Читать книгу "Мир Волкодава: Эпоха бедствий - Андрей Мартьянов"

К третьему послеполуденному колоколу центуриону донесли, что госпожа Лоллия возвратилась из города с покупкой. Таковой оказался совсем молодой раб, по виду лет пятнадцати-шестнадцати, не более. Выглянув в широкое окно, выходящее на обширный двор перед многоколонным дворцом басилевса, Агрикул увидел, что стражник не ошибся, - Лоллия как раз отдавала поводья запряженных в двухколесный гиг лошадей конюшему, а возле басилиссы переминался с ноги на ногу худощавый темноволосый парнишка, лицом смахивающий на варвара с материка. Ошейник невольника болтался на его тощей вые, будто тяжелый перстень на пальчике ребенка, и был явно великоват, само же приобретение Лоллии озиралось вокруг не без боязни и растерянности. В руках он сжимал объемистый коричневый мешок.

- Интересно... - пробормотал Агрикул, не сводя глаз со своей противницы. Насколько я знаю, госпожа предпочитает зрелых и опытных мужчин. С чего это вдруг Валериду потянуло на малолетних? Новая причуда? Или... - Он повернулся к белоплащному стражу, явившемуся с донесением, приказав: - Выяснить, где басилисса купила этого раба. Отправь двоих из своего десятка в Геспериум, пусть сходят на рынок невольников или расспросят видевших Лоллию горожан. Узнать все в точности.

Агрикул сам не знал, для чего ему понадобились эти сведения, но доверился выработанному за много лет инстинкту и способности замечать любые мелочи, казавшиеся подозрительными. Если Валерида Лоллия Тиберия объявила центуриону тихую войну, он примет вызов и навсегда отобьет у этой блудодеицы охоту переходить дорогу Агрикулу, являющемуся щитом и мечом в руках Божественного!

Центурион спустился вниз, как бы невзначай пройдя мимо направившейся в свой атриум басилиссы, не забыв ее поприветствовать. Лоллия презрительно фыркнула и собралась было идти дальше, но Агрикул ее окликнул:

- Божественная приобрела себе нового раба?

- ...Божественная не обязана давать отчет о своих делах цепным псам, ядовито проговорила кесарисса, но Агрикул не унимался.

- Ошейник велик. - Он подошел к невольнику и подергал перепугавшегося грозного вида центуриона мальчишку за металлическое кольцо. - Он может его сбросить и бежать. Нет рабского клейма на плече. Он сейчас пойдет со мной к кузнецам. Ему перекуют ошейник и поставят отметку на руку. Эти правила нельзя нарушать, ты знаешь.

- Что?.. - задохнулась от ярости Лоллия, и Агрикул с удовлетворением заметил вспыхнувшую и тотчас погасшую искорку страха в ее глазах. Значит, дело и вправду нечисто. - Да как ты смеешь, поносный ублюдок, шавка!.. Я...

Центурион вдруг внимательно и хищно осмотрел поникшего невольника и тихо кашлянул. Люди, хорошо знавшие телохранителя басилевса, подумали бы сейчас: "Агрикул очень взволнован!"

Раб Лоллии был ему знаком. Именно этот парень вчера вечером стоял рядом с поддельным легионером возле носилок Тибериса. Было темно, но привыкший все замечать и запоминать Агрикул запечатлел в памяти узкое смуглое лицо. Беглец называл этого человечка братом, а значит... И ошейника на нем вчера не было!

Кесарисса, как видно, устроила целый заговор и представление с переодеваниями. Теперь она попалась! Парня надо обязательно забрать с собой и привесьма дотошно расспросить.

- Минувшим вечером ты не носил ошейник, - не обращая внимания на ругань Лоллии, сказал центурион мальчишке. - Почему он сейчас на тебе?

Смуглый молчал, за него ответила Царственная:

- Не твои заботы! Мне его продали бедствовавшие родители!

- Мальчик отправится со мной, раз так. Я уже сказал почему.

Агрикул с силой сжал ладонь на запястье невольника, который, вероятнее всего, являлся такой же фальшивкой, как его сообщник. Собственность кесариссы зашипела от боли - хватка у центуриона была железная.

...Фарру атт-Кадиру следовало поблагодарить за избавление от клеймения горячим железом и долгого разговора с Агрикулом не кого иного, как басилевса Аррантиады. Царь-Солнце, пребывавший в творческом кризисе, неожиданно возник на обширном балконе второго этажа дворца с пергаментом в одной руке и свинцовым карандашом в другой. Он никак не мог достойно завершить развязку "Терзаний Климестины" и решил пройтись на воздухе, надеясь, что вид на море и отдаленные горы принесет вдохновение, а муза поэзии снизойдет к нему с заоблачных высей, одарив столь неуловимыми величественными строками.

Случайно завидев мужа и поняв, что Тиберис может ее услышать, Лоллия заголосила, в точности уподобляясь рыночной торговке или дерущейся с конкуренткой за мужчину "волчице":

- Тварь! Мразь! Вскормленный гиеной выродок! Жалкая кучка ослиного дерьма, на которую по ошибке взглянул наш господин! Тупой мерзавец!

Басилевсу обычно нравилось слушать, как ругается Лоллия - в этом было нечто пикантное и забавное, - однако сейчас вопли супруги помешали ему нащупать столь близкую рифму, и Тиберис, ожесточенно отшвырнув свинцовое стило, подошел к перилам галереи.

- Взгляни, о царственный, - достигая немыслимых высот звука, причитала кесарисса, работая на публику и прежде всего на самого Тибериса, - как меня, твою верную и преданную подругу, дочь эпарха и жену осиянного божественным светом владыки Острова Великолепных, оскорбляют и унижают на твоих же глазах! С каких пор ты начал позволять этим головорезам, что незаслуженно именуются ликторами-охранителями, терзать несчастную женщину?! Доколе?..

Спектакль продолжался долго. Лоллия не давала вставить слово ни мужу, ни опешившему от такого напора Агрикулу, перечислила все мнимые и истинные обиды, нанесенные ей неуживчивым центурионом, проехалась по его родословной, облику, характеру и мужским достоинствам и закончила свою пламенную речь очередным фейерверком площадной брани.

- Агрикул?.. - не разобрав и половины речений жены, позвал Тиберис. Старый вояка пал на одно колено. - То, что говорила Валерида Лоллия, - правда?

- Не осмеливаюсь спорить с госпожой, - холодно ответствовал центурион, понимая, что в первом открытом бою потерпел поражение.

- Тогда, - рявкнул разозленный басилевс, - пойди к своим десятникам и прикажи им дать тебе пятнадцать... нет, двадцать плетей! Если госпожа пожалуется еще раз - скормлю акулам!

Шелестя складками темно-синей тоги, Божественный быстро ушел с балкона, позабыв на перилах свиток с неоконченными "Терзаниями Кли-местины". Лоллия, победоносно оглядев растоптанного противника, потянула Фарра за собой, доверительно шепнув ему: "Я ведь говорила, ничего страшного не произойдет..."

Агрикул поднялся и зашагал к казармам Белой центурии. Исполнять волю кесаря.

Глава шестнадцатая. Путь заканчивается, путь начинается

- Боги, как же я ненавижу эту пустыню! Если мы выберемся отсюда живыми, сразу отправлюсь на полночь, - хочется пройтись по лесу, поваляться на траве и посмотреть на самое обычнейшее болото! И чтоб непременно с лягушками!

- И с комарами... Давно не пробовал брусники и ягодного вина. У вас в Кеште делали ягодное вино?