Читать книгу "Хрустальная колыбель - Сергей Станиславович Юрьев"

– Позволь сказать, храбрый Ус…

– Ты ещё не всё сказал? – Вождь хотел было схватить писаря за редкую бородёнку, но передумал и едва заметно кивнул.

– До сих пор твои люди продавали своё мужество, – осторожно начал Токса. – Но если им предложить большую цену – цену, за которую они продадут свой страх?

– Говори яснее.

– Нам всем, храбрый Ус, теперь всё равно деваться уже некуда… Этому проклятому колдуну, который захватил Корс, мы не нужны. И теперь у нас только три выхода, но лишь два из них можно счесть достойными…

– Говори яснее!

– Так вот, три выхода… – Писарь, казалось, не замечал, что гнев вождя может вот-вот выплеснуться наружу. – Первый – сдохнуть с голодухи в своих пещерах, потому что огородничать ни один из венсов не станет, второй – двинуться сейчас же на Корс и сгореть заживо под его стенами…

– Второй мне нравится больше, чем первый… – Ус ещё до рассвета решил, что пойдёт на Корс, даже если он останется один, даже если никто из соплеменников не последует за ним.

– Но есть ещё один выход… – Писарь сделал паузу.

– Говори же!

– Предложить свои услуги лорду.

– Что?!

– Не бесплатно, храбрый Ус, – поспешно уточнил Токса. – За лордом стоит Храм, а это сила. Это единственная сила, которая сможет противостоять новому хозяину Корса.

– С чего ты взял, что они будут платить?

– Они не будут платить, но мы сами возьмём всё, что нам нужно.

– Это как?

– Мы первыми войдём в Корс. Мы возьмём себе не золото, не шкуры, не жратву. – В глазах Токсы появился хищный блеск. – Мы возьмём себе крепость, гавань, корабли… А потом Собиратели Пены, если кто-то из них выживет, будут платить нам не за нашу кровь, а за свою. Я уже всё прикинул и прошу дозволения сегодня же отправиться в лагерь лорда.

Ус задумчиво ощупал три больших родинки, примостившихся на правой щеке, за которые его и прозвали Пятнистым. Подумать было над чем. В одном Токса был прав: что-то обрести – это лучше, чем потерять всё…

– Только надо сделать так, чтобы наши бойцы не разбрелись раньше времени, – продолжил писарь, решив, что Ус уже готов с ним согласиться.

– Как?

– Выдать всем тройную плату на три месяца вперёд.

– Что?!

– Так надо, щедрый Ус. – Токса знал и то, что золото у вождя есть, сколько его и где оно лежит. – Зато бездонная сокровищница Корса станет твоей…

Вождь задумался. У него самого был ещё и четвёртый выход, о котором писарь не упомянул: загрузить казну на повозку и следующей ночью с верными людьми и ближайшими родственниками податься к степным варварам, где никто не спросит, откуда богатство, если отдать половину, а на треть оставшегося устроить пир на несколько становищ. Корс… Рискованно, но более лакомого куска трудно придумать.

– Эй, вождь! – Снизу к пещере поднималась группа людей. Полторы дюжины венсов из тех, кто за очень дополнительную плату не ушёл из караула, вели четверых незнакомцев, один из которых был в рясе Служителя. – Мы тут пришлых пымали! Чего делать с ними? Сразу резать или к тебе вести?

– Сюда их! – крикнул вождь, а потом, наклонившись к оттопыренному уху писаря, добавил: – Вот с ними к лорду и пойдёшь. А пока отправь кого-нибудь распустить слух о неслыханной щедрости вождя.

Глава 12

Открыв некую истину, мудрец неизбежно почувствует себя счастливым. Но, познав счастье, он перестаёт быть мудрецом, а значит, на одного мудреца может приходиться лишь одна открытая истина. Впрочем, для того, чтобы познавать мир, вовсе не обязательно быть мудрецом…

Крон Хромоногий. Трактат «Красная цена мудрости», Холм-Эгер, 375 г. от Великого Похода

За стенами беспрерывно что-то чавкало, скрипело, повизгивало, стонало, шуршало, хрюкало, потрескивало, шипело, икало, пукало, рычало, шлёпало, топало, выло, шелестело… Изредка от толчка вовнутрь трапезной с грохотом проваливались ставни, и на обитателей замка из-за окна мог уставиться огромный рыбий глаз, висящий среди нечистот. Тогда проповедник с проклятиями бросался к окну, и глаз тут же лопался, разлетаясь на мелкие брызги, а ставня сама собой возвращалась на место. Отбросы творчества Великолепного поражали своим обилием, разнообразием и живучестью. Однажды каменную стену толщиной в пять локтей пробила какая-то тварь, похожая на змею, обмазанную высохшей глиной, и Симу-Воителю пришлось несколько раз кряду дробить её мечом на мелкие куски, а Хаффизу-Магу плести вокруг неё сети смертоносных заклинаний, но обломки вскоре срастались, и она оживала – до тех пор, пока Проповедник не догадался смести мусор веничком на поднос и вышвырнуть его обратно в окно. Перетащив замок в недра величайшей свалки всех миров, «триумвирату будущих владык Вселенной» пришлось смириться с некоторыми неудобствами, но зато появилась уверенность, что Гейра их здесь не найдёт, а кроме неё, никто не мог стать на пути к безграничной Свободе, абсолютной Истине и Совершенному Удовольствию. Дело теперь оставалось за малым – найти хоть какую-то лазейку в Сотворённый Мир, и всё – можно будет пить сладкую боль смертных, отдавая целые страны на растерзание друг другу, а потом… Потом, когда всё созданное Небесным Тираном само собой обратится в прах, стоит начать всё заново, но без тех чудовищных нелепостей, которыми полон нынешний Сотворённый Мир, воспоминания о котором пробуждают одновременно жажду и отвращение…

Проповедник подолгу грезил образами грядущего, лёжа на потолке в трапезной, и чем дальше, тем более абсурдным, примитивным и непродуманным казался ему мир, созданный тем, кто узурпировал право на Творение, не желая им ни с кем делиться. Вот, например, люди – у каждого из них совершенно разное назначение: есть воины, есть мастеровые, есть эллоры, есть землепашцы. Спрашивается, почему бы воину не рождаться уже в панцире, а вместо одной из рук пусть сразу будет меч? Мастеровой, наоборот, должен иметь дюжину рук, если не больше, и пусть не знает усталости, а удовольствие получает только от работы… А что касается знахарей и ведунов – им вообще не место в новом мире, где не будет ни телесных хворей, ни душевных недугов.

Сим-Воитель, чтобы развеяться, то и дело выходил на стены – схлестнуться в честном поединке с полчищами разнообразных уродцев, которые в изобилии водились в окружающем пространстве. Хаффиз-Маг подолгу пропадал неизвестно где, а возвратившись, уединялся со своими находками в одной из башен замка, и после этого сквозь высокие окна наблюдались разноцветные вспышки, но звуков слышно не было – всё тонуло в гвалте окружающего пространства. А притаскивал он всё больше безглазых синих лягушек, сгустки светящейся фиолетовой слизи и полуистлевшие кости, но когда Проповедник однажды решительно потребовал от него объяснений, Хаффиз только плюнул ему под ноги и захлопнул за собой дверь.

– Перегрелся?! – кричал Брик в замочную скважину, и лысина его покрывалась красными пятнами. – С ума спрыгнул?! Думаешь без нас обойтись? А вот хрен тебе! Всё магические штучки лепишь? А что делать с ними будешь – подумал? Без моих идей вся твоя магия – тьфу!