Читать книгу "Муж на сдачу - Nata Zzika"

— Большая любезность с вашей стороны, — Энгель кивнул головой. — А мои вещи? Мне передали, вы велели их выбросить?

— Напишите список, что пропало, я постараюсь возместить ущерб.

— Хорошо. Но имейте в виду — я проверю лично, как содержится и питается графиня, и немедленно отправлю отчет Его Светлости. Грах знает что — меня! Ближайшего родственника Гроув! — попытались не пустить в замок моего двоюродного брата!

— Покойного брата, — вставил Рольф и, скривившись, попросил: — отпустите меня.

Энгель небрежно дернул пальцами, и барон с облегчением поднялся.

— Вы видели тело моего кузена?

— Нет. Но, у Её Сиятельства сошла брачная вязь. Вы не хуже меня знаете, что это означает.

— Кстати, как Её Сиятельство?

— Нормально. Что ей сделается, если вокруг неё целыми днями хоровод из прислуги и целителей? — пробурчал Кроуф. — Еще никого не родила, а расходы растут и растут.

— Ночью графиня остается одна, без присмотра? — поинтересовался Энгель.

— Как же, без присмотра! У неё в комнате всю ночь сидит служанка, в соседней — еще две. И один из целителей ночует в комнате напротив. Форменное безобразие, кстати! На женской половине — живут мужчины!

— Они не мужчины, они — целители, — ответил успокоившийся барон. — Я хочу попасть в свои комнаты, возмущение по поводу целителей можете им и высказать. Я уверен, что Визар не поленится всё передать Его Величеству.

Кроуф фыркнул, буркнул и засопел, сердито глядя на кузена.

— Правила должны быть едины для всех! Я — опекун графства, поэтому моё слово здесь — закон. Моё, а не двоюродного брата почившего графа!

— Вы хотите ещё об этом поговорить? — Энгель выразительно пошевелил пальцами.

— Нет, не желаю. Надеюсь, вы у нас не задержитесь. Ваш кузен мертв, следовательно, у вас здесь больше родственников не осталось.

— Графиня носит моих двоюродных племянников! Потом, я хочу убедиться, что ей удобно и комфортно. И, конечно же, поддержать женщину. Она наверняка раздавлена горем.

— Полагаю, двух дней на все более чем достаточно, — сухо ответил Рольф. — Релиф! РЕЛИФ!

— Да, Ваша Милость? — слуга бочком протиснулся в кабинет и замер.

— Проводи лорда Делаверт в те комнаты, которые он занимал до отъезда, пусть дворецкий выделит ему лакея, а экономка пришлет горничную навести там порядок.

Слуга поклонился и вопросительно посмотрел на Энгеля.

— Не прощаюсь, — бросил кузен и, подцепив по пути лакея под руку, вместе с ним покинул кабинет.

— Мне нужно освежиться, переодеться, а потом я собираюсь навестить Её Сиятельство, — сообщил барон слуге. — Мои вещи куда-то дели, поэтому найдите мне приличную, чистую одежду. И букет красивых цветов. Ждать я не люблю, надеюсь, вы все помните это. Время пошло.

Спустя оборот, Энгель, вымытый до блеска, облаченный в один из парадных камзолов Михаэля, сжимая в руке букет горицветов, подходил к женской половине.

Возле дверей стоял лакей.

— Прошу простить, но туда можно только с разрешения целителей.

— Так, позови кого-нибудь, — Энгель честно старался сдерживаться.

— Не могу отойти, — развел руками лакей.

Хмыкнув, барон выпустил воздушную струю, та подхватила помеху и прокатила ее на спине по полу коридора.

— В следующий раз попробуешь мне помещать, что-нибудь сломаю, — пообещал Энгель и скрылся на женской половине.

Он шел к Гвинет и переживал, как она его встретит? Может быть, она как раз оплакивает Михаэля, а тут — он с цветами?

Служанок, уже каким-то образом прослышавших, что случилось с охраной на входной двери, будто тоже сдуло — никто не заступал дорогу барону, никто ему не мешал, пока мужчина не вошел в приемную перед покоями графини.

— Барон Делаверт! — поднялся ему навстречу Визар. — Сочувствую, что ваши поиски не увенчались успехом.

— Как она? — Энгеля ничего, кроме Гвинет, не интересовало.

— Графиня отдыхает.

Хотелось отшвырнуть его в сторону, но потревожить Гвинет, когда у нее горе и еще малыши… Энгель вздохнул и сделал шаг назад, намереваясь выйти, но тут открылась дверь, ведущая в покои Гвинет, и вышла она сама.

Барон жадно смотрел — бледная, вся какая-то прозрачная, под глазами синяки… Единый, что они с ней сделали?

— Энгель! — графиня всхлипнула и бросилась ему в объятия, растерявшийся кузен едва успел подхватить женщину. — Вы живы! Живы! А Михаэль…

— Гвинет, милая, все будет хорошо, — забормотал Энгель, досадуя, что все это происходит на чужих глазах, лишний раз не прижмешь, не приласкаешь. — Не плачьте, детям вредно! Я живой, я вернулся.

— Не бросайте меня больше! — рыдала графиня. — Мне так плохо!

Энгель осторожно обнял женщину, ощущая под руками выпирающие косточки.

— Единый, Гвинет, почему вы такая худая? Вы что, совсем не следите за питанием миледи? — повернулся он к целителю.

От возмущения у барона даже в глазах потемнело. Новая сила, переполнявшая его в последнее время, вырвалась тонким вихрем, взметнув занавеси.

— Успокойтесь, лорд Делаверт! Никто Её Сиятельство не обижает и голодом не морит. Она сама ничего не ест! — Визар встревожено смотрел на барона — только разбушевавшегося стихийника им и не хватало! — Не забывайте, миледи нельзя нервничать!

— Почему вы не едите, Гвинет? Невкусно готовят?

— Не хочется, — прорыдала женщина.

— Знаете, а я еще не ел сегодня. Составите мне компанию?

Графиня оторвала заплаканное личико от груди барона и кивнула.

— Только вы и я. И больше никого!

— Миледи, это неправильно, — подала голос одна из служанок. — Лорд вам не кровный родственник, неприлично оставаться с ним наедине.

— Да что же это такое! — вскричала Гвинет. — Вы меня уморить сговорились? Энгель, представляете, я ни мгновения не бываю одна! Днем и ночью, в купальне и спальне. Даже в уборной!!! — рядом со мной кто-то есть. Это так невыносимо, постоянно на чужих глазах!

— Так-то вы бережете покой графини? — Энгель зло зыркнул на целителя.

— Его Милость, опекун барон Кроуф, приказал никогда не оставлять Её Сиятельство, — робко пояснила одна из служанок. — Вдруг, ей станет плохо, а рядом нет никого?

— Вы что — за десять арпелей от миледи будете? Из соседней комнаты не услышите, как она зовет? На себе попробуйте так пожить. Принесите поесть, накройте… Где вы хотите посидеть? — Энгель наклонился к графине.

— В моей гостиной, — отозвалась женщина и тут же возразила служанке. — О каком «неприлично» ты говоришь? Что со мной ещё может произойти, если я уже беременна? Убирайся с глаз моих!