Читать книгу "Выстрелы на пустоши - Крис Хаммер"

Снауч стонет. Мартин возвращается к двери, выдирает из пластиковой упаковки бутылку минеральной воды и выливает ее на голову мошеннику. Результат оправдывает ожидания: Снауч, опять простонав, кашляет и открывает глаза.

Снова нагнувшись, Мартин оказывается лицом к лицу с ним и ждет, пока он окончательно придет в себя и осознает, что связан и полностью в их власти.

– Смотри Харли, что у меня есть. – Мартин показывает ему поддельное письмо. – Я покажу его Мэнди. А образчик твоей ДНК мы скоро протестируем. По-настоящему. Кстати, для тебя новость: поверенные вашей семьи – «Райт, Дуглас и Феннинг» – уже ввели Мэнди в права наследства. Теперь она единственная владелица «Истоков» и всего, что к ним прилагается.

Мошенник понял – видно по глазам, полным горечи и растущего гнева.

– Я расскажу полиции, где тебя искать, – продолжает Мартин. – Копы захотят, чтобы ты дал свидетельские показания против Жнецов насчет операций с наркотиками. Впрочем, байкеры могут найти тебя первыми. Тебе понравится. Хочешь совет? Сваливай, пока есть время, и никогда не возвращайся.

– Может, развязать его? – спрашивает Гофинг.

– Забей, – отвечает Дедуля Харрис. – Оставь копам на расправу.

Глава 26. Костер

Трое мужчин едут молча, уйдя в собственные мысли. Несмотря на то что Харли Снауч разоблачен, настроение не приподнятое, а задумчивое. За рулем Мартин размышляет о блудном сыне, лишенном наследства. Воображение рисует, как тот, мечтая о лучших днях впереди, отбывает срок в Пертской тюрьме, выходит на волю, скидывает личину, узнает о смерти отца, предвкушает наследство… и остается ни с чем. Адвокаты из «Райт, Дуглас и Феннинг», связанные долгом перед клиентом, держат рот на замке и говорят младшему Снаучу лишь то, что семья от него отреклась, но ни слова больше. Его вышвырнули, бросили на произвол судьбы, теперь он не сын своего отца. Уинифред Барбикомб знала, что Харли сидел. Его отец Эрик переписал завещание незадолго до своей смерти. Возможно, приговор за мошенничество стал последней каплей.

Так что Харли Снауч вышел на свободу, не имея за душой ничего. Вернулся в «Истоки» и обнаружил, что старинная усадьба, которая должна бы принадлежать ему по праву рождения, разорена и брошена на волю стихий, а соседи поворовывают воду. Он въехал в дом и на какое-то время погрузился в отчаяние и жалость к себе, пил запоем, накапливал в душе горечь. Настоящий изгой. И все же какие-то надежды, какие-то притязания еще наверняка оставались. Он закрыл двери, убрал в доме, не дал соседям откачивать воду. А потом священник и владелец трактира пришли и предложили за нее деньги. Очень кстати: деньги и на жизнь, и на восстановление дома. Однако помимо этого они означали признание его положения, обладание приравнивалось к праву собственности. Свифт и Фостер заплатили, считая, что вода его.

Само собой, это не более чем домыслы. Что в действительности творилось в голове у Снауча, никто не узнает. Но так еще занимательнее. Интересно, что Снауч почувствовал, впервые встретив Кэтрин после стольких лет? Угрызения совести? Надежду? Любовь? Или его мысли были более расчетливыми?

А затем однажды он выглянул из винного салуна и увидел свою дочь, Мандалай Блонд. Уже взрослая, та вернулась в город заботиться об умирающей матери. Разузнал ли он каким-то образом правду об отцовском завещании, либо просто хватило ума догадаться? Деньги от марихуаны, конечно, хорошо, но ничто в сравнении с богатством, накопленным династией Снаучей.

Так что когда Кэтрин Блонд умерла, в его уме родился дерзкий план. Все, кто знал правду кроме него, все, кто был свидетелем событий тридцатилетней давности, уже отправились к праотцам… Эрик Снауч, Кэтрин Блонд, предшественник Херба Уокера. Он пережил всех, он один знал правду. Из этого семени его план и вырос. Снауч потратил доходы от марихуаны на восстановление «Истоков», свой подарок Мэнди, символ привязанности, при этом строя планы, как вернуть усадьбу.

Однако Мэнди отвергла его, оттолкнула, непоколебимо встав на сторону матери. Хуже того: Мэнди начал обхаживать священник. Все разворачивалось у Снауча на глазах: она запала на Байрона Свифта с его привлекательной внешностью и обаянием бессердечного ловеласа, доверилась ему. Свифта требовалось убрать из города, поэтому Снауч шпионил, вызнавал его секреты, искал слабину… и нашел.

Почему бы не избавиться от Свифта, попросту сообщив о наркопромысле? Хотя нет: так он уничтожил бы единственный источник дохода и сам мог угодить за решетку как соучастник, да и Жнецы отомстили бы. Вот он и выяснил, что Свифт не тот, кем кажется, волк в овечьей шкуре. А затем поездка в Канберру, чтобы рассказать об этом властям. Ну и нахал: пошел в АСБР со своей невероятной историей о солдате, который притворяется священником.

Интересно, удивился ли он собственному успеху, когда ему поверили? Может, да, а может, нет. Для мошенника, мастера втираться в доверие, человека, привычного актерствовать на сцене реальной жизни, подобный ход в порядке вещей. План был дерзким, однако на кону стояло мало, а получить Снауч мог много. В худшем случае власти попросту вышвырнули бы его, не выслушав. Никакого риска ареста или жестокой расправы. Разве не таковы все великие мошенники: продать воздух, выдать себя за члена королевской семьи, «подсолить» золотым песочком бедный прииск? И наглость принесла плоды: АСБР пошло навстречу, священника удалось вывести на чистую воду. Что до теста ДНК, план был не менее дерзким… если бы карты легли чуточку иначе, Снаучу бы тоже все удалось…

Мартину приходится вернуться в здесь и сейчас. Они въезжают на участок Дедули, грохочут по решетке для скота, минуют шест с уцелевшим коровьим черепом. Ни ветерка, в воздухе висит тошнотворный запах коровьих трупов. А вот и дом.

Похлопав Мартина по плечу, Дедуля выбирается из машины.

– Отличное было представление, юноша! Ты разобрался с этим засранцем раз и навсегда.

Мартин, улыбаясь, желает старику всего хорошего.

Гофинг тоже выходит и тихо перебрасывается с Дедулей парой слов, наверняка подчеркивая необходимость проявлять осторожность хотя бы день-другой. Вот Гофинг что-то ему передает. Деньги, скорее всего. Оба пожимают друг другу руки, затем агент АСБР снова забирается на переднее сиденье.

Развернувшись, Мартин уже знакомой дорогой направляется обратно к шоссе. В пути он размышляет.

Наверное, обнаружив у себя в запруде трупы, Снауч был потрясен. Его планы могли пострадать. Испытывал ли он искушение скрыть находку, чтобы не мешала обжулить Мэнди? Возможность приближалась, час почти настал. Гибель усадьбы, вероятно, была сокрушительным ударом, но нет худа без добра: Мэнди после пожара смягчилась, обрадовалась, что Снауч уцелел, и, возможно, новость об этом хрупком шансе на воссоединение дошла до него. Так что он создал нового персонажа: обеспокоенного гражданина, и, позвонив Гофингу и полиции, рассказал о телах, возможно, не без мысли завоевать доверие властей… и Мэнди. Та определенно должна была проникнуться еще большим участием: сначала сгорает его дом, а потом новый ужас – находка трупов.