Читать книгу "Белый легион: Террор не пройдет! - Илья Рясной"

В одном был Гипнотизер уверен наверняка — долго ему скучать в одиночестве не дадут. Скоро появится тот, кто начнет разговор. Иначе его давно закопали бы в землю. Пока он им нужен. Нужен, понятное дело, как источник информации.

Положение было очень тяжелым. Но не безнадежным. Он жив. Сидит взаперти. Один. Но рано или поздно к нему придут люди. Это такие существа, которые обладают сознанием, подсознанием и сверхсознанием. Насчет сверхсознания — дело темное. А вот с чужими сознанием и подсознанием Гипнотизер вполне может управиться… Должен управиться!

К нему пришли через час. Их было двое — патологических молчунов богатырской комплекции. Они стянули ему за спиной комбинезон, напоминающий смирительную рубашку, лишив возможности махать руками. Пытаться вырваться силой бесполезно. Гипнотизер был опытным рукопашником, поэтому быстро оценил — прорваться через этих ребят ему не по силам.

Он шел, впечатывая в память каждую деталь интерьера. Грубый бетонный коридор. Мертвенные лампы дневного света. Ниша, которая одновременно и скрытая дверь… Зрачок видеокамеры… Еще один зрачок…

Пленника завели в просторную комнату с привинченными к полу мягкими пластиковыми стульями. Здесь его ждали двое…

Гипнотизер замер, как напоровшись на невидимую стену. Он был готов ко многому. Но только не к этому.

— Парацельс! — сдавленно произнес он, будто увидев привидение.

— К вашим услугам, — с ласковой улыбкой отозвался Доктор. Он помнил свой старый псевдоним со времени работы в КГБ СССР.

Ноги у Гипнотизера ослабели. Он присел на стул, к которому его вежливо подвели. Слабость в ногах была противная и унизительная, но поделать он с собой ничего не мог.

Надежды таяли, как снежный ком на костре. Перед ним был слегка постаревший и осунувшийся, но без особых потерь проскочивший через десять лет Парацельс. Тот, который обучал азам тогда еще молодого кодировщика… Учитель, черт его дери!..

Превосходство этого человека Гипнотизер "мог признать без малейшего колебания. Такие, как Парацельс, рождаются редко. И о них складываются легенды — это в случае, если они жили на свету, доступные всем глазам. Или же о них сочиняются сказки, страшные, не для детей, — если эти люди всю жизнь волею судеб оставались в тени. Но в любом случае от них остается след. От них расходятся круги, как от гранитной глыбы, рухнувшей в воду.

— Знаете, зачем мы вас пригласили, уважаемый коллега? — спросил Доктор.

— На откровенный разговор, — сильнейшим напряжением воли Гипнотизер собрался, голова его сейчас была ясная.

— Совершенно верно. Думаю, как человек, потративший немало времени на воспитание смены, к которой относились и вы, я имею право на откровенность с вашей стороны, дорогой мой.

— Какой для меня в этом смысл?

— Остаться в живых.

— Этого мало.

— Кому как. Некоторые почитают за благо и легкую смерть, — сказано было таким миролюбивым тоном, что у Гипнотизера холодный сквознячок пополз вдоль позвоночника.

Первый допрос длился где-то часа полтора.

И все же Гипнотизер не собирался сдаваться. Где мог — лукавил. Где мог — врал.

Процедура была утомительная. Лоб в лоб столкнулись два демона — учитель и ученик. Доктор с трудом брал верх и выжимал по капле информацию.

— Ну что же, на первый раз вы сказали достаточно, — Доктор перевел дыхание.

— Чем мог — помог, — скривился Гипнотизер.

— Это мы посмотрим. В следующий раз, — произнес многообещающе Артемьев.

— До скорого, — на губах Доктора появилась опять ласковая улыбка бесконечно доброго и мягкого человека. Вошли охранники. Гипнотизер встал. У двери он преднамеренно замешкался.

— Вперед, — властно произнес охранник баскетбольного роста, подтолкнув его.

Открытая ладонь коснулась спины. И будто теплая волна пробежала. Гипнотизер с ликованием осознал, что попал с этим человеком в резонанс. И, значит, сможет рано или поздно влиять на него… Рано или поздно… Хорошо, если бы не слишком поздно…

Зевс с Артемьевым смотрели видеозаписи допросов Гипнотизера. Смотрели уже второй раз, пытаясь разобраться, где он говорит правду, где врет. А где просто провокация.

— Хорошо бы накачать в него побольше наркотиков, — произнес Артемьев. — И вытряхнуть из него все под гипнозом.

— Ты забыл, что Доктор говорил о нем? Для обычных людей это метод. Но Гипнотизер способен поставить глухие блоки. Мы из него будем вытягивать информацию в святой уверенности, что он говорит нам правду. На самом деле это будет закодированная реакция. Сплошное вранье.

— А старые добрые иголки под ногти?

— Слишком ценный кадр. Он может просто отключиться. Щелк выключателем — и он на том свете. А у нас останется его бесполезный для наших целей труп.

— Самоубийство? Слишком он ценит свою жизнь.

— Трудно предсказать поведение человека с такой психикой.

— Понятно. И как долго нам с ним работать?

— Доктор его додавит, — заверил Зевс, уверенный в своем главном колдуне, как в себе. — С каждым разом он все больше подавляет его сознание. Плюс к этому небольшое психотропное воздействие.

— Аэрозоль в вентиляцию?

— Да. Но нужно время. И нельзя спешить. Слишком дорого нам достался этот человек… Он единственная ниточка к заказчикам.

Зевс щелкнул пультом дистанционного управления, и замерший на полутораметровом экране Гипнотизер вновь пришел в движение.

— А вот тут он вполне искренен, — произнес Зевс. Озабоченное лицо Гипнотизера. Угрюмый голос:

— Вы даже не понимаете, с кем связываетесь. Пока вы занимались местными туземными играми в солдатики — вас можно было не замечать. Сейчас вас просто сотрут с лица земли.

— Ты пугаешь нас? — усмехнулся на видеоэкране Артемьев.

— Пугаю? В этом нет необходимости… Поймите, против вас восстанет «Структура».

— Так называется организация?

— Организация? Это может быть одна из сторон многогранника… Все серьезнее. Это как существо. Оно живет своей жизнью. Ее кровь — это потоки капитала… Ее глаза и уши — законспирированная агентура и ресурсы ряда спецслужб. И оно способно к регенерации. На месте отрубленных отростков появляются новые.

Артемьев припомнил недавний разговор с Зевсом. Они обсуждали нечто подобное. Система отношений, связей, тянущаяся из века в век… Интересы, заключающиеся в контроле над глобальными процессами, направленные на консервацию именно такой цивилизации, стискиваемой энергетическими кризисами, зависшей на нефти. Им не нужно ничего менять. Точнее, они контролируют изменения сами. В свою сторону.

— Не бывает безликих сил, — наступал Артемьев. — Они персонифицированы в людях. Которые где-то родились. Где-то живут. Владеют недвижимостью. Повязаны с обществом тысячами нитей.