Читать книгу "Черный лебедь - Звева Казати Модиньяни"

– Где же мне взять недостающие шесть процентов? – растерянно спросила я.

– Их даст тебе Джанни, – успокоила меня Эстер. – Он хочет вернуться в наше семейное дело, и у него есть такая возможность. Валли и Лола разделили свои доли с одним швейцарским финансовым обществом, контролируемым Овидием Декроли. А капиталы, соответствующие этим долям, предоставил именно Джанни. Теперь ты понимаешь? – лукаво закончила она.

Я была слегка обескуражена этими новыми фактами.

– Но почему вы считаете, что Джанни позволит мне распоряжаться его долей? – спросила я. Достаточно много зная об этом человеке, я понимала, что он не из тех, кто остается на вторых ролях.

– Потому что я этого хочу, – заявила Эстер. – А мое желание много значит для него. Тут вопрос не только престижа.

Мы так и не притронулись к еде, обсуждая большую часть вечера нынешнее положение дел и будущее издательства. Всплыли некоторые новые факты, которые мне не удавалось еще полностью осмыслить, но в лабиринт которых я уже не рискнула углубиться.

Эстер явно утомилась и посреди разговора уже раз или два подносила руку ко рту, чтобы, как воспитанный человек, скрыть невольный зевок.

– В мои годы приходится ложиться пораньше, – с извиняющейся улыбкой сказала она, вставая со стула.

Я последовала ее примеру.

– Спокойной ночи, Эстер, – сказала я, протягивая ей руку.

Она дружески обняла меня.

– Почему бы тебе не остаться ночевать сегодня здесь, на вилле? – предложила она.

Я вежливо отклонила приглашение.

– Завтра утром у меня в Милане свидание с Декроли, – сказала я.

Это была правда, хотя я не была уверена, что буду ждать до завтра и не позвоню ему прямо этой же ночью. Я еще должна была выяснить у него, почему он не просветил меня заранее относительно включения в эту операцию Джанни Монтальдо.

У меня создалось впечатление, что Эстер, Ипполита и сам Декроли просто хотят воспользоваться мною, чтобы помочь новому взлету этого преуспевающего бизнесмена, самого незаурядного представителя семьи Монтальдо.

Глава 2

Было жарко, и к тому же влажность делала воздух невыносимо душным. Я чувствовала себя в квартире, словно в какой-то парилке. К тому же встреча с Эстер Монтальдо в конечном счете лишь увеличила мою растерянность, и домой я явилась в невеселом расположении духа.

Этой столь великодушной и дружелюбной матери семейства, готовой во всем содействовать мне, согласно плану, составленному пять лет назад ее умершим сыном, не удалось во всем убедить меня и развеять полностью все мои сомнения. Ее позиция казалась мне несколько странной. Она шла против дочерей и внуков, чтобы выступить на стороне «бедной Арлет», которая, в сущности говоря, была лишь последней любовницей ее покойного сына. На чем основано ее столь безграничное доверие ко мне? И почему в делах издательства мне удалось бы то, в чем все другие терпели поражение? Мои сомнения лишь только усиливало то обстоятельство, что Джанни Монтальдо, как оказалось, без ведома всех остальных, владел шестью процентами акций издательства.

Я обошла квартиру и распахнула все окна на улицу и на террасу, оставляя по пути обувь, чулки и прочие лишние предметы туалета. А струя прохладной воды из душа мгновенно освежила меня, и ум мой прояснился. В конце концов, я пришла к единственно верному заключению: так или иначе, а я отныне очень богатая женщина со всеми привилегиями, которые мне это дает. Я невольно улыбнулась при мысли, что могу позволить себе большую и удобную квартиру с мощным кондиционером, и эта перспектива примирила меня даже с теперешней духотой.

Я надела халат из тонкой индийской ткани, включила завертевшийся с мягким приглушенным жужжанием вентилятор и ткнула пальцем в клавишу своего автоответчика.

Был звонок от Эми, которая из Санта-Маргерита желала мне спокойной ночи. Потом я услышала голос матери, которая добросовестно перечисляла все пустячные события этого дня там у них, на море. А в конце магнитофонная лента передала мне послание от Овидия Декроли: «Я остановился в отеле «Принчипе». Будьте уверены, что завтрашняя встреча состоится. В случае чего-то непредвиденного звоните в любое время».

Я взглянула на часы: было около двенадцати ночи. «Частная жизнь священна, – учил меня мой отец. – После девяти звонить никому не следует». Мне хотелось позвонить женевскому юристу, но я колебалась. И тут я вспомнила, что сижу на куче денег, а богатым позволено очень многое, вернее, почти все. И, не колеблясь больше, позвонила Декроли в эту глухую полночь.

– Алло, – после нескольких тягучих гудков ответил мне его сонный голос.

– Это Арлет. Извините, что я разбудила вас, – сказала я сожалеюще, но с ноткой садизма.

– Ничего страшного, – ответил он. – Слушаю вас.

Не будь я такой важной и богатой клиенткой, он бы, наверное, даже не взял трубку. Несмотря на все проблемы, которые тревожили меня в этот поздний час, в голове вдруг возникла фривольная мысль: один он сейчас или с какой-нибудь женщиной?

– Странно, Овидий, но я даже не знаю, женаты ли вы.

– Вам это кажется очень важным? – спросил он нейтральным голосом.

– Нет. Но мне интересно знать это, – ответила я.

На другом конце провода послышалось сдержанное ворчание.

– Я в разводе, – ответил он. – У меня есть сын. Работает в Соединенных Штатах.

Я вошла во вкус и продолжала безнаказанно демонстрировать свою наглость.

– В какой-нибудь солидной адвокатской конторе, – предположила я первое, что пришло в голову.

Сама не понимаю, зачем я ввязалась в этот нелепый бесцеремонный допрос. Видно, и вправду говорят, что богачей всегда отличают эгоизм и бестактность. Теперь я могла это проверить на собственном опыте. Я не удивилась бы и не обиделась, если бы он просто оборвал разговор, но Овидий не сделал этого.

– Сын изучает античную литературу в Гарварде, – ответил он вместо этого весьма добродушно.

– Замечательно! – воскликнула я. – А интересно, вы быстро засыпаете после того, как вас разбудят среди ночи?

Последовала пауза в несколько секунд, в течение которых Декроли явно сменил выражение. Когда он ответил, в голосе его слышалось раздражение.

– Арлет, – сказал он, – вы ведь не для того звоните мне среди ночи, чтобы узнать историю моей жизни. Вы хотите, чтобы мы встретились? – деловым тоном уточнил он.

Декроли все больше нравился мне. Он был на службе у моих миллиардов и даже не пытался скрыть этого.

– Было бы неплохо прояснить несколько моментов, – ответила я, не прибегая к притворным извинениям и бесполезным сетованиям.

Когда час спустя он приехал ко мне, я отставила в сторону ненужные формальности и сразу приступила к делу. Я обнаружила у себя в эти дни улыбчиво-нахальную физиономию и неведомую мне прежде напористость, которая позволяла в разговоре с людьми запросто задавать самые щекотливые вопросы.