Читать книгу "Загадочные края - Вера Ковальчук"

чём сам Скиольд напрочь забыл) бросил обрывок ременной упряжи. – Ярл приказал, сам смылся, а мы отдувайся? Да ты знаешь, кто она?

– Ну? – Второй тоже перестал сечь и посмотрел на приятеля, почёсывая подбородок указательным пальцем.

– Графская дочь, как я слышал!

– Ну?!

– Нам за неё головы оторвут. Он приказал – и уплыл, а нас оставил, так? Так, по мне, ну его, ярла, с его приказами. Побили – и хватит. Скажем, не стали выполнять приказ, а? Может, нас за это не тронут. Или вообще скажем, что не мы. Ничего не знаем, и всё.

– Ну…

Второй бросил вожжи в угол и, не оборачиваясь на пленницу, выбежал наружу вслед за приятелем. Они бегом преодолели расстояние от подвального этажа до ворот, потом по усыпанной мелкими скальными обломками, покрытой сбитым снегом земле к пристани – последний боевой корабль ярла выходил из залива, ещё несколько минут – и он скроется за первым мысом. Бурунчики по бортам говорили о том, что Скиольд посадил на вёсла всех, кого мог. Он спешил.

Молодые воины переглянулись. Они почти сразу поняли, что вряд ли их наберётся два десятка для защиты поместья. Для защиты? Но разве ярл приказал защищать? Нет, он приказал жечь. Жечь всё. Жечь?

– Ребята! – окликнул оставшихся сын ярла. – А зачем так сразу и жечь? Там же внутри осталась уйма добра! И наложницы ярла, а они гладкие бабы… Раз уж такой расклад, то грех всем этим не попользоваться. А уж потом и сжечь. А?

Его слова нашли отклик в сердцах оставленных на произвол судьбы находников, которые привыкли грабить и своих, и чужих. Взбудораженные опасностью и близостью богатства, они одновременно и почти безмолвно кинулись в покои Скиольда и его ближайших соратников. Что ж не пограбить то, что всё равно обречено на гибель?

А в устье залива уже входил серый корабль-разведчик. Но с берега его никто не увидел.

26

Уже на подходе к нужному заливу, который Риган сам для себя ради удобства назвал бухтой, корабль-разведчик просигналил о чём-то необычном, а парой минут позже герцог и сам увидел выходящие из-за мыса боевые корабли, которые живенько развернулись и заспешили в противоположную сторону, прочь от его флотилии. Хедаль, который находился поблизости, избавил Ригана от необходимости делать очевидные распоряжения, сам махнул наблюдателю и мигом доставил ответ – одиннадцать малых и средних кораблей, флаги на них те, которые описывал граф Бергденский, те, под которыми ходит интересующих их субъект.

– То есть это флотилия Скиольда? – уточнил Риган.

– Судя по всему, милорд.

– Одиннадцать кораблей? Сколько на них может поместиться людей? Приблизительно?

– От двух до трёх с половиной тысяч, милорд, – быстро подсчитал Хедаль.

– То есть все. Или большая часть. Прекрасно. Хедаль, бери «Фаластар» и отправляйся на берег. Захвати поместье, оставь там небольшой гарнизон и отправляйся на соединение с нами. Местных не обижать. Людей Скиольда по возможности брать живыми. Нет возможности – кладите на месте. Не церемониться.

– Если леди Бергденская окажется в горде?

– Оказать необходимую медицинскую помощь и переправить на корабль. Если же вы обнаружите только её тело… Тоже переправить на корабль.

– Да, милорд. Разрешите взять с собой лекаря, которого одолжил вам граф Бергденский?

– Бери. И Гранмара, сына графа Бергденского, бери с собой.

Для Хедаля и двух офицеров, которые должны были помогать ему, спустили ялик, и семь огромных боевых кораблей, предводительствуемые массивным, но быстрым в погоне флагманом рванулись вслед за Скиольдом.

На «Фаластаре» было триста воинов из элитной гвардии императора, остальные – из гарнизонов трёх маленьких прибрежных замков, где размещали молодых солдат отдыхающих подразделений регулярной армии под водительством опытных, уже зачастую отошедших от дел офицеров. Там, в замках, чтоб ребята не скучали, их тренировали всё время, не занятое сном, едой и караулом, так что материал был прекрасный, не хуже того, что герцог использовал в небольших стычках на юге, откуда последний раз вернулся. Хедаль знал, что эти воины тоже могли бы считаться элитной гвардией, и уж во всяком случае высококачественным войском. Только опыта им не хватало, а в остальном всё отлично – и выучка, и дисциплина. Это вам не резервисты, которые думают только о своём наделе и спотыкаются о мечи. Это армия.

Корабль остановился на глубоком месте, после чего лодки принялись курсировать между берегом и «Фаластаром», высаживая десант. Не обращая внимания на то, что сопротивление как таковое отсутствовало, солдаты действовали строго так, как их учили, и за считанные минуты захватили берег, распахнутые ворота поместья, прочесали нежилые строения на берегу и взялись за жилые в кольце стен. Они не обращали ни малейшего внимания на женщин и тех мужчин, у которых не было в руках ничего напоминающего оружия, бойцов же, беспорядочно рассыпавшихся по внутренним помещениям, брали без труда. У большинства руки в критический момент оказались заняты узлами с добром, так что и меч-то вовремя выхватить было нечем, а некоторые даже не заметили, как были оглушены, потому что занимались отбивающимися женщинами ярла.

Сын Скиольда сразу заметил чужих воинов, направляющихся к дверям, и остался стоять, даже не пытаясь вынуть оружие. Когда его увидели, покладисто и торопливо поднял руки, показывая, что они пусты, и затараторил:

– Постойте, постойте, я сдаюсь! Ярл приказал нам добить пленную, ту, которая дочка графа, но мы этого не стали делать. Вы понимаете? Понимаете, о чём я?

– Где она? – жёстко спросил выступивший из-за спин авангарда Хедаль. По левую руку от него появился Гранмар. – Где леди Бергденская?

– Я покажу. Только не надо ничего делать. Мы ей ничего не делали.

– Веди. Эй! – Офицер окликнул одного из своих. – Позовите Соргланова лекаря. Веди, быстро!

Когда Хедаль нагнулся над Ингрид, он сперва подумал, что пришёл поздно. И только, с трудом нащупав бьющуюся жилку у неё на шее, понял, что женщина жива. Он разрезал верёвки, осторожно положил её на пол, на солому – по одежде ничего нельзя было понять, лохмотья были самые что ни на есть простенькие, но это, понятно, не показатель. Осмотрел руки – нежные, но с пятнышками мозолей, что неудивительно, поскольку на севере, это всем известно, работают даже графини. Кожа не обветренная, а волосы – те самые, которые ему описывали, длинные, густые, русые. Сейчас они свалялись, но тут-то понятно. Сколько она уже в плену…

Друг герцога