Читать книгу "Бронеходчики. Гренада моя - Константин Калбазов"

И напоследок еще два снаряда в уже пораженную артиллерийскую платформу. Так чтобы с гарантией. Взгляд в направлении затаившихся машин Ермилова. Капитан заметил изменения и вернулся к своей первоочередной задаче. Два оставшихся бронехода вновь двинулись по руслу ручья, расстреливая платформы с установленными орудиями. После одного из выстрелов рвануло так, что не просто разворотило саму платформу, но и опрокинуло сразу три.

Серьезная сила. Более чем. Но совершенно беспомощная при таком обстреле сбоку. Пулеметы и зенитки – вот и все, что могли использовать франкисты. Но против лобовой брони «Тарантулов» это попросту бесполезно. Даже сосредоточение огня сразу нескольких орудий тут не поможет. Паукообразная машина – это не человекоподобная. Она не опрокинется, так как имеет отличную опору в виде шести лап. Если только акцентировать огонь именно на конечностях. Но Ермилов не собирался предоставлять им такую возможность.

А вот и гости. Пехота оживилась. Боятся невероятно. Но в то же время упорно ползут в сторону подбитого «Тизоны». Как видно, страх быть расстрелянными перевешивает. Вот и ползут. Вперед не вырываются, каждый из солдат старается оказаться за спиной своего товарища. Но бесконечно это продолжаться не может. Офицеры и сержанты поторапливают, и приходится ползти вперед, всячески изыскивая возможность, чтобы вновь оказаться за спинами товарищей.

Но как ни силен был страх, они все же медленно, но верно сокращают расстояние. Еще немного, и доберутся до русла ручья буквально в двадцати метрах от подбитой машины, где смогут перевести дух. А там и до ненавистного бронехода недалеко. И его пилоту не позавидуешь. Устроившему такое лучше бы погибнуть в бою. Потому как рвать будут долго и вдумчиво.

И это Григория категорически не устраивало. Все, что мог, и даже больше того, он сделал. Пора и честь знать. Жаль, конечно, терять столь удачно обретенный бронеход. Но не погибать же теперь вместе с ним. Он не капитан корабля, чтобы отправляться на дно вместе со своим судном.

Руки быстро и привычно заскользили по застежкам подвесной, высвобождая его из плена ременной паутины. Лежать на боку без поддержки не так удобно. Металл больно врезается в тело. Но это не беда. Можно и потерпеть малость.

Дернул за рукоять аварийного люка над головой, рассчитанного как раз на случай эвакуации из упавшей машины. Порядок. Рычаг с легкостью провернулся, и появился просвет между корпусом и чуть приоткрывшейся крышкой. Все работает.

Вновь провернул рычаг, запирая люк. Потянулся к тросику взведения курков реактивной установки на левом плече. Трижды дернул, изготавливая к бою все восемнадцать реактивных снарядов. Используя вертикальную наводку как горизонтальную, навел блок в нужную сторону. И наконец, потянул за спусковой рычаг.

С гулким шелестом снаряды начали срываться с направляющих и устремляться в сторону противника. Удачно упала машина, чего уж там. Вряд ли получилось накрыть подбирающуюся пехоту. Скорее всего, ракеты пройдут над их головами и рванут где-то за железнодорожным полотном. Даже, возможно, нанесут кое-какие потери. Но это не важно. Главное, что они нагонят страху на атакующих. Ревущие над головой реактивные снаряды – то еще удовольствие.

Едва последняя ракета покинула направляющую, как Азаров открыл люк и поспешно начал покидать машину, проклиная на чем свет стоит мелких, плюгавых бронеходчиков и конструкторов, не озаботившихся диаметром отверстия побольше. Не будь на руках кожаных перчаток, то посбивал бы руки в рубке, когда размахивал ими, как ветряная мельница, а вот здесь пообжигал бы к нехорошей маме. Реактивная струя неплохо разогревает металл.

Прикрываясь все еще висящим дымным следом ракет, добежал до берега ручья и, скользнув в поток, побежал вверх по течению. У него есть и карабин, и маузер, и подсумки с четырьмя гранатами, но вот желания вступать в последний и решительный пока нет. Ясное дело, если придется, то-о… Но отчего это нужно делать обязательно там, где до него добраться куда как проще? Ведь можно найти и более удобную позицию.

Опять же, там, метрах в трехстах, должны быть выжившие из экипажей подбитых машин. Заниматься их спасением Ермилову было некогда. Для него главное – добить бронепоезда. Вот Григорий и объединится с выжившими. Ну и командование примет, благо кое-какой опыт в подобных переделках у него имеется. А там, глядишь, вместе и выбираться из этой передряги будет проще.

Глава 6

Точки над ё

– Разрешите, господин полковник? – Егоров прикрыл дверь и вытянулся в струнку, вскинув ладонь к обрезу пилотки.

Ну чисто образец строевой выправки, если бы только не левая рука, висящая на перевязи. Это несколько смазывало образ военного с агитационного плаката. Хотя-а… если подумать, то так даже лучше. Черная косынка, переброшенная через шею, добавляла ему героичности, указывала на тяжелую ситуацию, в которой находится республика, и в то же время на непреклонность ее защитников. Да. Надо будет подбросить эту идею в агитационный отдел. Правда, капитану на том плакате делать нечего.

– Проходите, Игнат Пантелеевич. Присаживайтесь, – откладывая документ, который в этот момент изучал, пригласил полковник Сухарев.

Сергей Демьянович к своим сорока пяти дослужился до звания полковника и, в отличие от подавляющего большинства, прибыл в Испанию вовсе не за карьерным ростом. Любая война – это в первую очередь новый опыт, новые методы работы и практика. Самое главное – реальная практика, которую не заменить никакими академическими знаниями. Так что он здесь трудился на благо контрразведки Российской империи. Ни много ни мало.

– Игнат Пантелеевич, вы ведь прибыли три часа назад, не так ли?

– Так точно, господин полковник.

– Экий вы. Входите в кабинет, демонстрируя выправку, коей обзавидуются гвардейские офицеры. Да еще и придерживаетесь столь официального тона. К чему бы это?

– Ну так три недели как по минному полю ходил, Сергей Демьянович.

– А-а-а. Вон оно что. А с докладом тогда отчего задержались? Или от этого мина не рванет?

– Хотел сначала закончить с отчетом и потом уж доложиться по всей форме.

– Или успеть тихонько отправить Изабеллу с сыном? Господи, да не смотрите на меня так. Думаете, я не знаю, что ваша задержка вызвана переносом времени отлета дирижабля в Россию? Что за блажь, господин капитан?

– Знать бы самому, господин полковник, – виновато улыбнулся Егоров. – Сначала я дал слово, что сумею защитить как ее, так и близких. Родных удалось вывести из-под удара без труда. А с ней…

– Я в курсе, что ей грозила смертная казнь. Но не обязательно же жениться.

– Угу. Не обязательно. Но… Нет у меня объяснений, господин полковник. Просто влип, вот и все.

– Н-да-а, Игнат Пантелеевич, не ожидал я от вас. Не ожидал. Жениться на вражеской пособнице. Абсурд какой-то, – покачав головой, заключил Сухарев.

– Она стала пособницей нашими стараниями, господин полковник. Да и выбора у Изабеллы не было. Она мать и защищала своего ребенка. Как могла, так и защищала.