Читать книгу "Музыка под занавес - Иэн Рэнкин"

— К сожалению, я почти не умею фотографировать… — проговорила Скарлетт Коулвелл извиняющимся тоном.

— У меня вышло бы еще хуже. — Ребус улыбнулся. — Значит, Чарльз Риордан записывал и это выступление?

— Да. — Она немного помолчала. — На самом деле это большая удача, что вы позвонили.

— Вот как?

— Потому что я сама собиралась звонить вам, чтобы попросить об одном одолжении.

— Что я могу для вас сделать, доктор Коулвелл?

— Есть один журнал, называется «Лондонское литературное ревю»… Там прочли некролог, который я написала для «Скотсмена», и решили напечатать одно из стихотворений Александра.

— Ну и что же? — Ребус поднес к губам чашку с кофе.

— Это одно из последних его стихотворений, оно на русском… Александр читал его в Поэтической библиотеке… — Она грустно улыбнулась. — Мне даже кажется, он закончил его буквально накануне. Проблема, однако, в том, что у меня этого стихотворения нет. И боюсь, нет ни у кого.

— А вы заглянули в его корзину для бумаг?

— Если я скажу «да», вы будете считать меня стервятницей?

— Вовсе нет. — Ребус покачал головой. — Но стихотворения вы так и не нашли, не так ли?

— Нет, не нашла. Вот почему я обратилась к одному милому молодому человеку из студии Чарльза…

— К Терри Гримму?

Она снова кивнула и снова нетерпеливым движением поправила упавшие на глаза волосы.

— Он сказал, что запись сохранилась… И что она — у вас.

Ребус вспомнил, как они с Шивон сидели в ее машине, слушая стихи, которые читал недавно умерший человек.

— Вы хотите взять ее на время? — спросил Ребус. Он был уверен, что Федоров действительно прочел несколько стихотворений на своем родном языке.

— Ненадолго. Я хотела бы попытаться перевести это стихотворение. Мне кажется, я должна сделать это в память о нем…

— Разумеется, доктор Коулвелл.

Она просияла, и Ребусу показалось, что, если бы не разделявший их стол, Скарлетт могла бы даже обнять его. Она, однако, только спросила, придется ли ей слушать диск в полицейском участке или она сможет взять его с собой.

Тут Ребус сразу вспомнил, что в участке ему нельзя появляться ни в коем случае.

— Я сам вам его привезу, — пообещал он.

Доктор Коулвелл еще раз улыбнулась, но ее улыбка внезапно погасла.

— Я совсем забыла… — проговорила она расстроенно. — Стихотворение в «Лондонское ревю» нужно представить уже на будущей неделе.

— Я постараюсь сделать так, чтобы у вас было как можно больше времени для работы, — сказал Ребус и добавил: — Жаль, что мы до сих пор не поймали убийцу Федорова.

Коулвелл погрустнела еще больше.

— Я уверена, вы делаете все, что в ваших силах.

— Спасибо за доверие. — Ребус усмехнулся. — Кстати, вы так и не спросили, зачем я попросил вас о встрече.

— Я подумала, вы сами скажете.

Ребус кивнул:

— Скажу. В последние дни я изучал жизнь Федорова — пытался выяснить, были ли у него враги…

— Самым серьезным врагом Александра было государство, инспектор.

— Это я уже понял. — Ребус кивнул. — Но мне удалось узнать кое-что еще. Один человек сообщил мне, что в свое время мистеру Федорову пришлось оставить должность преподавателя из-за многочисленных романов со студентками… Но с недавних пор мне начало казаться, что мой источник пытался намеренно ввести меня в заблуждение. Быть может, ничего такого не было, и я напрасно…

Доктор Коулвелл остановила его движением руки.

— Александра действительно уволили из университета. Он сам мне об этом рассказывал. Разумеется, обвинение было ложным: власти стремились избавиться от него любым способом…

Она произнесла эти слова таким тоном, словно ей до сих пор было больно за мертвого поэта.

— Прошу вас, не обижайтесь, доктор Коулвелл, но мне… я должен спросить: с вами мистер Федоров ничего себе не позволял?

— У меня есть постоянный партнер, инспектор.

— При всем моем уважении, доктор… — Ребус покачал головой. — Вы — красивая женщина, а у меня сложилось впечатление, что Александр Федоров был неравнодушен к женскому полу. И сдается мне, что никакой партнер, если только он не чемпион мира по боевым искусствам, его бы не остановил.

Скарлетт Коулвелл снова улыбнулась и тут же в приливе напускной стыдливости опустила взгляд.

— Да, — призналась она, — вы правы. После нескольких бокалов либидо Александра, гм-м… поднимало голову.

— Изящно сказано. Это его слова?

— Нет, мои. Мои собственные.

— Тем не менее Федоров, похоже, считал вас своим близким другом, иначе он не говорил бы с вами столь откровенно.

— Мне кажется, у Александра не было настоящих друзей. Это довольно распространенное явление среди писателей и поэтов — на всех остальных людей они смотрят как на материал для своих произведений. А как можно спать с человеком, зная, что впоследствии он об этом напишет и весь мир будет читать описание самых интимных мгновений твоей жизни?

— Кажется, я вас понимаю… — Ребус слегка откашлялся. — Но ведь Федоров должен был как-то… усмирять то самое либидо, о котором вы упомянули.

— О, у него были женщины, инспектор!

— Здесь, в Эдинбурге? Неужели снова студентки?

— Этого я не знаю.

— А как насчет Абигайль Томас из Поэтической библиотеки? Кажется, в первую нашу встречу вы упомянули о том, что она влюблена в Федорова.

— Если она и испытывала к нему какие-то чувства, то без взаимности, — отмахнулась Коулвелл, потом, немного подумав, спросила: — Вы действительно считаете, что Александра могла убить женщина?

Ребус пожал плечами. Он много раз пытался представить себе, как изрядно подвыпивший Федоров идет по Кинг-стейблз-роуд и вдруг натыкается на женщину, которая предлагает ему бесплатный секс. Пошел бы он с незнакомкой?.. Может быть. А с женщиной, которую он знал?.. Этот вариант казался Ребусу куда более вероятным.

— Скажите, в разговорах с вами мистер Федоров никогда не упоминал фамилию Андропов? — спросил он.

Коулвелл задумалась, беззвучно шевеля губами. Очевидно, она несколько раз повторила фамилию про себя, потом покачала головой:

— Извините, нет…

— А как насчет Кафферти?

— Тоже нет. — Она взглянула на него. — Похоже, вам от меня мало проку.

— Иногда, — наставительно сказал Ребус, — отрицательный результат не менее важен, чем положительный.

— Это как у Шерлока Холмса? Я никак не могу запомнить эту цитату. «Отбросить все…» Ну вы-то должны ее знать…