Читать книгу "Обещанная колдуну - Анна Платунова"

— Наручники, — скомандовал лорд Винтерс, на глазах возвращая себе уверенность.

Он самолично застегнул браслеты из литаниума на запястьях Тёрна, а потом отвесил ему пощечину. Я ахнула, словно удар пришелся по моему лицу. Никто не обратил на меня внимания, и я медленно и осторожно стала продвигаться ближе к Тёрну и окружившим его людям.

Они вели себя как злые дети, оказавшиеся в вольере льва, опутанного сетью: мощный хищник может лишь нервно бить хвостом, пока зрители, забавляясь, таскают его за гриву и разглядывают клыки.

Вот кто-то схватил Тёрна за волосы, заставляя задрать голову. Кто-то плюнул в лицо. Кто-то с размаху пнул ногой в живот. Я каждый раз вздрагивала и стонала, словно тычки и плевки доставались мне.

Тёрн не издал ни звука. Взгляд его сделался совсем неживым. Я могла только надеяться, что он ничего не чувствует и не осознает, превратившись в марионетку.

Даниель повернул ко мне разгоряченное от азарта лицо, и проклятая память — о, как бы я хотела стереть свои детские годы — подсказала: «Такое же лицо у него было, когда он отрезал голову лягушке. Знал, что делает что-то жуткое, но остановиться уже не мог. Он потом гордился собой: да ладно тебе реветь, Аги, из-за жабы-то!»

— Иди-ка сюда! — весело крикнул он, как будто приглашал на игру, а не на казнь.

Вздернул на ноги. Толпа расступилась, освобождая место. Я упиралась, но разве я одолею Даниеля — он сжал мой локоть до боли и заставил идти.

— Полюбуйся на своего колдуна!

И чтобы у меня не было искушения отвернуться, ухватил за подбородок.

Кто-то располосовал лицо Тёрна, оставив длинные царапины. Нос тоже разбили, так что весь подбородок был залит кровью. Но самое страшное — я поймала его взгляд. Муж находился в сознании, все понимал и ничего не мог сделать.

— Мой любимый, мой родной…

Я залилась слезами, хотя до этого момента как-то держалась. А Тёрн смотрел на меня, будто пытался сказать: «Ничего, ничего, Аги…»

Он потому лишь еще был жив, что люди, собравшиеся уничтожить его, прежде не убивали. Последнюю черту трудно перейти даже отъявленным мерзавцам, но они распалялись, входили в азарт, подбадривали друг друга.

— Может, убьем гуманно? — предложил господин Чамс, вынимая из кармана флакон темного стекла; внутри переливалась вязкая жидкость.

— Решим! — бросил генерал Винтерс. — Ну, Даниель, ты что-то хотел проверить?

— Да, — кивнул тот. — Думаю, есть иной способ избавиться от него.

У меня заколотилось сердце.

— Нет! — ухватила я Даниеля за руку. — Ради всего, что связывало нас прежде!

Я опустилась на колени рядом с ним, не отпуская руки. Я готова была целовать эту ненавистную руку… Даниель наблюдал за мной с видимым удовольствием.

— Тобой, Аги, я займусь позже.

Вырвал ладонь. Несколько секунд разглядывал Тёрна, стоящего на коленях, а потом снял с его шеи амулет.

Я закричала.

Я кричала, когда он швырнул амулет на землю. Кричала, когда он топтал его. Кричала, глядя, как камень разлетается синими искрами и те гаснут, теряя магию.

Даниель думал, что это убьет Тёрна. И остановился, удивленный, увидев, что колдун все так же стоит неподвижно, но жив и невредим.

Он не знал, что на самом деле убил его, вот только смерть эта — страшная, мучительная — придет за своей данью позже…

76

В зале ненадолго установилась тишина: никто не понимал, что происходит.

— Дани, да что с ним возиться — удавку на шею, и дело с концом, — высказался вслух Арвил Мейс, приняв случившееся за вспышку гнева. — Пора заканчивать.

Я уже давно не могла ни кричать, ни плакать. Все выгорело внутри. Сначала удавку на шею Тёрну, потом мне… Скорей бы уж…

— А кто готов? — из-за спин робко спросил аптекарь. — Чтобы сам-то… удавку?

— Не волнуйтесь, милейший Редж, вас не заставят, — раздраженно отрезал Орест Винтерс. — Я управлюсь.

Возникло замешательство — ни у кого не оказалось под рукой подходящей веревки. Кто-то посоветовал перерезать горло, но отец Даниеля отмел это предложение: «Только не в моей гостиной, слишком много грязи». Господин Бернет, в чьем небольшом поместье мы совсем недавно побывали на наречении имени младшему сыну, снял с портьеры шелковую завязку и подал генералу.

— Порвется, — бросил тот.

Чья-то услужливая рука протянула тонкий кожаный ремень.

— Пойдет.

Я наблюдала за происходящим будто со стороны. Все казалось нереальным. Вопрос о способе убийства обговаривали спокойно и деловито. Для этих людей наша смерть стала решенным делом, им только хотелось покончить со всем побыстрее.

— Подожди, отец.

Я вскинула голову, пронзенная дикой, невозможной надеждой. Может быть, в Даниеле осталось что-то человеческое? Иначе зачем он остановил генерала, едва ремень обвил горло моего мужа?

Но Даниель грубо вздернул меня на ноги, и я поняла, что тщетно рассчитывала на сострадание.

— Смотри, колдун, — едко проговорил он.

«Смотри» в устах Даниеля было приказом, Тёрн поднял глаза. Даниель жестом хозяина положил руку на мой живот, другой убрал с моей шеи растрепанные пряди. Усмехнулся и прижал губы к обнаженной коже. Я вздрогнула, как от ожога.

Как подло, как низко… Даниель решил поглумиться напоследок над поверженным врагом, заставляя в последние секунды жизни смотреть на то, что я нахожусь в его полной власти.

— Трепещешь, птичка? — дыхание Даниеля было горячим, опасным — дыхание хищника, заполучившего добычу и готовившегося вонзить в нее клыки.

Он кивнул отцу, и тот, намотав на кулаки концы ремня, потянул на себя. На шее Тёрна вздулись мускулы, а его глаза неотрывно смотрели на мое лицо.

— Обещаю, ей будет больно, — усмехнулся Даниель, тоже заметив отчаянный, пронзительный взгляд.

— Тёрн… — беззвучно произнесла я одними губами, так, чтобы увидел только он. — Я люблю тебя.

Он моргнул, порывисто вздохнул. Его тело пронзила дрожь.

«Он умирает, — подумала я. — Все…»

И потому, почти смирившись, попрощавшись и с любимым мужем, и с собственной жизнью, я не поверила глазам, когда Тёрн одним рывком распрямился, сбрасывая с себя генерала. Раздался хруст, лорд Винтерс завопил, сжимая сломанное запястье. Но Тёрн даже не взглянул на него. Не тратя сил на слова, он шагнул вперед и схватил Даниеля за горло.

«Любой, в чьи руки попадет грамота, получит надо мной полную власть. Правда, всего на несколько минут, едва ли больше: я переборю любое колдовство», — когда-то сказал мне Тёрн.

И даже теперь, когда на его запястьях застегнули браслеты из литаниума, Тёрн сумел преодолеть заклятие. Сейчас у него не осталось магии, одна только физическая сила, но он оставался мужчиной, который будет бороться до конца за жизнь тех, кто ему дорог.