Читать книгу "Академия Легиона - Лена Летняя"

– Да, – немного смущенно признала Хильда и уточнила: – Шоколадное, с орехами. Ты вчера выглядел уже вполне нормально, я надеялась, что сегодня тебя отпустят. Поэтому решила подождать тебя тут. И заодно приготовить немного домашней еды. Правда, меня хватило только на печенье. Но, поверь, оно обладает поистине целебными свойствами! Особенно со стаканом молока. Моя мама с детства так лечила все мои болезни…

– И поэтому ты слопала половину, дожидаясь меня, – насмешливо закончил он.

Хильда обиженно ткнула его кулаком в плечо. Легонько. Мор в ответ сгреб ее в охапку и принялся целовать так жадно, словно они не виделись неделю или целый месяц.

– Вот что лечит любые болезни, – едва слышно выдохнул он, когда поцелуй все-таки был прерван.

Хильда, еще в начале поцелуя обвившая его шею руками, прижалась лбом к его лбу и закрыла глаза, восстанавливая дыхание. Сердце ее колотилось как бешенное. В этот раз все ощущалось гораздо острее, чем раньше, а потому и сердце билось быстрее, и дышать было тяжелее. Вероятно, из-за того, что с тех пор, как они последний раз имели возможность спокойно обниматься и целоваться наедине, она успела мысленно похоронить его.

– Ты в порядке? – неожиданно спросил Мор, крепче сжимая ее в объятиях. – Ты вся дрожишь. Что-то случилось?

– Нет, все хорошо, – заверила Хильда, даже головой помотав для убедительности.

– Тогда чего ты дрожишь? – Мор не казался убежденным. Он немного отстранился, чтобы увидеть ее лицо. – Если все хорошо, то почему ты едва не плачешь? Ты не плакала даже тогда, когда навещала меня в лазарете Орты, а ведь я тогда выглядел совсем жалко.

Она нервно улыбнулась, шмыгнула носом и быстро вытерла уголок глаза, сама толком не понимая, почему вдруг расклеилась. Именно сейчас, когда все однозначно стало хорошо. Когда он поцеловал ее, Хильда почему-то вспомнила бал в Легионе. Она вновь как наяву увидела сначала мерзкую, чужую усмешку на любимом лице, потом трещины, прорезавшие его. И услышала удивленное: «Не думал, что ты сможешь». Все это настолько ярко ожило в ее памяти, что она как будто снова оказалась в том мгновении.

– Просто вспомнила вдруг, как убила тебя. – Голос дрогнул, заставив Хильду недовольно поморщиться, но она продолжила: – Я ведь убила тебя, ты знаешь?

– Не меня, – поправил он, беря в ладони ее лицо и заставляя смотреть себе в глаза. – Голема с моей внешностью. Ты молодец. Я тобой очень горжусь. Ты все сделала правильно. Поверь, не все новобранцы в боевом отряде Легиона способны действовать так решительно и четко. А ты всего лишь на втором курсе. Тебя ждет большое будущее, я уверен. И теперь я знаю, что ни в какую печальную статистику ты не попадешь. Потому что умеешь концентрироваться на главном и отбрасывать в сторону эмоции.

По ее губам скользнула печальная улыбка, как будто он ее не убедил. Хильда перехватила его руки и мягко отвела их от лица, крепко сжав.

– Ты не понимаешь, Дилан, – возразила она серьезно. – Я думала, что все это время рядом со мной был голем. И все, что было, у меня было с ним. Но я все равно его убила. До сих пор не понимаю, как смогла. И не знаю, что со мной стало бы, если бы через несколько минут я не поняла, что ошиблась и что ты можешь быть жив. Поэтому…

Она отпустила его руки, шагнула к стулу, на котором стояла сумка, и достала из нее сложенный вдвое лист бумаги. Еще раз быстро шмыгнув носом, она вернулась к Мору и протянула лист ему.

– Поэтому вот. Я написала это еще в субботу, но решила отдать, когда ты вернешься к обязанностям куратора.

Настороженно поглядывая на нее, он вслух прочитал написанное:

– Куратору курса профессору Дилану Мору от курсантки второго курса Хильды Сатин. Заявление. Прошу определить меня в группу подготовки к работе в следственном отделе Легиона. Мое прежнее заявление прошу считать недействительным…

Он нахмурился и посмотрел на нее, на его лице смешались растерянность и недоверие.

– Но ты ведь так хотела в боевой отряд.

– Хотела, – кивнула Хильда, заметно волнуясь. – И все для этого делала. И да, я доказала, что справилась бы с этой службой. Наверное. Хотя должна признаться: чтобы победить того голема, я напилась стимуляторов перед балом. Но дело не в этом…

Ее голос снова на мгновение прервался, она откашлялась и глубоко вдохнула, чтобы успокоиться. Только потом продолжила:

– Да, я доказала и себе, и тебе, и всем, кто об этом узнает, что смогла бы служить в боевом отряде. Но в тот же момент я поняла, что не хочу этого. Что никогда по-настоящему не хотела. Я даже толком не знала, что это такое. Я не хочу когда-нибудь снова оказаться в подобной ситуации, Дилан. Не знаю, как ты прослужил там шесть лет и остался таким… классным позитивным парнем.

Она снова нервно улыбнулась, пытаясь спрятать за этой улыбкой волнение. Однако удержать улыбку не смогла: ее губы дернулись, скривившись, глаза заблестели.

– Потому что в то мгновение, когда он рассыпался передо мной в прах, мне показалось, что во мне что-то умерло. Навсегда, понимаешь? Даже то, что ты оказался жив, это «что-то» не вернуло. Я, наверное, теперь буду восхищаться боевиками даже больше, чем раньше, но быть одной из них больше не хочу. Не хочу, чтобы во мне снова что-то умирало. Мне не понравилось, понимаешь?

Она замолчала, выжидающе глядя на него, но он тоже молчал, замерев, и удивленно смотрел на нее. Хильда неловко повела плечами и призналась:

– Я думала, ты обрадуешься. Или ты теперь разочарован?

Этот вопрос заставил Мора отмереть, снова обнять ее и прижать к себе так крепко, что она сдавленно охнула от неожиданности.

– Я рад. Ты даже представить себе не можешь, как я рад. И теперь горжусь и восхищаюсь тобой еще больше.

Хильда облегченно выдохнула. Она успела испугаться его реакции. Ее саму удивило это: его мнение вдруг стало значить больше, чем мнение отца. Ведь принимая решение, она понимала, что тот будет разочарован, но ее это уже не волновало, пока она была уверена, что Дилану этот выбор придется по душе.

Мор немного ослабил объятия и снова нашел губами ее губы, в этот раз целуя уже не так отчаянно, а медленно и с наслаждением. Заявление выскользнуло и, тихонько зашуршав, упало на пол. Ни один из них этого не заметил. Мор прервал поцелуй только для того, чтобы тихо прошептать у самого ее уха:

– Люблю тебя…

– Ты кажется говорил, что не способен на любовь, – также шепотом отозвалась Хильда.

– Я солгал.

– Это хорошо.

– Что я солгал? – удивился он.

– Что ты меня любишь.

– Почему?

– Потому что любить всегда приятнее взаимно.

– Это можно считать ответным признанием?

– Это можно считать намеком.

– То есть признания не будет?

– Посмотрим, как ты будешь себя вести. Между прочим, я тут уже четвертый день умираю от лихорадки.