Читать книгу "Assassin's Creed. Братство - Оливер Боуден"

Его вдруг охватили недобрые предчувствия. Он вполне понимал настроение друга и не упрекал Леонардо за желание вернуться в Италию.

Альберто немного подумал, затем кивнул:

– Смогу.

Верный своему слову, уже через несколько часов Альберто нашел для Леонардо все необходимое и мастерскую – и художник сразу же взялся за дело.

– Сколько времени тебе понадобится на изготовление бомб? – спросил Макиавелли.

– Дня два, поскольку я работаю без помощников. Материалов мне хватит на двадцать бомб. Может, на двадцать одну. По десять на каждого.

– По семь на каждого, – поправил его Эцио.

– Нет, друг мой. По десять. Десяток тебе и десяток для Никколо. Меня прошу не считать.

Через пару дней все бомбы были готовы. Они были невелики – размером с грейпфрут и примерно такой же формы. Каждую Леонардо поместил в стальной корпус с крючком наверху.

– Как с ними обращаться?

Леонардо горделиво улыбнулся:

– Видите крючочки? Они действуют как рычаги. Нужно потянуть за крючок, сосчитать до трех и потом бросать бомбу в намеченную цель. Каждая может убить до двадцати человек. Что касается кораблей… Если ударить в подходящее место, можно вывести корабль из строя и даже потопить.

Леонардо задумался.

– Жаль, что у меня нет времени построить подводную лодку, – тихо сказал он.

– Что построить?

– Так. Мысли вслух. Запомните: досчитав до трех, бомбу обязательно надо бросить, иначе она разнесет вас в клочки! – Он встал. – А теперь – до свидания и удачи.

– Как это понимать?

Леонардо невесело улыбнулся:

– Я по горло сыт Испанией. Альберто согласился взять меня на свой корабль. Он отплывает с послеполуденным приливом. До встречи в Риме… если вы туда доберетесь.

Эцио и Никколо переглянулись, затем не слишком крепко обняли Леонардо.

– Спасибо за помощь, дорогой друг, – сказал ему Аудиторе.

– Не за что.

– Слава богу, что ты не делал подобные игрушки для Чезаре, – сказал Макиавелли.

Леонардо ушел готовиться к отъезду. Ассасины же осторожно уложили бомбы в холщовые мешки, повесив их на плечо.

– Ты займешься лагерем наемников. Гавань я возьму на себя, – сказал Эцио.

Никколо угрюмо кивнул.

– Когда израсходуем все гостинцы Леонардо, встретимся около «Одинокого волка». На углу, – продолжал Эцио. – Думаю, свой штаб Чезаре устроил именно там. После наших визитов непременно возникнет хаос. Чезаре обязательно сунется туда вместе со своей ближайшей сворой. Там они будут решать, как им быть дальше. Мы попытаемся поймать их в этом логове. Нельзя, чтобы они снова ушли у нас из-под носа.

– В случае чего прикрою твою спину, – улыбнулся Никколо. – Чезаре настолько тщеславен и самоуверен, что вряд ли станет менять логово для своих приспешников. Ему кажется, будто в «Одиноком волке» он спрячется надежнее, чем в каком-нибудь дворце.

– Удачи, друг, – сказал Эцио.

– Удача нужна нам обоим.

Они пожали друг другу руки и разошлись.

Эцио решил начать с кораблей для перевозки солдат. Смешавшись с толпой, он добрался до гавани и там наметил первую цель. Он достал бомбу, старательно подавляя все сомнения насчет ее работоспособности. Понимая, что должен действовать быстро, Эцио выдернул крючок, досчитал до трех и метнул ее в судно.

Корабль стоял близко, и бросок получился точным. Бомба с лязгом упала в трюм. Несколько секунд было тихо. Эцио выругался сквозь зубы. Вдруг Леонардо ошибся с расчетами? Но уже в следующее мгновение корабль содрогнулся от сильного взрыва. Мачта с треском повалилась на палубу, а вверх взметнулся фонтан щепок.

Поднялся переполох. Аудиторе незаметно подобрался ко второму кораблю и бросил еще одну бомбу. В нескольких случаях за одним взрывом раздавался другой, еще мощнее, поскольку трюмы были загружены бочками с порохом. Один такой корабль при взрыве повредил два соседних.

Эцио уничтожил двенадцать кораблей. С каждым взрывом хаос и паника в гавани делались все сильнее. Невзирая на шум, он отчетливо слышал взрывы, долетавшие издалека. Макиавелли громил лагерь наемников.

Идя к месту встречи, Эцио надеялся увидеть Никколо живым.

Паника перекинулась и на городские улицы. Никто не понимал, что происходит. Толчея была страшная, однако Аудиторе сумел за десять минут добраться до нужного перекрестка. Макиавелли там не было, но долго ждать не пришлось. Вскоре примчался и Никколо: всклокоченный, с чумазым лицом.

– Да вознаградит Господь Леонардо да Винчи, – выдохнул он.

– Успешно?

– Не то слово. Я еще не видел такого столпотворения, – признался Макиавелли. – Уцелевшие со всех ног бежали из города. Думаю, теперь большинство из них навсегда сменят мечи на орала.

– Отлично. Но наша работа еще не окончена.

Они двинулись по узкой улочке к «Одинокому волку». Дверь была закрыта. Тогда молча, с кошачьим проворством ассасины влезли на крышу. Одноэтажное здание постоялого двора оказалось крупнее, чем казалось с фасада. Крыша была двускатной. Близ самого ее верха они увидели потолочное открытое окно. Ассасины осторожно подобрались к краю окна и заглянули вниз.

Это была одна из внутренних комнат, в которой сейчас находились двое. Возле стола стоял Микелетто. Перед ним сидел Чезаре Борджиа. Некогда красивое лицо, обезображенное «новой болезнью», было белым от ярости.

– Они уничтожили мои замыслы! Эти проклятые ассасины! Почему ты не сумел разделаться с ними? Как ты мог мне нагадить?

– Ваша светлость, я…

Вид у Микелетто был как у побитой собаки.

– Теперь я вынужден бежать из Валенсии. Я отправлюсь в Виану. Границу перейти – раз плюнуть. Я не намерен ждать, когда сюда явятся войска Фердинанда, чтобы схватить меня и вновь запихнуть в Ла-Мота. Король Наварры – мой шурин. Он обязательно мне поможет.

– Я тоже вам помогу, как и всегда. Только позвольте поехать вместе с вами.

Чезаре скривил тонкие губы:

– Ты сумел вытащить меня из Ла-Мота, это правда. Ты подпитывал мои надежды. А теперь полюбуйся, что с ними стало!

– Хозяин, все мои люди убиты. Я сделал все, что мог.

– И провалился!

Теперь и лицо Микелетто побелело.

– Это мне вместо награды? За все годы моей верной службы вам?

– Прочь с глаз моих, жалкий пес. Больше ты мне не нужен. Убирайся. Найди себе канаву и подыхай там.

Микелетто зарычал и бросился на Чезаре. Его ручищи были готовы сомкнуться на горле бывшего хозяина. Но не сомкнулись. Чезаре молниеносно выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил в упор.