Читать книгу "Всплеск внезапной магии - Диана Уинн Джонс"

Но Геррель, разумеется, не мог ничего захотеть. Не мог он захотеть ничего, что вырвали из него, чтобы создать Марка.

Зилла как раз собиралась мысленно пнуть Герреля и отшвырнуть в сторону — проку от него все равно никакого, — но тут увидела, что была к нему несправедлива. Геррель все же совершил один крошечный поступок. Ради Маркуса. Маркус на столе визжал и бился — и был окружен маленьким треугольником пространства, куда никто не мог проникнуть. Это был словно призрак шалаша Иа-Иа. Маркус ментально сжался внутри шалаша и сеял кругом единственные защитные чары, которые умеют насылать маленькие дети, — страх. Страх волнами бил двух девушек, пытавшихся раздеть Маркуса, и мешал им двигаться. Даже клинок в руках Марсении, кажется, дрогнул. И Маркус кричал и кричал — и это было ужасно.

«Ну а толку-то?» — в ярости подумала Зилла. Но потом поняла. Геррель снова обошел ту иллюзорную комнату и воплотил ее — настолько, что Маркус мог там укрыться. Геррель думал, что больше ни на что не способен. Зато Зилле стало чуть легче дышать — и Геррель считал, будто этот простор для маневра поможет ей восстать против Марсении.

«Не могу! — подумала она. — Неужели он не знает, что я не могла сопротивляться даже собственной матери? Вечно убегала. Я не могу даже посмотреть Марсении в глаза — а он хочет, чтобы я…»

А-а, вот оно что! Надо вытащить сюда Марка.

Думать, что это невозможно, было некогда. Маркуса уже раздели.

— Фило, помогай! — крикнула она, заглушив монотонный речитатив Марсении, и мысленно нацелилась на Землю, на Марка.

Тод выскочил на террасу — и увидел, что Маркус голый, а Марсения уже вовсю благословляет клинок. От этого зрелища наследный дар в нем взыграл, словно разъяренный зверь. То ли от гнева, то ли от странного ощущения энергии с противоположным знаком, которое исходило от стоявшего за спиной Пауля, — так или иначе, Тод впервые за много лет почувствовал, как наследный дар выходит из-под контроля. Повеяло необузданной магией. Тод похолодел. В таком состоянии от него не будет никакой пользы. Но потом он услышал голос своего старого наставника: «Время от времени он все равно будет брать верх, но он знает, что делает, — вот увидишь». Ну, будем надеяться, что старикан не ошибался, подумал Тод — и выпустил зверя на волю.

И услышал собственный голос, громоподобный, гораздо ниже обычного:

— Прекратить! Это порочит имя Богини! Я запрещаю!

С другой стороны лужайки из-за деревьев с треском вылетел светлый силуэт и разметал толпу зрителей. К своему изумлению, Тод увидел Джоша, а ведь он был уверен, что Джош уже на полпути во Фриньен. Кентавр галопом проскакал между огненными чашами и медленно остановился, встреченный тяжелыми волнами силы, застыл между двумя огнями лицом к Тоду, гневно роя землю копытом.

— Ты, ведьма, оставь в покое этого ребенка! — выдохнул он. — Я предупреждаю…

И вдруг настало безвременье и неподвижность.

Слава богу, подумала Зилла. Простор. Простор, который пытался подарить ей Геррель через Маркуса. Марсения и окружавшие ее женщины все еще двигались, но медленнее медленного, и если Марсения и продолжала распевать молитву, голос ее до того замедлился и растянулся, что его было уже не слышно. Зилла поняла, что случилось. Тод и Джош случайно — если такое может быть случайным — заняли места для собственного обряда. Они стояли на востоке и на западе. Фило очутился на юге, а Зилла — на севере. С Тодом был кто-то незнакомый, и он, похоже, приглушал силу Марсении, а через нее — и остальных женщин, так что тяжкая сила волей-неволей скопилась вокруг стола, чтобы обороняться. И у Зиллы и правда появился простор для маневра — перед ней расстилалось пространство, как нельзя удачнее приспособленное для волшебства, и она могла там работать, только неясно сколько, может, несколько часов, а может, всего миг.

«А что делать-то?» — растерялась она. Сила. Сила здесь есть у всех. Тод прекрасно владел своей силой, но сейчас она, похоже, в гневе вырвалась на волю. Джоша и Фило тоже, конечно, чему-то учили, просто все то, что им втолковывали в Арте, как казалось Зилле с самого начала, не имело к ним отношения. Управлять своими силами они толком не умели. Что касается ее самой, то ее дарования были необузданными, будто дикий зверь.

Необузданные так необузданные, подумала она и призвала их.

О, какие они были необузданные… Они окутали ее пеленой и вознесли в восторженном выдохе — и несли до того далеко и долго, что она утратила всякое представление о времени, да и о собственном теле. На одну наносекунду она превратилась в чистую мысль — и это длилось тысячу лет. Ее переполнило понимание. Вот почему она вечно увиливала, отказывалась учиться ведьмовству, бежала от образования в том виде, в каком его предлагала Аманда. Узы познания вредили необузданной силе. Чтобы ее применять, Зилла не должна была знать, что это такое. Сила ответила бы ей только при условии, что она будет такой же вольной, как сама Зилла. Зилла парила в северном сиянии восторга и ликовала, потому что, оказывается, с самого начала понимала самое главное в необузданной магии. Этот миг и это знание длились вечно. Забытое тело размазалось во времени вместе с ней, а может, и сжалось в наикратчайший миг — о, как это было удивительно. Иногда Зилла часы напролет была великаншей, а иногда целые века — крошечным комочком. И понимала, что вся хитрость — не отвлекаться на это. Прошел тысячелетний миг — и она очутилась в доме, где, кажется, до этого бывала лишь однажды, и необузданные чары рыскали вдоль границ его безопасности, сотрясали окна, выли в дымоходе, трепали деревья. В доме были джунгли из огромных пальм в кадках. Зилла уже испугалась, что попала не туда, но тут услышала голос сестры:

— Поли, я все понимаю. Но сила, наславшая их, задействовала необузданную магию. И отчасти они и есть протест необузданной магии. Я им помешать не могу — и сомневаюсь, что кто-нибудь из нас осмелится выйти, даже если чары нацелены только на Марка.

Дом Глэдис, только в нем непривычно пусто — нет хозяйки. Зато Аманда здесь, вон, стоит у камина, а вот и Марк — чуть в стороне, оцепенело смотрит на деревья в кадках. Какой бледный, даже бледнее обычного. Зилла подхватила необузданную магию, рыскающую по дому, присовокупила к своей учетверенной силе и посулила ей скорое освобождение.

— Марк, — сказала она, — пойдем со мной, скорее. Мне надо вернуть тебя Геррелю.

Аманда вскинулась:

— Чары развеялись! Мне… ой, Зилла! Зилла, ты чего?!

— Я за Марком, — ответила Зилла. — Ему нужно вернуться. Иначе никак.

На переносице у Аманды собрались морщинки, такие знакомые Зилле.

— В чем дело?

«Так я и знала: когда имеешь дело с Амандой, легко и просто не получится», — подумала Зилла. Марк оказался по другую сторону от Аманды, и вид у него был ошарашенный.

— Марк — половина другого человека из параллельной вселенной, — объяснила Зилла.

— Это мы знаем, — сказала Аманда и обратилась к другой присутствовавшей в комнате сущности, которую Зилла различала лишь смутно. — Да, Поли, только не шуми. Это Зилла. Ей нужен Марк.