Читать книгу "Перед падением - Ной Хоули"

Дуг стоит на тротуаре у входа в здание корпорации Эй-эл-си. За последние двое суток он спал всего три часа. Его борода пропитана запахами бурбона, чизбургеров, съеденных в придорожных кафе, и светлого бруклинского пива. Губы у него потрескались, ноздри раздуваются от гнева и обиды. Его переполняет жажда мести.

Криста Брюэр, продюсер Билла Каннингема, встречает его в вестибюле. Двигается она стремительно, почти бегом. Торопясь поприветствовать гостя, она без колебаний отталкивает в сторону чернокожего парня с курьерской сумкой.

– Привет, Дуг, – говорит она, улыбаясь. Держится она, словно посредник на переговорах об освобождении заложников, которого научили ни в коем случае не прерывать зрительный контакт с собеседником. – Я Криста Брюэр. Мы с вами говорили по телефону.

– А где Билл? – нервно интересуется Дуг. Все происходит не так, как он представлял, и ему кажется, что-то пошло не так.

– Наверху, – улыбается Криста. – Ему не терпится поскорее встретиться с вами.

Дуг хмурится, но Криста непринужденным жестом берет его под руку и ведет мимо охраны к лифту, двери которого широко открыты. Вместе с ними в кабину заходят другие люди. Все они едут на разные этажи, у каждого своя жизнь.

Десять минут спустя Дуг оказывается сидящим в кресле перед огромным трехстворчатым зеркалом, по краям которого горят яркие лампы. Женщина с множеством браслетов на руках расчесывает ему волосы и покрывает его лоб тональным кремом, а затем слегка припудривает.

– У вас есть какие-то планы на выходные? – спрашивает она.

Дуг отрицательно качает головой. Жена вышвырнула его из его же дома. Первые двенадцать часов он пил, потом поспал немного в кабине своего пикапа. Дуг чувствует себя, как Хамфри Богарт в «Сокровищах Сьерра-Мадре». Его грызет мысль о потере всего в тот момент, когда счастье было уже совсем близко. Нет-нет, убеждает он себя, дело не в деньгах, а в принципе. Элеонора – его жена. А мальчишка – теперь их ребенок. Сто три миллиона долларов плюс еще сорок от продажи недвижимости в Лондоне – это огромные деньги. Поэтому неудивительно, что Дуг, теперь человек со средствами, стал по-другому смотреть на жизнь. Конечно, он вовсе не считает, что деньги решат все проблемы, но, без сомнения, смогут сделать их быт комфортнее. Дуг закончил бы строительство ресторана, а заодно и дописал наконец свой роман. Они с Элеонорой наняли бы для ребенка няню. В Кротоне они могли бы проводить выходные, а большую часть времени – в Нью-Йорке, в таунхаусе, что в Верхнем Ист-Сайде. Туда стоило переехать ради одной только кофеварки Уайтхедов. Да, конечно, нехорошо, цинично так рассуждать. Но что поделаешь – такова жизнь. Деньги помогут им с Элеонорой воспитывать ребенка и обеспечат будущее всех троих. Ведь мальчишка еще совсем мал и не может сам о себе позаботиться.

Сидя перед зеркалом в свете ламп, Дуг начинает потеть. Гримерша ваткой промокает ему лоб.

– Пожалуй, вам лучше снять куртку, – предлагает она.

Дуг, однако, ее не слышит. Он думает о Скотте – змее, заползшей в его дом. Этот мерзавец ведет себе так, словно он не гость, а хозяин. Спрашивается, по какому праву? Только потому, видите ли, что у него наладился душевный контакт с мальчишкой? Но разве он, Дуг, заслужил, чтобы его выгнали из собственного дома? Да, это верно – пришел после полуночи пьяным, был немного расстроен и слегка пошумел. Но ведь он, в конце концов, был у себя дома, а Элеонора – его женщина. Куда катится мир, если какой-то тип, который якобы малюет картины, может прийти в чужой дом и выгнать оттуда хозяина? Он, Дуг, сказал все это своей жене. Напомнил, что любит ее и что у них все должно быть хорошо – особенно теперь, когда они стали родителями. Да-да, он, Дуг, теперь отец. И что же, спрашивается, сделала Элеонора? Она молча выслушала его, сидя на кровати с совершенно невозмутимым видом. А когда он устал говорить и метаться по комнате, заявила, что хочет развода и теперь ему, Дугу, придется спать на диване.

Возвращается улыбающаяся Криста и сообщает, что все готово и Билл его ждет. Она хвалит Дуга за то, что он не побоялся приехать. Как хорошо, что в стране есть люди, готовые сказать правду, даже если она горька. Дуг кивает. Воркование Кристы льстит его самолюбию. Да, он простой человек из тех, кто трудится в поте лица, чтобы заработать на жизнь. Такие ни на что не жалуются и ничего не просят, но рассчитывают, что жизнь будет к ним справедлива. И если волею судьбы им посчастливилось выиграть в лотерею, никто не вправе отбирать у них приз.

Сняв бумажный фартук, надетый на него гримершей, Дуг встает и идет в студию.

– Дуг, спасибо за то, что вы сегодня здесь, – говорит Билл.

Дуг кивает, стараясь не смотреть в объектив камеры. Смотрите на меня, посоветовал ему Билл. Дуг изо всех сил старается следовать этой рекомендации, упираясь взглядом то в брови, то в кончик носа собеседника. Билла Каннингема нельзя назвать симпатичным в общепринятом смысле этого слова, но он буквально излучает властность и уверенность в себе. Глядя на него, Дуг почему-то вспоминает телепередачу о животных – в ней показывали, как рифовые акулы бросаются врассыпную при появлении большой белой. Взгляд Каннингема напоминает Дугу взгляд тигра, парализующий оленя и лишающий его воли к сопротивлению. Эта мысль Дугу не нравится, поскольку из нее следует, что он – олень, то есть добыча.

– Мы живем в тяжелые времена, – начинает беседу Билл. – Вы со мной согласны?

Дуг непонимающе моргает.

– В чем? В том, что времена нынче тяжелые?

– Да. Для вас, для меня, для Америки. Я говорю о несправедливости, окружающей нас.

Дуг кивает. Именно об этом он и хочет рассказать.

– То, что произошло, – настоящая трагедия. Мы все это прекрасно понимаем. Авиакатастрофа…

Билл наклоняется вперед. Их беседа через спутник транслируется на девятьсот миллионов телевизионных приемников по всему миру.

– Расскажите вкратце, о чем идет речь, – говорит Каннингем. – Не все осведомлены о случившемся так же хорошо, как я.

Дуг нервно ерзает в кресле, а затем неловко пожимает плечами.

– Ну, как известно, произошла авиакатастрофа. Самолет упал в море. Выжили только два человека. Джей-Джей, мой племянник – точнее, племянник моей жены. И этот художник, Скотт, который якобы доплыл до берега.

– Якобы?

– Нет, на самом деле, – дает задний ход Дуг. – Конечно, был героический поступок и все такое, но это не значит…

Билл едва заметно отрицательно покачивает головой.

– Значит, вы взяли на себя заботу о своем племяннике.

– Ну да, ясное дело. То есть, я хочу сказать, ему ведь всего четыре года. Его родители погибли.

– Понимаю, – одобрительно говорит Билл. – Вы забрали мальчика к себе, потому что вы хороший человек, который поступает правильно.

Дуг согласно кивает.

– Денег у нас не так много, – продолжает он. – Я писатель, а Элеонора, моя жена, – как бы физиотерапевт.