Читать книгу "Не уходи - Маргарет Пембертон"

Доминик, не глядя по сторонам, пошел через дорогу. Автобусы и такси резко тормозили, сигналили, люди кричали на него. Мелани! Как сказать ей об этом? И как жить без Мелани?

Они договорились встретиться в час дня возле Национальной галереи на Трафальгарской площади. Но Доминик не смог бы найти туда дорогу, даже если бы постарался. Сейчас он не знал, где находится и куда идет. Полицейский остановил его и вежливо осведомился, не нужна ли ему помощь. Доминик отказался и вытер слезы с лица. Незнакомые улицы вывели его на Оксфорд-стрит. За ней находилась небольшая площадь. Доминик сел на скамейку, уронил голову на руки и разрыдался как ребенок.

Когда через пять часов он вышел из такси у входа в Национальную галерею, Мелани все еще ждала его. Она бросилась ему навстречу, и ее темные кудрявые волосы развевались на бегу.

— Доминик! Что случилось? — Ее розовое и веселое личико выражало тревогу. — Что-то с отцом? Он…

— Отец в полном порядке. — Доминик не знал, как начать разговор с Мелани. Грег не его отец. Его отец — Люк Брендон. Люк Брендон. Отец Мелани. Их общий отец. Это кошмар, как на картинах Босха… Казалось, он в аду и его хоронят заживо.

— Но ты так опоздал… — Мелани взяла Доминика под руку. — И похож на призрака. Дом, что случилось?

Доминик попытался оттолкнуть руку Мелани, но не смог. Его конечности налились свинцом, отяжелели от горя.

— Я гулял… думал… — Доминик знал, что надо делать и что сказать Мелани. И все же не мог сказать ей правду. Не мог погрузить ее в тот ужас, которым отныне всегда будет наполнена его жизнь. Он вспомнил ночи, проведенные с Мелани в Италии… когда они лежали, прижавшись друг к другу, в палатке… вспомнил нежную кожу Мелани, тепло ее тела, прикосновение к ее губам… свои ладони на ее маленьких, округлых грудях. — Мы слишком поторопились, Мел. Мы провели вместе чудесное лето, но оно кончилось. И глупо было бы воображать, что это нечто большее…

— Дом! — Глаза Мелани округлились от изумления. — Я тебя не понимаю…

— Ты слишком молода, Мел. Надо сойти с ума, чтобы обручаться в нашем возрасте.

— Но мы можем и не обручаться, если не хочешь. Главное для нас — быть вместе.

— Нет. — Чтобы не смотреть на Мелани, Доминик уставился на статую английского короля. — Мы здорово отдохнули, Мел. Я не забуду это лето. Но я не поеду с тобой в Кент. Сегодня вечером я улетаю домой.

— Дом! — Голос Мелани сорвался от горя. — Дом, ты ведь не хочешь этого. Скажи мне, что это не так. — Лицо Мелани, всегда такое радостное и оживленное, сейчас было белым и застывшим. — Дом…

Доминик понял: еще несколько секунд, и он не выдержит.

— Я люблю тебя, Мел, — промолвил он задыхаясь и бросился прочь. Потом остановился, вскинул руку и юркнул в остановившееся такси.

— Дом! — донеслось до него сквозь шум транспорта. — Дом!

Он не оглянулся. Все кончено. У него больше нет семьи. У него больше нет Мелани.

— Куда ехать? — спросил водитель.

— В аэропорт Хитроу.

У Доминика были кредитные карточки и одежда в рюкзаке. Но прежде чем вступить в жизнь, где не будет мамы, Грега, Люси и Мел, он должен поговорить с отцом. Доминик поедет в Нормандию и скажет Люку Брендону, что знает обо всем.

* * *

— Вам звонят из Америки, мистер Диринг. — В палату заглянула медсестра.

Грег все еще не пришел в себя.

— Вам плохо, мистер Диринг? — встревожилась медсестра.

— Нет, все в порядке.

Медсестра нахмурилась, понимая, что пациент лжет.

Звонок из Америки. Наверняка звонит Ник в связи с делами агентства. Грег посмотрел на часы — половина первого: значит, в Калифорнии половина пятого утра. Это что-то важное. Грег снял трубку.

— Привет, Ник, что случилось?

— Это не Ник, — раздался в трубке печальный голос Лизетт. — Папа умер… — Она замолчала, и Грег понял, что Лизетт плачет. — Я сегодня вечером вылетаю в Париж. Похороны в четверг.

Господи, только этого не хватало! Похороны члена семьи. Доминик неизвестно где. Брендон в Вальми. А Лизетт не знает, что ее сыну известна тайна его рождения и то, как она обманывала его.

— Я приеду.

— Но как же твое лечение, дорогой?

— С операциями закончено, а физиотерапию можно прервать на несколько дней. — Грег не представлял, как перенесет встречу с Лизетт. Ведь она разрушила не только его жизнь, но и жизнь Доминика. Никогда они уже не будут семьей. Доминик потерян для них обоих.

— Спасибо, дорогой. До свидания. — В голосе Лизетт прозвучали теплота и благодарность.

Рука Грега дрожала, когда он клал трубку на рычаг. Следовало сказать ей. А может, и к лучшему, если он все расскажет Лизетт в Вальми. Вызвав медсестру, Грег попросил собрать его дорожную сумку и заказать билет на самолет.

* * *

Самолет Лизетт приземлился в аэропорту Орли утром. Там она наняла машину и попросила шофера отвезти ее и Люси в Вальми. Полет утомил Лизетт, она чувствовала себя эмоционально опустошенной. Не так она мечтала вернуться домой.

— Ты очень любила дедушку? — спросила Люси, обнимая мать.

— Да, дорогая. Он всегда был добрым и терпеливым. — Глаза Лизетт затуманились, когда в памяти всплыли далекие годы. — Он понимал меня и знал лучше, чем кто-либо другой.

— Лучше, чем папа? — удивилась Люси.

— Да. — Лизетт смотрела в окно машины. В ее голосе было столько печали, что Люси не стала больше ни о чем спрашивать.

Миновав Берне, они въехали в самое сердце Нормандии. Ярко светило теплое сентябрьское солнце, золотились поля спелой пшеницы.

— Я бы не смогла здесь жить, — проговорила Люси. — Здесь тихо… пустынно… не как в Америке.

Лизетт промолчала. А вот она не знала, найдет ли в себе силы вернуться в Америку.

— А ферма дяди Люка где-то здесь? — поинтересовалась Люси, когда они проехали Байе и направились к побережью.

— Да, где-то здесь, — ответила Лизетт, чувствуя, как слова застревают у нее в горле.

Люк. Он непременно придет на похороны. Возможно, он уже в Вальми с новой женой. Им будет неуютно под одной крышей: ей, Люку, Грегу. Окно автомобиля было приоткрыто, и Лизетт ощутила соленый запах моря. Они уже почти приехали. Буковая роща расступилась, и их взору предстал замок Вальми во всем своем древнем великолепии. Он по-прежнему был красив, в его окнах отражались солнечные лучи, а башенка поднималась в небо, как в замках из детских сказок.

Когда машина въехала во двор, массивная дверь распахнулась и на крыльцо вышла Элоиза де Вальми.

— Добро пожаловать домой, дорогая, — со слезами промолвила Элоиза. Лизетт подбежала к матери и обняла ее.

Всю дорогу Лизетт сдерживала слезы, но теперь они хлынули из глаз. Ей не верилось, что отец умер, и только когда мать вышла встречать ее одна…