Читать книгу "Тень Одержимого - Феликс Эйли"

class="p1">— Я надеялась полюбить тебя, Олдос, — капли слюны изо рта Фроси попали на лицо Эпплуорта. — Ты казался лучше, чем большинство мужчин, которых я встречала. Красивый, галантный, сильный…

Она провела длинным ногтем по груди бывшего охранителя, затем по животу. После чего взяла его рукой за пах. Эпплуорт горько засмеялся — и тут же взвыл от боли.

— Радуйся, что я их не отрезала, — прошептала Фрося. — Я же не дикарка какая-нибудь.

— Пытай меня сколько хочешь, — Олдос пробуравил её ненавидящим взглядом. — Всё равно ничего не узнаешь.

— Не узнаю я — узнает суд, — Ефросинья убрала руку. — Доброй ночи, мистер Эпплуорт. Помолитесь Императору — возможно, Он вас простит.

Она оставила охранителя гнить в камере и направилась к лифтам. После всех этих событий ей так хотелось спать…

* * *

Колокол Литтл-Джона возвестил пришествие утра над Рейвентоном. Свинцовые тучи всё так же нависали над рядами готических шпилей, а капли дождя непрерывно стекали с каменных химер и покрытых шипами контрфорсов. Только лучи светила каким-то образом пробились сквозь плотную пелену облаков, и в городе наступил день. Жёлтые огни небоскрёбов в основном погасли. Оживлённый поток флаеров и флаеробусов между домами стал более плотным — многие горожане отправились на работу.

Пиксель трясся на скамье в полицейской машине. Не огневой вроде тех, которые он прежде встречал в этом мире, а транспортной. Бронированный гроб с реактивными двигателями вместил половину из пятидесяти человек корсарской команды. Оставшаяся половина летела на другом таком же флаере. Рядом с Пикселем сидели Босс и Антимон, Михаил и Беггер, Свинтус, Джефф, Хаямура и прочие «космические волки». Всех заковали в наручники. Одни были подавлены, другие — взволнованы, а третьи — невозмутимы и спокойны, по крайней мере, внешне. Больше всех нервничал рулевой из Империи Синто.

Как и вся команда, Пиксель чувствовал голод. Рано утром им дали пустую похлёбку, кусок хлеба и нечто похожее на чай, но всей этой еды будто бы и не было. Даже безвкусная смесь для космических путешественников казалась лучше того тюремного безобразия — по крайней мере, полезнее точно.

Капитан старался держать себя в руках, не проявляя слабости перед командой. Но его мыслей не покидал жуткий — и одновременно грустный образ воскресшего Карла Птитса.

Машины с корсарами на борту сели напротив здания суда, и полицейские распахнули двери. Пикселя и его товарищей дубинками, почти как скот, погнали в сторону входа, где уже собралась толпа.

Башня Нью-Бейли высилась недалеко от собора Святого Бенедикта — и Имперских Садов, где корсары ночью преследовали Одержимого. Вытянутый купол венчала статуя женщины в хитоне, расправившей крылья за спиной. В левой руке она держала чашечные весы, а правой замахнулась длинным мечом, вокруг которого скульптор сделал языки пламени. Капли дождя падали на скрывающую глаза повязку и стекали, будто слёзы Ангела Правосудия.

Не сбавляя шага, Пиксель шёл к входным дверям. Слева и справа от него столпились горожане, которым не давали приближаться полицейские с дубинками и щитами. В основном жители верхних уровней — лощёные господа и дамы в причудливых нарядах. Зонты защищали аристократические головы в цилиндрах, шляпках и чепчиках от капель дождя.

Люди криками и улюлюканьем провожали команду «Аркана», поднимавшуюся по ступенькам. «Как знаменитостей, — подумал Пиксель, — только совершивших нечто нехорошее». Капитан слышал возгласы: «Пиратов на виселицы!», «Корсары — террористы!», «Валите на Зекарис!» и прочие оскорбления, многие из которых были также написаны на плакатах. Приземистый зелёный булькрокпронзительно залаял при виде Пикселя. Хозяин, одетый в малиновый костюм джентльмен с завитыми усами, с трудом удержал животное на поводке.

И только мальчик в форме некой элитной школы, который спокойно стоял на ветру в шортах, улыбнулся корсару и поднял две игрушки наподобие тех, что продавались на Высокой Горе. Узнав в фигурках себя и Босса, Пиксель помахал рукой, насколько позволили оковы.

— Не задерживаться! — грубо сказал полицейский. — Здесь вам не парад!

И подтолкнул дубинкой одного из корсаров, идущих в конце процессии. Тот люто оскалился, но ничего не ответил.

— Мистер Пиксель, прокомментируйте ситуацию!

— Мистер Пиксель, это правда, что вы на стороне Одержимого?

Жадные до сенсаций репортёры хищно кричали капитану с дозволенного им расстояния, однако он им не отвечал.

После ступенек, напомнивших Пикселю местный музей, «космические волки» очутились в вестибюле с высокими потолками, своды которых опирались на колонны. На другом конце длинного зала стоял памятник — кто-то в судейской мантии и завитом парике.

Стражи порядка задержали корсаров на входе, заставив по одному пройти через рамки металлоискателей. Затем каждого «космического волка» просканировали отдельным прибором и прощупали на отсутствие оружия, взрывчатки и других опасных предметов. Бессмысленная мера — и так сабли, пистолеты и всё, что можно, отобрали при аресте.

— Смотрите, я чист! — раздражённо крикнул Антимон. — Императором клянусь!

— Он тебя не простит, разбойник, — бросил осматривавший его полицейский.

За рамками корсаров встретил нервный служащий в деловом костюме, держащий несколько информационных планшетов за пазухой. Его сопровождали восемь вооружённых полицейских.

— М-мистер Пиксель, — волнуясь, выдал он. — П-прошу за м-мной.

Команду брига посадили в просторном зале с таким же высоким сводчатым потолком. На белых стенах висели портреты угрюмых рейвенхольдцев.

— П-подождите здесь, с-сэры, — сказал служащий, кивая в сторону длинных деревянных скамей.

— Да вы сама любезность, — съязвил Михаил.

Клерк неловко развернулся и покинул зал, а полицейские встали на стражу у входа.

— Ненавижу центральные миры! — выкрикнул Антимон, когда богато украшенные двери захлопнулись.

Пиксель лишь с грустью посмотрел на судового врача.

— У нас на фронтире всё понятно — где свой, где чужой, и только О’Доэрти бузит иногда, — продолжал тот. — А здесь… Здесь нас бросили в тюрьму свои же, и под каким-то надуманным предлогом!

— Разуй глаза, Анти, — буркнул Свинтус. — Как будто не в Империи живёшь.

— Империя Империи рознь, — вставил Босс.

— Там, откуда я родом, к пиратам относятся не лучше, — вполголоса добавил Хаямура.

— Мы! Не! Пираты! — взбесился Антимон. — Мы корсары на службе Его Божественного Императорского Величества, и требуем к себе должного уважения!

— Тише, Антимон! — прикрикнул Пиксель.

— А ты, капитан, с ночи сам не свой! — разошёлся судовой врач. — Сидишь мрачнее тучи, будто тебе плевать на команду, на нас! Что всё-таки там произошло?

Внутри Пикселя закипела ярость, но воли он ей не дал.

— Нашёл время