Читать книгу "Путь Пилигрима - Гордон Диксон"

Так получается сейчас и у него с кошками.

Как человеческое существо в кошачьем обличье он мог бы жить один и в одиночестве встретить смерть. Но что дает ему право предполагать, что одиночество для кошки то же самое, что для человека? Может, одиночество для кошки значит совсем другое. Может, это непостижимая вещь, не умещающаяся в кошачью вселенную,- нечто такое, к чему кошки слепы и на что не реагируют, потому что для них это не так. Его будто пронзило молнией. Он внезапно остановился и стоял неподвижно, осмысливая пришедшее на ум. У алаагов должна все-таки существовать ахиллесова пята, которую он может отыскать, если хорошенько постарается; действительно, она должна найтись. Это вытекало из осмысления того, на что он только что натолкнулся в случае с кошками.

Он почувствовал необычайное возбуждение.

•••

Глава двадцать четвертая
•••

Взбудораженный, он отправился назад к Марии, единственному живому существу, с которым мог бы обсудить идеи, переполнявшие его голову. Быстро шагая в сторону отеля по недавно пустынным улицам уже при свете дня, он был удивлен тем, как много на улице людей и как заметно солнце уже поднялось над горизонтом. День обещал быть ясным. Очевидно, он ходил и думал гораздо дольше, чем полагал.

Вернувшись в номер, он застал Марию уже вставшей с постели. Он заключил ее в объятия.

– Ты была права! - сказал он.- Существует способ отделаться от алаагов. Я еще не нашел его, но знаю, он должен быть! Пойдем в гостиную, поговорим, я хочу привести в порядок свои мысли.

– А нельзя ли сразу заказать завтрак? - Она прикрыла ладонью зевок.

– Десять завтраков! - с энтузиазмом произнес он. Пока они ждали завтрака, он рассказал ей о кошках.

– …Понимаешь,- продолжал он, когда еда была уже перед ними и они начали есть - Мария, по крайней мере, ела. Шейну надо было о стольком рассказать, что еда ему мешала.- Понаблюдав за кошками, я понял, насколько мало представитель одного вида живых существ может правильно оценить побуждения другого вида, не говоря уже о другой расе. То, что годится для одного вида существ, может даже не существовать для другого. В сущности, эта вещь может и в самом деле стать невидимой и неслышимой. Наступает момент, как получилось у меня с кошками, игнорирования того, что невозможно понять. Даже если бы я смог приблизиться к пониманию того, что кошками двигала забота о территориальных правах, я все же не смог бы узнать, что означает для мозга, и мускулов, и кишок - занять такую позицию на углу и удерживать ее. Она перестала есть и с любопытством воззрилась на него.

– Мне показалось, ты говорил, что у тебя уже есть решение? - сказала она.- А теперь получается, что ты не в состоянии будешь осознать его, даже если оно есть.

– Может, и не смогу - прямо,- ответил он.- Но косвенно - то, что я сказал о понимании порядка вещей для другого вида или расы, справедливо. Даже если невозможно копирование знаний, существуют параллели. Человеческие матери любят и защищают своих детей. Кошки-матери любят и защищают своих котят. Помню, однажды мне пришло в голову - не знаю, говорил ли я об этом тебе,- что алаагская и человеческая расы как будто видят друг друга в разных кривых зеркалах.

Мария нахмурилась.

– Кривых зеркалах?

– Я хочу сказать,- продолжал он,- что представитель одной расы видит представителя другой в искаженном виде - вроде тех отражений в кривых зеркалах, которые встречаются в аттракционах. В том, что видит один из них, есть вещи, которые он не может разглядеть или понять, поэтому для того, чтобы объяснить для себя картинку, он приспосабливает ее к своим представлениям. Понимаешь, беда в том, что мы с алаагами так чертовски похожи.

Мария кивнула.

– Они гуманоиды.

– Они необычайно похожи на нас,- согласился Шейн.- Или мы, как алаагоиды, сильно похожи на них - в зависимости от точки зрения. Почти невероятно, чтобы первая, совершенно изолированная от нас раса, нашедшая нас, оказалась настолько на нас похожей - а может, это, в конце концов, и неудивительно. Похожесть обусловливается одинаковыми требованиями, одним и тем же типом предыстории и социальной истории - и одинаковыми потребностями. Как мы отправимся на поиски планет наподобие Земли, выйдя в межзвездное пространство, так и алааги отправились для начала на поиски знакомых планет; схожие миры обусловливают и другие схожие моменты. Но в этом-то и загвоздка. Схожесть - но не идентичность. Мы смотрим на алаагов и видим расу, любить которую у нас нет причин, поэтому мы называем их чужаками. Они смотрят на нас и видят нечто вроде искаженных алаагоидов, вид которых вызывает у них дискомфорт, - и они называют нас зверями. Но на подсознательном уровне мы продолжаем думать о них как об изуродованных людях, а они не могут не думать о нас как об усохшем и истощенном варианте алаагов. Итак, когда фишки брошены, представители обеих рас считают само собой разумеющимся, что оппоненты видят, как они, чувствуют, как они, и должны поступать, как они. Она медленно покачала головой.

– Не могу поверить,- произнесла она,- чтобы они зашли так далеко, что ожидают, будто мы будем чувствовать то же, что и они.

– Думаю, что так оно и есть. Думаю, что в глубине души они чувствуют, что мы бы даже предпочли их родные планеты собственной, доведись нам увидеть, какими они были до своего изгнания оттуда. Они отдают себе отчет в том, что мы никогда не видели ничего подобного и нет причин, почему нас должен сильно волновать их крестовый поход по возвращению этих планет; но бессознательно они просто не могут себе представить какой-то похожий на алаагов народ, который не был бы счастлив умереть ради возвращения этих планет. Потому что именно так они чувствуют.

Мария снова покачала головой, на этот раз без слов.

– Знаю, знаю,- сказал Шейн.- Это безумие, но я высказываю свою точку зрения. Говорю тебе, они не видят нас такими, какие мы есть, а мы не видим их истинного лица. Мы просто не можем. Я тоже не могу, но с моей точки зрения, когда я считаю себя в стороне от обеих рас, я имею возможность увидеть нечто в человеческих существах, что поможет по аналогии разгадать не видимые в алаагах по-другому вещи, которые подскажут нам средства воздействия на них для того, чтобы прогнать.

– Если кто-то может это сделать, так это ты,- уверенно произнесла Мария.- Но как ты собираешься увидеть это?

– Мне необходимо как можно дальше уйти от собственных предрассудков,- с жаром произнес Шейн.- И с этого момента ты тоже будешь участвовать. Я хочу, чтобы ты мне помогла. Ты недолго пробыла в Доме Оружия, но встречалась с алаагами, и у тебя на них другая точка зрения, чем у меня. Я хочу, чтобы ты рассказала мне, что ты о них думаешь. Начинай. Расскажи о них все, что тебе придет в голову, а я скажу тебе, где ты, по моему мнению, ошибаешься. Мы обсудим разницу, и вдвоем нам, возможно, удастся посмотреть на алаагов извне, чтобы понять их уязвимые стороны.

Мария перестала есть.

– Я не знаю, с чего начать,- сказала она.