Читать книгу "Дети Велеса - Андрей Расторгуев"

Здоровяк медленно поднялся. Ещё пошатываясь, проникновенно глянул на Стаса, прогудев:

– Спасибо, Упырь. – И зашагал прочь, торопясь встать под знамёна дружины.

– Упырь?! – Бородатый купец попридержал свой объемный кошелёк, который уже сунул в подставленную Башкой руку. – Это который в прошлом годе купца Кишенича побил?

– Ага, – поддакнул один из его прихлебателей. – А ещё он Трепутивель от нежити отстоял и скитов там одолел.

Толстяк, продолжая сжимать кошелёк, злобно зыркнул на Аркашу. Процедил сквозь зубы:

– Ты не предупреждал, что Усыня бьётся с Упырём. Это нечестная сделка.

– А ты и не спрашивал. – Аркаша дёрнул кошель, вырвав его из пухлых пальцев торгаша. Сунул в карман, раздутый грудой монет, собранных с проигравших. – Зачем тебе знать имя несчастного, которого ты заранее обрёк на неудачу? И потом… – Он выхватил одну из сабель, направив её на купца. – Если ты настаиваешь на нечестности нашей сделки, я всегда могу доказать обратное иным способом. Так что не оскорбляй меня. Договорились?

Судорожно сглотнув, бородач мелко закивал, не сводя выпученных глаз с острия сабли перед его носом. Попятился назад и скрылся за спинами перепуганных «шестерок». Наверняка он узнал мечи Кишенича, на что Аркаша, собственно, и рассчитывал. Подумал, небось, что стоявший перед ним человек смог силой отнять эти мечи у самого Упыря, как в своё время тот забрал их у Кишенича. Иначе как бы они оказались у Аркаши. Выходит, незнакомец этот гораздо опаснее, чем Упырь, способности которого купец имел счастье только что лицезреть.

Подождав, когда спорщик и его сопровождающие скроются, Башка небрежно закинул клинок в ножны. Больше никто из неудачливых игроков не артачился, и дальнейший сбор денег прошёл без осложнений. Все, кто ставил на Усыню, безропотно отдавали монеты именно в той сумме, какую сами намеревались выручить за его победу. Аркаше даже не пришлось доставать составленный список и выкрикивать имена, требуя платы. Да, народ здесь честный. Уж если дал слово, то сдержит. Это с купцами надо держать ухо востро, а с простым людом и отношения проще строить.

– Что за тотализатор ты тут устроил? – Пырёв неожиданно вынырнул из-за спины, застав Аркашу врасплох. – Деньги на мне зарабатываешь?

– Так я это… Ради общего блага стараюсь, так сказать…

– Вижу, как ты стараешься. Аж вспотел весь. Устал, наверное, что и руки поднять не в силах.

– И нечего ехидничать. Вечно от тебя упрёки одни вместо похвалы за проявленную смекалку. Нам что, по-твоему, денег не надо?

– Нет, не надо. Князь дал всё необходимое. И тебе о том известно. К тому же ты, Башка, немало заработал на продаже трофеев. Так что не стоит прибедняться и говорить какие мы нищие. Тебе сколько ни дай, всё мало. Это уже, знаешь ли, на какое-то нездоровое влечение смахивает. Патологическая зависимость, вот.

– Дорога у нас дальняя. Неизвестно ещё сколько времени займёт. Лучше иметь неприкосновенный запас. Тут деньги сами в руки шли. Я вообще никого не трогал. Стоял себе спокойно, а купчишка этот сам напросился. Знаешь ведь, не могу я мимо пройти, чтобы не наказать падких на бабло буржуев. И с трофеями так же было.

– Ну да. Только в отличие от Робина Гуда ты попутно нагрел ещё пару десятков простых граждан. Или скажешь, они тоже сами виноваты?

– Конечно. Нечего было лезть не в своё дело…

Так они и спорили всю дорогу по пути к посадскому дому, где Петрик собирал победителей турнира, чтобы торжественно объявить перед всем народом о зачислении их в дружину. А по прошествии суток, дававшихся новобранцам на улаживание домашних дел, упаковку чемоданов и прощание с родственниками, те должны были выехать из Суматошья в Пограничную Крепость, к новому месту службы.

Четверо гостей посадника покидали город вместе с дружиной, заняв место поближе к Петрику в голове колонны из тридцати с лишним верховых. Пускай немного солдат в этом строю, но в компании нескольких десятков хорошо вооружённых всадников Аркаша чувствовал себя в куда большей безопасности, чем путешествуй они вчетвером. Да, эскорт сопровождает их лишь небольшую часть маршрута, до развилки дорог. Там отправится дальше на север, а путешественники свернут к западу, вновь предоставленные сами себе. Всё равно в течение того времени, пока они под охраной, проблемы безопасности докучать не будут.

Потом Аркаша часто поминал добрым словом этот отрезок пути, проделанный совместно с дружинниками Петрика. Чуть ли не единственный эпизод из всего похода, проведённый в праздном любовании окружающей природой. Не было нужды вечно глазеть по сторонам, выискивая прятавшуюся в лесах нежить, и прислушиваться к малейшему шороху на привале, дремая в один глаз. Даже приготовление пищи не отвлекало, поскольку этим занимались костровые. Судьба больше не преподносила столь щедрых подарков.

Блаженство длилось недолго. После короткого прощания у развилки, где их пути всё-таки разошлись, земляне и два ведуна остались одни. Довольно быстро та безмятежность, в которой они пребывали, будучи защищенные дружинниками, улетучилась вместе с ушедшей на север колонной. Теперь снова приходилось полагаться только на собственные силы и умения.

Осторожно двигаясь по утоптанной грунтовой дороге, путники приближались к жилью Ставра. Узнав от Яромира о смерти семьи кузнеца, Юнос не отказался от идеи проехать через его дом. Сам хотел осмотреть руины.

Уже достоверно зная, что не увидит ничего кроме пепелища, Стас всё равно с нетерпением ждал, когда дорога упрётся в подворье. Ещё надеялся на что-то или просто отказывался верить в очевидное, пока не увидит всё собственными глазами? Возможно и так. Именно тот редкий случай, когда оперу очень хочется, чтобы показания свидетелей оказались ложными.

Наконец, из-за поворота появился остов печной трубы. Сердце Стаса забилось в два раза быстрее, грозя вырваться из груди и поскакать перед отрядом в стремлении скорее достичь цели. Успокойся, глупое сердце. Там, куда ты так спешишь, больше ничего и никого нет.

Их встретила одинокая воротная арка.

Все постройки сгорели вместе с деревянным забором. Лишь чудом уцелевший створ с медным солнечным диском подобно скелету возвышался над развалинами. Будто ждал возвращения землян, которых некогда здесь приютил. Они-то вернулись, да вот встречать их больше некому.

Четверо всадников медленно проехали под аркой. Встали в центре того, что некогда было уютным двориком, печально озираясь по сторонам. Помимо ворот уцелело лишь то, что в огне не горит. Это печь, лишённая своего одеяния – избы. Ещё, возможно, кузница. «Возможно» потому, что там, где она стояла, теперь высился курган. Кто-то просто засыпал кузницу землей по самую крышу, соорудив над ней круглый холм с идеально гладкими склонами.

– Много смертей, – горестно вздохнул Юнос. – В основном скиты.

– Да… – Михайлик пожевал усы, явно собираясь что-то добавить, но так и не решился. Вопросительно глянул на Юноса. Тот хранил молчание. Тогда всё-таки выдавил: – И Ставр тоже… И жена с дочкой…