Читать книгу "Крутая парочка - Тэми Хоуг"

— Сука!

На нем были зеркальные очки, и Лиска не могла видеть его глаза.

— Вам должно хватить ума сдаться именно здесь, — продолжала она. — Никто не причинит вам вреда. Ведь мы все — одна большая семья. И вы член семьи.

— Это не твое гребаное дело!

— Вы убили человека — значит, это мое дело.

Лиска увидела, как позади него бесшумно открылась дверь и в ней показался Барри Каслтон с револьвером в руке.

— Бросьте оружие, — повторила она. — Вам не выйти из этого здания, Дерек.

— Я знал это, когда вошел сюда. Я ходячий мертвец — мне нечего терять. Лучше умереть сейчас и быстро. Но я прихвачу тебя с собой.

* * *

— Так, значит, это ты усадил Майка Фэллона в инвалидное кресло, — сказал Ковач, войдя в комнату. — И целых двадцать лет позволял всем считать тебя героем.

Уайетт продолжал всхлипывать:

— Я этого не хотел! Я запаниковал! Когда я осознал… то сделал все, что мог, чтобы не дать ему умереть. Хотя, если бы он заговорил, моя карьера была бы кончена. Я пытался как-то искупить свою вину.

— Ну конечно! Большеэкранный телевизор уладил все проблемы. Майк знал, что это ты его искалечил?

— Он говорил, что ничего не помнит. Но иногда он отпускал кое-какие замечания, и мне казалось…

— Поразительно, что никто не подумал сделать баллистическую экспертизу. Удовлетворились тем, что все пули были 38-го калибра, — сказал Ковач. — Еще бы — ведь вы все были копами, кроме несчастного придурка с сомнительным прошлым. К тому же у тебя имелся свидетель — Эвелин. Или их было двое? — спросил он, взглянув на Сейвард. Аманда не сводила глаз с Уайетта:

— Мне велели оставаться в своей комнате и говорить, что я ничего не видела. Я сделала это из-за мамы — иначе ей пришлось бы отвечать.

— Господи… — пробормотал Ковач, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

— Я делал все, чтобы обеспечить Майку нормальное существование! — настаивал Уайетт.

— Майк мертв. Гейнс убил его ради тебя. И он убил Энди, — отозвался Ковач. — Ты знал, что Энди всех расспрашивает о той ночи. Он приходил к тебе — а потом его нашли мертвым. Ты должен был понять…

— Нет! Я был уверен, что он покончил с собой!

— Вы могли остановить все это, — сказала Сейвард; по ее лицу текли слезы. — И я тоже могла. Энди обращался и ко мне, а затем нашел маму. Мне следовало остановить это уже тогда. Я должна была все рассказать ему, ведь я коп! — Рука, державшая револьвер, дрогнула. — Мне так жаль Энди…

— Ты не убивала его, Аманда, — мягко произнес Ковач; ему вдруг стало страшно. — Отдай мне револьвер. Мы остановим это немедленно. Я тебе помогу.

— Слишком поздно, — пробормотала она. — Мне жаль…

— Отдай мне оружие, Аманда.

Подняв револьвер, она прижала его к груди.

* * *

— Бросай оружие, Рубел! Ты под прицелом! — скомандовал Каслтон.

Рубел направил револьвер на Лиску и зарычал, как зверь. Его лицо побагровело, на бычьей шее обозначились вены, похожие на канаты.

* * *

— Отдай мне револьвер, Аманда, — повторил Ковач, шагнув к ней. Внутри у него все дрожало. — Теперь все кончено.

— Я могла это остановить, — твердила она. Ковач сделал еще один шаг.

— Пожалуйста…

Она посмотрела ему в глаза.

— Ты не понимаешь. Это моя вина.

— Нет. — Ковач медленно протянул к ней дрожащую, как у пьяницы, руку.

— Да, — Аманда кивнула, поглаживая пальцем спусковой крючок, — они все умерли из-за меня.

* * *

Каслтон с криком бросился на Рубела. Лиска сунула руку в карман.

Рубел на секунду обернулся, но этого оказалось достаточно.

Размахнувшись, Лиска изо всех сил обрушила ему на руку дубинку. Кости затрещали, и в то же мгновение раздался выстрел — пуля угодила в стену. Рубел съежился на полу, визжа от боли.

Лиска бросила дубинку и вышла из каморки.

* * *

— Аманда… — прошептал Ковач, видя в ее глазах отражение своей умирающей надежды. — Отдай мне оружие.

— Нет, Сэм, — Она покачала головой. — Неужели ты не понимаешь? Я могла остановить это двадцать лет назад. Моя мать не убивала Билла Торна. Это сделала я.

Позднее Ковач не мог вспомнить ни звука выстрела, ни криков Эйса Уайетта и своих собственных. Память сохранила только зрительные образы.

Брызнувшая струя крови… Удивление в глазах Аманды, прежде чем они погасли…

Он сидел на полу, держа ее тело, как будто сознание покинуло его, ища путь к спасению от этого ужаса. Но спасения не было и не будет никогда.

Глава 42

— Звонил Типпен, — сообщила Лиска. Выглядела она кошмарно — бледная, с пурпурными пятнами под глазами и с волосами, торчащими во все стороны. Ковач и сам не мог вспомнить, когда ему в последний раз удалось поспать. Но, несмотря на усталость, ему меньше всего хотелось возвращаться домой. Работа была убежищем и для него, и для Лиски.

Начинался новый день — солнечный и холодный. Они стояли у дверей дома Гэвина Гейнса, где происходил обыск с целью найти что-либо, связывающее его с убийствами Энди и Майка Фэллонов. И что-либо, указывающее на то, что Эйс Уайетт знал об этих преступлениях.

Ковач посмотрел на бледно-оранжевый шар солнца в морозном бледно-голубом небе.

— Он сказал, что они нашли бумаги Энди, — продолжала Лиска. — В его лодке. Как ты догадался, что они там?

— Нил говорил мне, что Энди приезжал к нему в воскресенье, — сказал Ковач. — Бумаги больше нигде не могли находиться. У Гейнса их не было, иначе он бы не последовал за мной туда прошлой ночью. Хотя я уверен, что он прихватил ноутбук и избавился от него в ту ночь, когда убил Энди.

— Как ты думаешь, почему Энди сначала спрятал документы и только потом впустил Гейнса к себе в дом?

— Не знаю. Может быть, он просто не хотел, чтобы Гейнс их видел. Я уверен: он не предполагал, что Гейнс убьет его из-за них.

— Что теперь будет с Уайеттом?

Ковач пожал плечами:

— Для убийства не существует срока давности. У нас есть пленка с его признанием в убийстве Уигла и ранении Майка.

— А его адвокат скажет, что признание было сделано под давлением и так далее.

— Скорее всего. Создается впечатление, будто на свете нет правосудия. Но это не так. Просто иногда оно требует времени и выглядит иначе, чем мы себе представляем.

Несколько секунд они стояли молча.

— Мне жаль Сейвард, — сказала Лиска. Ковач не рассказывал ей о своих чувствах к Аманде. Какой в этом смысл? Лучше пережить это одному — без сочувствия и жалости. Но он рассказал Лиске о том, что произошло в доме Уайетта, — все, что он знал, что собрал по кусочкам и что ему стало известно из признаний Аманды и Уайетта.