Читать книгу "Сплошное свинство - Алексей Онищенко"

— Опускаемся, немедленно опускаемся! Нам надо забрать еще одного человека!

— Разве там еще остались люди? — неуверенно прохрипел динамик голосом старшего пилота.

— Остались! — уверенно сказал я.

— У нас нет времени! — рявкнул динамик более молодым голосом. — Горючего в обрез…

— Я заплачу! У меня есть очень дорогие часы. «Патэк Филипп», последняя модель, — в отчаянии уговаривал пилотов я. — Они стоят больше, чем джип. Я отдам вам их! Только спуститесь! Мне нужна всего одна минута!

Рация буркнула нечто невразумительное. Какое-то время мы продолжали подниматься. По-видимому, летчики совещались, действительно ли могут наручные часы стоить тридцать тысяч долларов. Когда они решили, что могут, вертолет пошел на снижение.

— У вас одна минута, — предупредил меня динамик. — Больше ждать мы не можем.

— Хорошо, — с облегчением вздохнул я и скинул с себя тренч.

Колеса джипа почти касались мутного потока, что бурлил внизу. Я открыл дверцу автомобиля и высунулся наружу. Писатель крепко держал меня за пояс. Его же в свою очередь страховал фотограф. В руках я держал автомат, рассчитывая, что Свин сможет зубами уцепиться за ремешок.

На земле творилось черт знает что. Грязи и разнообразного мусора было еще больше, чем во время первой волны. Но я не отчаивался и напряженно вглядывался в мутную пену. Попутно я мысленно призывал своего старшего офицера. Он не отвечал: наверное, рана оказалась настолько сильной, что Свин просто не мог выйти на телепатическую связь.

Но чувствовать он мог. Когда мы медленно проносились над бывшим местом пионерской линейки, воды разомкнулись и зубы Свина ухватили полоску крепкого брезента, спущенную мною к воде.

— Мы поднимаемся, — прохрипел динамик.

Вертолет резко взял вверх, и я едва не выпустил автомат из рук. Мокрый металл скользил между пальцами. Но я сумел удержать его.

Мы поднимались. Я держал автомат обеими руками, Свин болтался в воздухе, уцепившись зубами за ремешок и суча копытами.

Положение было критичным. Я долго не мог удерживать на весу тяжеленную тушу своего офицера. Ему же, чтобы забраться в салон, надо было подтянуться. А сделать этого он не мог: теперь я хорошо видел, что помимо раны на голове у него еще сочилась кровь из брюха. Писатель и фотограф, сидевшие в салоне, помочь мне не могли, потому что в таком случае я потерял бы точку опоры. Вертолет быстро набирал высоту. Колеса джипа прошелестели по верхушкам деревьев. Затем и верхушки остались далеко внизу. Я посмотрел Свину в глаза. Две маленькие черные горошины, выпученные от неимоверных усилий. Наверное, в них были только боль и страх. Но я увидел десять лет моей жизни. Нашей жизни. С существом, которое научило меня многим вещам. Которое неоднократно спасало меня от смерти. Которое, единственное на белом свете, сочувствовало мне, ибо знало, откуда я пришел и куда, в конечном итоге, пойду. Я понял, что больше всего на свете хочу увидеть его в салоне джипа.

— Держись, пожалуйста, держись! — крикнул я Свину. — Мы сможем что-нибудь придумать! Протелепатируй мне хоть одно слово — и я пойму его! Мы ведь выпутывались и не из таких передряг! Протелепатируй— и я пойму, что мне надо делать! Всего одно слово!

В это время ремешок лопнул. Кольца, впаянные в приклад и цевье, выскочили, не выдержав тяжеленную тушу.

— Твою мать! — заорал Свин, всплеснул копытами и полетел вниз. Я закричал от отчаяния, но сделать ничего не смог. Розовое тело моего старшего офицера быстро уменьшалось в размерах. Затем я увидел огромный всплеск. Свина накрыл с головой поток, и больше он не показывался. Вертолет взял курс на базу, и вскоре лагерь имени героя войны Константина Заслонова исчез из поля зрения.

Писатель втащил меня в салон. Он что-то говорил— я не слышал что именно. Я был в прострации, но все же заметил Ангела. Он сидел рядом с фотографом, как всегда, безупречно сияющий и величественный.

— Поздравляю, задание завершено, — сообщил мне Ангел. — Теперь вы официально отпущены на пенсию. Точнее, ты отпущен. Старший офицер Свин отправится в зону карантина, из которой, по истечении трехмесячного срока, его душа пойдет в новую реинкарнацию. Все в порядке, не правда ли?

— Твою мать! — глядя прямо в глаза Ангелу, произнес я.

— Простите? — удивился фотограф. Они с писателем не видели нашего гостя.

— Чем ты недоволен? — удивился Ангел. — Ты хотел освобождения — и ты получил его. Ты вообще получил все, что хотел. Деньги уже перечислены на твой счет. Ты больше никому ничем не обязан и можешь делать все, что тебе заблагорассудится. Живи, наслаждайся…

— Твою мать! — повторил я и впервые за последние десять лет моей жизни заплакал.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Солнце безжалостно било мне в глаза. Солнце было жарким, но равнодушным, словно объятия тысячедолларовой проститутки. Я лежал в шезлонге во дворе собственной виллы, перед нежно плещущимся бассейном, дно которого по моему заказу выложили разноцветной керамикой. Композиции представляли собою малоизвестные эротические сюжеты из античной классики, поэтому, окунаясь время от времени в бассейн, я лицезрел пышнотелых вакханок, мускулистых полубогов и уродливых фавнов с гипертрофированно увеличенными фаллосами.

Рядом с шезлонгом располагался изящный столик на колесиках. Если верить продавцу антиквариата, именно эту вещицу подкатывали к Жаклин Кеннеди, когда она в объятиях любвеобильного греческого миллионера пыталась избавиться от воспоминаний о раздробленной голове первого мужа. Не знаю уж, что пила Жаклин, но на моем столике я пожелал видеть ведерко со льдом, в котором охлаждались джин и тоник. Настоящий джин и настоящий тоник. Через каждые полчаса к столику подходил слуга по имени Поль — ничем не примечательный француз с графским титулом — и тщательно смешивал мне новую порцию. Я потягивал ее через соломинку, увлажненную лимонным соком.

За моей спиной поблескивала на солнце затемненными окнами вилла. Моя вилла. С аккуратным двориком, колоннами при входе и огромным гаражом. Признаюсь, без Свина я долго не мог выбрать то, что хотел. Одна вилла казалась мне слишком маленькой, в другой был плохой вид на море. Рядом с третьей по соседству жили соотечественники с явным уголовным прошлым. А это значит, что вместо бассейна пришлось бы держать постоянно пребывающую в боевой готовности БМП с полной комплектацией и экипажем в придачу.

Когда я уже совсем отчаялся найти подходящий вариант, то вспомнил совет Свина: выбирать надо не то, что ты желаешь, а то, что само идет в руки. И не важно, о чем разговор: о недвижимости, спортивном автомобиле или банальном одеколоне. Если обстоятельства складываются так, что вещь преследует тебя, — значит, она энергетически влюбилась в твою персону и вам вместе будет хорошо.

Я воплотил принцип Свина в жизнь — и сразу же получил то, о чем мечтал. Мое будущее жилище выставлялось на продажу довольно долго, однако никто так и не решился на покупку.