Читать книгу "Лед. Кусочек юга - Павел Корнев"

– Вот так! – заорал пиромант и повалился на днище. – Да! Выкусили?!

Но на смену уничтоженным лордам уже спешили новые. И вновь сомкнулось кольцо тьмы и холода.

– Стреляйте! – крикнула Яна, когда исчадие Стужи врезалось в ее защиту и завязло в ней, едва не прорвавшись к грузовику. Выпущенный ведьмой из арбалета болт угодил в лорда, и ослепительная вспышка разметала того на куски.

Я вскинул «сайгу», в которую загодя воткнул магазин с зажигательной дробью, прицелился в соседнее чудовище и утопил спусковой крючок.

И – ничего! Выстрела не прозвучало!

Я уже хотел дернуть рукоять затвора, чтобы избавиться от осечного патрона, но вдруг уловил знакомую ломоту в зубах и выругался.

Кто-то блокировал действие огнестрельного оружия!

– Стреляйте! – просипела ведьма, которая не могла одновременно удерживать защитные чары и взводить арбалет.

Схватив «Калейдоскоп», я утопил пальцем спусковой крючок, раздалось басовитое гудение, и почти сразу силуэт взятого на прицел лорда подсветился красным. Выстрелил – и сначала подумал, что оружие не сработало, а потом исчадие Стужи просто осыпалось кучей грязного ледяного крошева. Обитавшую в нем тьму выжгло на раз.

Дернув рукоять затвора, я вынул использованный алхимический заряд, и на глаза попалась пломба-капсюль, совершенно невредимая на вид.

Капсюль? Точно!

Обычно заклинания не давали воспламеняться именно капсюлям, поэтому я схватил «сайгу» и скомандовал пироманту:

– Зажги порох!

Напалм уже немного очухался после выброса энергии и щелкнул пальцами.

«Сайга» грохнула, огненный росчерк угодил в снежного лорда и откинул его на шаг назад.

Алхимический состав зашипел, полыхая и вгрызаясь в лед, уничтожая и Стужу, и мрак, но вгрызаясь и уничтожая – слишком медленно. Чудовище вновь ринулось в атаку!

– Выстрел! – крикнул я.

Напалм усилием воли воспламенил порох, карабин снова плюнул огнем, стреляная гильза с невредимым капсюлем отлетела в сторону, а затвор дослал в патронник новый патрон. Лорд дрогнул и осыпался грудой грязного льда.

Я забегал от окошка к окошку, то и дело веля пироманту использовать его огненный дар, но вскоре зажигательная дробь кончилась, а осветительные заряды были куда менее эффективны. Яростными всполохами света они били по исчадиям Стужи и рикошетили в стороны, удачным оказывался один выстрел из трех или четырех. А когда подошли к концу и они, последнего лорда пришлось добивать из арбалета Яны. Восемь обычных пулевых патронов так и не смогли того остановить.

– Минуту передохну, – тяжело выдохнул Напалм, без сил опускаясь на днище, вот только у нас этой самой минуты не было.

Из вьюжной пелены к грузовику ринулись ледяные големы. Магическая защита не сумела остановить рывок безликих созданий с острейшими клинками, торчавшими из рук. Один за другим погасли шары-накопители, и я заорал:

– Напалм! Выстрел!

Карабин дернулся, и угодившая в голема картечь разнесла того на куски, но ледяных отродий было слишком много. Они принялись взбираться по бортам и кромсать брезент, а один даже сунулся в кузов через задний борт.

– Выстрел! – крикнул я, и голема вышвырнуло на улицу.

И тут проявила себя Яна. Деревянный шар в ее руках засветился мягким сиянием, ведьма начала раскачиваться из стороны в сторону и едва слышно подвывать. Очень скоро голос ее окреп, вой усилился, и от него заложило уши.

И големы стали разлетаться на куски один за другим!

Напалма тоже зацепило, из носа у него хлынула кровь.

– С такими друзьями и врагов не надо, – выдал он, отхаркиваясь.

Я перезарядил «сайгу», выглянул из кузова, и в голове у меня словно лопнул сосуд с ледяной водой. Я буквально физически ощутил приближение Стужи, той, что замораживает не только тела, но и души. И рука об руку с ней шествовала тьма.

Напалма сполз с лавки и зажал виски ладонями. Яна тоже не сумела устоять на ногах, распласталась на днище кузова и забилась в конвульсиях словно эпилептик.

Навалилось ледяное оцепенение, к горлу подкатил комок, меня вырвало, и вырвало словно бы жидким огнем. Внутренности опалило нестерпимой болью, правую руку будто сунули в мясорубку, и эта боль неким невероятным образом прочистила сознание.

Я пристроил «сайгу» на заднем борту, но странное и страшное существо с непропорционально удлиненными костлявыми ногами и руками, удивительно нескладное и от этого еще более жуткое, едва ли могла пронять даже посеребренная картечь.

Много выше человеческого роста чудовище дерганой походкой марионетки вышагивало по сугробам, и за ним стелился шлейф тьмы и Стужи. Синие глаза горели зловещим огнем, и я с ужасом узнал в этом существе Лику.

Мертвую Лику. Лику переродившуюся.

Голову! Всегда отрезайте ведьмам голову!

Посеребренная картечь хлестанула по мертвой валькирии, не причинив никакого вреда. Та в ответ махнула противоестественно длинной рукой, и тент грузовика сорвало и откинуло прочь. Что-то врезало по голове, и в глазах вспыхнули искры, но армейский шлем уберег от сотрясения.

Приподнявшись над задним бортом, я дотянулся до чаромета, дрожащими руками втолкнул в патронник новый заряд и устроил толстый ствол на доске. Потом утопил гашетку, и линзы «Калейдоскопа» с громким гулом завертелись, словно оружию никак не удавалось подобрать нужную комбинацию; запахло паленым пластиком.

Мертвая ведьма зачерпнула пригоршню снега, тот призрачным светом замерцал в ее костлявых руках, и тогда наконец сработал «Калейдоскоп»! Сгусток ослепительного сияния угодил в покойницу и прошил ее, оставив сквозную дыру в животе. Но – не прикончил!

Резким движением я дернул затвор, и стреляная гильза со звоном покатилась по полу. Мертвая тварь согнулась, но сразу выпрямилась и ринулась к грузовику. Я втолкнул в патронник новый алхимический заряд, провернул рукоять затвора и утопил гашетку.

На этот раз чаромет выстрелил без заминки, исторгнутое им сияние прожгло дыру в груди ведьмы, и покойницу опрокинуло на спину. Рана замерцала багряным сиянием, вот только Лика поднялась на ноги и на этот раз.

И тогда очнувшаяся Яна хрипло каркнула:

– Стреляй в голову!

В голову! Всегда только в голову!

Я перезарядил «Калейдоскоп», прицелился и утопил гашетку. Сгусток ослепительного света угодил мертвой ведьме в лицо и прошил череп насквозь. Лазурное свечение глаз померкло, Лика рухнула на землю и больше не шевелилась. Стужа оставила ее, тьма рассеялась без следа.

Отбились? Отбились!

– Напалм, ты живой? – спросил я, вталкивая в патронник чаромета последний заряд.

– Частично, – отозвался пиромант и уселся на днище, но тут же опрокинулся обратно словно пьяный. Не пытаясь больше подняться, он дотянулся до пластиковой бутылочки, в которой заранее развел какой-то серый порошок, и жадно присосался к горлышку.