Читать книгу "На перекрестке больших дорог - Жюльетта Бенцони"

Письмо выпало из похолодевших рук Катрин. Страшная боль, смешанная с яростью, вселилась в ее душу. Вся эта сумасшедшая, жестокая ярость была направлена против Брезе. Какое же несчастье принесли все эти крики о любви, вся эта напыщенная болтовня! Здесь и уход Арно, и скорая смерть Изабеллы, и ужасные угрызения совести. Арно уехал далеко, так далеко… считая ее неверной! Он писал, что по-прежнему любит ее, что из-за этого он уехал, но как еще долго сохранится эта любовь, которая потеряла опору?

Катрин злилась на себя. Как она могла забыть этого старого паломника и совет, данный им? Почему она не бросила все и не повезла человека, которого любила, туда, где он мог найти спасение, а помчалась за призрачным отмщением? В своей ярости она забыла, что Арно никогда бы не согласился пускаться вместе с ней в подобное путешествие: он ведь не решался даже притронуться к ней, боясь передать заразу! Гнев в конце концов утих, но осталось страдание. Сидя на камне у очага, Катрин безутешно рыдала, повторяя временами родное имя…

Мысль о том, что Арно мог поверить в ее предательство, была невыносимой. Она жгла, как раскаленное железо… С каким-то ужасом Катрин представляла себя в объятиях Пьера де Брезе в саду замка Шинон и жестоко проклинала. Какой страшной ценой ей приходилось расплачиваться за временное безрассудство!

Она подняла голову и увидела, что сидит одна в этой маленькой комнате. Ее безумный взгляд пробежал по стенам от окон до дверей. Ей надо бежать, надо догонять Арно. Нужна лошадь, немедленно, и самая быстрая!

Как ненормальная, она бросилась к двери, открыла ее и закричала:

– Сатурнен, Сатурнен! Лошадей!

Старик прибежал и очень разволновался, увидев покрасневшее и заплаканное лицо женщины.

– Госпожа, что с вами?

– Мне нужна лошадь, и немедленно! Я должна ехать… Я должна найти его!

– Вы дрожите. Пойдемте со мной. Я отведу вас в монастырь, вам нужно отдохнуть.

Она не возражала, действуя как во сне, но пыталась что-то объяснить.

– Вы не понимаете, я должна его догнать… Он уехал так далеко… и навсегда.

Свежий ветерок благотворно повлиял на молодую женщину, и она немного пришла в себя. Поддерживаемая Сатурненом, она заставила себя успокоиться и прекратить сумасшедшее брожение мыслей в голове. Нужно было принять хладнокровное решение.

Подойдя к монастырю, Катрин и Сатурнен встретили самого аббата у будки привратника.

– А я хотел уже посылать за вами, госпожа Катрин. Вашей свекрови стало плохо, и она потеряла сознание.

Катрин с трудом подавила свои собственные страдания и поспешила к изголовью старой женщины, спрятав перед этим письмо Арно. Больная по-прежнему была в забытьи. Сара, наклонившись над ней, пыталась привести ее в чувство. Катрин спросила:

– Ей очень плохо?

– Она приходит в себя, – прошептала Сара, – но я думала, что уже все, конец.

Изабелле понемногу становилось лучше. Сара облегченно вздохнула, приподнялась и улыбнулась Катрин, но улыбка тут же пропала.

– Да ты бледнее, чем она. Что случилось?

– Я знаю, где Арно. Ты была права, когда советовала не слушать Пьера де Брезе, чтобы не раскаиваться в этом всю жизнь. Так оно и случилось.

– Ну так рассказывай!

– Нет. Позднее. Сатурнен должен ждать в большой комнате. Попроси его остаться. Потом найди Готье и пошли за его преосвященством аббатом с просьбой прийти к нам. Я хочу серьезно поговорить.

* * *

Часом позже собрался по просьбе Катрин импровизированный совет. Предводимые братом Осебом, Катрин, Готье, Сатурнен и Сара прошли в большой зал церкви, освещенный четырьмя факелами. Худой настоятель, спрятав руки в широкие рукава черной сутаны, ходил вперед-назад рядом со своим креслом, наморщив лоб и наклонив светлую голову, покрытую короной. Свет факелов придавал его молодому аскетическому лицу желтоватый оттенок. Его любовь к Богу была безгранична, характер непреклонен, но под холодной маской скрывалось горячее сердце и глубокое чувство сострадания к людям. Увидев вошедших, он остановился и жестом указал Катрин на табурет.

– Садитесь, дочь моя. Я готов вас выслушать и помочь советом, как вы просили.

– Спасибо, отец мой. Я нахожусь в смятении. Непредвиденное обстоятельство перевернуло мою жизнь. Здесь со мной мои преданные слуги, от которых мне нечего скрывать.

– Говорите, я вас слушаю.

– Прежде всего я должна сказать вам правду о так называемой смерти моего супруга Арно де Монсальви.

– Не утруждайте себя, дочь моя. На исповеди госпожа Изабелла сообщила мне эту горестную тайну.

– Тогда, отец мой, будьте добры, прочитайте вслух это письмо.

Бернар де Кальмон кивнул головой, взял письмо и начал читать.

Катрин заново переживала страдания, вызванные прощальным письмом Арно. За своей спиной она слышала приглушенные восклицания своих слуг, но старалась не смотреть в их сторону. Когда аббат закончил чтение, взоры всех присутствующих были обращены к ней.

– Какой совет вы хотите от меня, какую помощь? – спросил аббат.

– Я поеду на поиски моего мужа. Ужасное недоразумение произошло между нами. Я не могу этого так оставить. Я хочу просить вас взять на себя заботу о моем сыне и заменить меня полностью в управлении делами Монсальви, а также руководить восстановлением замка. Мои слуги останутся, а я уеду.

– Куда вы уедете? Догонять его?

– Разумеется. Я не хочу его потерять навсегда.

– Он уже потерян навсегда и возвращается к Богу. Зачем же вы хотите вернуть его на землю? Проказа не прощает.

– Да, если того хочет Бог! Не мне вам говорить, отец мой, что бывают чудесные исцеления. Кто может утверждать, что на гробнице святого Иакова в Галисии он не вылечится?

– Тогда дайте ему спокойно ехать туда одному, как он это решил.

– А если он поправится? Должна ли я в таком случае допустить, чтобы он погиб с борьбе с неверными? Я хочу вернуть себе человека, которого люблю.

– А если он не вылечится? – спросил аббат. – Это очень редкая благодать, и ее нелегко добиться.

– Если он не излечится, я останусь вместе с ним ровно столько, сколько он будет умирать.

– Бог запрещает самоубийство, а жить с прокаженным – значит искать добровольной смерти, – сухим голосом отчеканил аббат.

– А по мне, лучше жить с прокаженным, чем со всем остальным светом. Пусть я умру вместе с ним, чем без него… Пусть даже я буду проклята Богом, если можно проклинать за любовь к ближнему!

– Молчите! Низменная страсть толкает вас на еще большее оскорбление Бога! Кайтесь и подумайте о том, что крики о плотской любви оскорбляют праведность Бога.

– Простите меня… Но я не могу лгать, когда речь идет о том, что есть моя жизнь. Я не могу говорить иначе. Ответьте только, отец мой, согласитесь ли вы заменить меня в Монсальви?