Читать книгу "Доверие - Димитр Ганев"

возвращаюсь вместе с вами, товарищ лейтенант! Увиделся со своими, немного поговорили… Чего я буду слоняться по дому?

— Крепка рука у твоего отца! — пошутил лейтенант, и в купе дружно засмеялись.

Поезд медленно тронулся, и солдаты прильнули к окну. Они увидели генерала. Он улыбался и приветливо махал рукой.

ТОПАЛ ДЖЕНДО — КАПИТАН

Третий час не смолкает мотор газика, петляющего по горным дорогам. Божидар, председатель агрокомплекса, решил, видимо, показать мне все богатства нашего края. У него хорошее настроение, вижу по глазам. Если не сводит сурово брови, не улыбается вымученно, не играет желваками, значит, хорошее настроение. Говорит без умолку. Две пятилетки председательствует. Поседел от забот и каждодневного напряженного труда, загрубело его лицо от жаркого солнца и лютого зимнего ветра, но планов — еще на две жизни.

Возвращаемся с летнего пастбища. Оно там, выше, в горах. Снег на вершинах давно растаял, и по их позеленевшим склонам бродят общественные стада.

— Да, вон там, под разбитым молнией дубом, этой зимой похоронили Топала Джендо! — говорит тихо Божидар.

— Божо, остановись! — похлопав по плечу, говорю ему. — Давай навестим дядю Джендо…

Мой друг детства прижимает машину к обочине, перегревшийся мотор чихает и глохнет. Идем, разминая затекшие ноги. Около ста метров до полянки, над которой согнулся сожженный молнией столетний дуб. Когда-то эти сто метров преодолевали одним духом, а теперь пот проступил на наших спинах.

Потоки воды подмыли холмик одинокой могилы. На потрескавшейся коре виднелась блестящая табличка из нержавеющей стали с надписью: «Здесь покоится Топал Джендо — Капитан». И только.

Присели под дубом. Помолчали. Потом собрали букет дикой герани, наломали еловых веток и положили на могилу. Ничего не говорили. Да и не было в этом необходимости. Потому что каждый человек хранит с детства в своей памяти светлый образ первого учителя. Откуда был Топал Джендо, мы, мальчишки, не знали. Не известно это было и нашим отцам. Некоторые старые люди утверждали, что в селе он появился после восстания, на ильин день. Бедный, изувеченный молоденький паренек. Подобрали его добрые люди. Кормили, одевали. И имя у него было не наше. Спрашивали мы как-то бабушку, что значит «Джендо». Она перекрестилась и говорит:

— Не знаю, сынок! Может, душа-то у него темная, как у черта[10], может, и сам пришел с того света. Разве не видишь, заметный человек…

Видный был Топал Джендо. Высокий, широкоплечий, с красивым мужественным лицом, ходил он с трудом, хромал. Или от рождения таким был, или от болезни, или был тяжело ранен, никто не знал. Он жил в горах. Вниз спускался только зимой, когда были сильные морозы, шумели метели и голодные волки рыскали по опустевшим тропам.

Молчаливым и кротким человеком был Джендо. Войдет, бывало, в корчму, снимет шапку, приветствуя всех. Его длинные волосы рассыпались по плечам белыми волнами. Сядет где-нибудь в уголке перед графинчиком красного вина и слушает рассказы других. Если с ним кто-нибудь заговорит, скажет слово-другое, а потом молча уйдет.

Но для нас, мальчишек, Топал Джендо был великим человеком. Когда скот в жару загоняли в тень, приходил и Топал Джендо. Не успеет он пригнать свое стадо, а мы уже здесь, около него.

— Васильчо! Раздали вам свидетельства? — обращался он к самому младшему из нас. — С какими оценками переходишь в следующий класс? А Иван Страцимир каким царством владел? Расскажи, а я послушаю, а то забыл что-то…

Васильчо шмыгал носом, чесал затылок, потому что от уроков по истории ничего не оставалось в его лохматой голове.

— Помоги ему, Борис! И запомните все, что это позор! Взрослыми ребятами стали, а историю Болгарии не знаете!

Так поворчит на нас и отправится к пастушьему источнику, чтобы попить холодной водицы. А мы толпой — за ним, потому что все интересные события начинались только после этого.

Он не спеша расстилал побелевший от времени грубошерстный зипун, бросал на него шапку, а сверху клал припасенную еду. Большой нож, который он постоянно носил за обмотками, подавал ближайшему к нему мальчишке:

— А ну, Николчо, посмотрим на тебя! С десяти шагов!

Мы все становились за спиной Топала Джендо. Только Николчо шел к большой вербе, отмерял десять шагов, вздыхал полной грудью и храбро бросал нож. Чаще ему не удавалось попасть в цель; сконфуженный, он бежал, чтобы подобрать нож.

— Есть еще желающие? — спрашивал нас Топал Джендо, переводя взгляд с одного на другого.

Находились еще один-два, пытались кинуть нож в цель, но чаще всего промахивались. Тогда он вставал, отмеривал двадцать шагов, выпрямлялся и, ощупывая посеребренную рукоятку, говорил:

— Рука должна чувствовать оружие… Нужно рассчитать, сколько оборотов должен сделать нож в воздухе, а потом бросать, вот так…

Блеснув на солнце, нож летел точно в цель и впивался в дерево так глубоко, что никто из нас не мог сразу вытащить.

— Солдат должен уметь бросать нож… Для этого учу вас сейчас!

Потом наступал черед рукопашному бою. Топал Джендо строил нас в две шеренги, вручив каждому толстую суковатую палку. Показывал, как нужно держать оружие, как отбивать удары сверху и снизу, как обманывать противника, чтобы сбить его или проколоть штыком. Разгоралась лютая схватка: приглушенные крики, глухие удары деревянных дубинок, топот быстрых мальчишеских ног. А когда дело доходило до серьезного, наш учитель повелительно поднимал руку и наши деревянные ружья укладывались на траву. А для успокоения нервной системы делали «пастушьи» прыжки. И так каждый день… Топал Джендо терпеливо давал советы, показывал, рассказывал. Казалось, он был врожденным учителем. Каждый его урок начинался и заканчивался словами: «Болгарии нужны солдаты… Она ждет вас!» И мы, будущие воины, сражались врукопашную, бегали по горам, перебирались через овраги, залезали на деревья и скалы, тренировались с ножом, осваивали верховую езду. И все эти трудные, но веселые игры происходили в полдень, в самую жару, когда скот, который мы пасли, искал прохладу и тень.

— Скажи мне, Пенчо, почему Василия Дякону прозвали Левским?

И Пенчо отвечал, как на уроке, громко и четко.

— А сейчас посмотрю, какие из вас получились львята, — весело говорил он и вел нас в ближайший овраг. Внизу водные потоки промыли такие рвы — просто загляденье.

— Подождите, попробую со своей хромой ногой, — подходя ко рву, говорил с улыбкой Топал Джендо и, оттолкнувшись здоровой ногой, летел на другой берег. — Ну а теперь по одному — марш! И посильней отталкивайтесь, сила вас перенесет через любую пропасть!

И мы прыгали. Один, два, три раза. Большим позором считалось, если кто сваливался в ров. Все начинали смеяться, а Топал Джендо подавал неудачнику руку