?

— Мы хотели уйти завтра, совсем незаметно, пешком. Мы бы купили лошадей и оставили здесь багаж. Я мог бы кое-что изменить, чтобы избежать штурма этой ночью, но уверенности у меня нет. Вот почему я предпочитаю, чтобы мы с вами расстались сегодня вечером.

Медленно покачав головой, Бреш объявил:

— Хороший план, но он вам обойдется дорого: карета, лошади, багаж…

— Вы способны предложить что-нибудь получше, мсье? — дерзко осведомился Гофреди.

— Может быть. Всегда есть надежда выиграть время. Предлагаю действовать так: вы, Гофреди, остаетесь здесь завтра, вместе с каретой, тогда как мы с мсье Фронсаком покидаем Тулузу на лошадях, как вы и намеревались. Мы останавливаемся в Монтобане, на постоялом дворе «Суконщики», а вы объясните мадам де Кастельбажак, которая, как я догадываюсь, и есть ваш враг, что меня здесь больше нет, а мсье шевалье болен, поэтому не будет ужинать с ней и вы задержитесь еще на один день. Послезавтра вы выезжаете отсюда в карете с багажом. Тогда мадам де Кастельбажак поймет, что ее обвели вокруг пальца. Вы ничем особенным не рискуете. Достаточно будет удостовериться, что никто за вами не следует. Мы же с мсье Фронсаком подождем вас в Монтобане.